Осада - Трой Деннинг
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Это недопустимо, — сказал он.
— Я обо всем позабочусь.
Хадрун отошел от группы и подошел к краю рабочей площадки.
— Возвращайтесь к своей работе, ленивые рабы! Не бесчестите Высочайшего, уклоняясь от своего долга в его присутствии.
Рабочие поспешили вернуться к шитью, хотя все старались не отрывать глаз от того места, что находилось прямо перед их носами. Теламонт жестом подозвал Галаэрона к себе и повел его вдоль края рабочей площадки через широкую арку в дальнем конце. В соседней комнате принц Эсканор стоял на бронзовом летающем диске, держа сложенное теневое одеяло, а Вала, подвешенная на новых волшебных крыльях, летела над ним.
— Вот на что я привел тебя посмотреть Галаэрон, — сказал Теламонт, подходя к диску. — Я подумал, что ты захочешь попрощаться.
— Неужели это так? — спросил Галаэрон, пытаясь понять, не скрывается ли за словами Теламонта двойной смысл. Знает ли Всевышний, что произошло между ним и Валой на Вилле Дузари прошлой ночью? Или он просто пытался оценить глубину чувств Галаэрона к ней? В любом случае его ответ должен был быть тем же.
— Зачем мне это делать? — Глаза Теламонта загорелись под капюшоном, затем легкий ветерок коснулся лица Галаэрона, когда Вала спикировала на землю. Эсканор подошел и встал рядом с ней, ничего не говоря, только рассеянно проводя темными пальцами по перьям одного из ее волшебных крыльев.
— Мы попрощались, Высочайший.
Ее зеленые глаза блеснули, жесткие и холодные, смотрящие в лицо Галаэрона, затем она обратила все свое внимание на Теламонта:
— Мне очень жаль, что вы доставили себе столько хлопот.
— Никаких хлопот, моя дорогая, — Теламонт наклонил капюшон в ее сторону, затем повернулся и некоторое время изучал Галаэрона. — Ты удивляешь даже меня, эльф. Я не ожидал, что ты так легко выплескиваешь свои эмоции.
— Сомневаюсь, что это было так трудно, как вы думаете, Высочайший — сказала Вала с такой горечью в голосе, что сердце Галаэрона сжалось от боли. — Так уж вышло, что они оказались меньше, чем мы думали. Я рада, что избавилась от него.
— В самом деле? — Фиолетовая линия улыбки появилась в тени под глазами Высочайшего. Он повернулся к Хадруну и сказал:
— Этот может когда-нибудь посоперничать даже с тобой, мой слуга.
— Вы видите всё, Высочайший, но мы должны помнить, что только один из нас служит анклаву. — Хадрун позволил своему взгляду задержаться на Галаэроне на секунду дольше, чем следовало, затем повернулся к Теламонту и сказал:
— Боюсь, мне придется просить позволения, Высочайший. В Торговом Отделении происходят беспорядки, требующие моего внимания.
— Конечно. — Теламонт едва успел поднять руку, чтобы отпустить Хадруна, как сенешаль растворился в темноте и исчез. Высочайший повернулся к Галаэрону и сказал:
— Не дашь ли мне несколько минут? Битва с фаэриммами Миф Драннора будет трудной. Я хотел бы поговорить с Эсканором, прежде чем он уйдет.
— Бери столько времени, сколько тебе нужно, Высочайший. — Хотя голос Галаэрона был спокоен, его сердце бешено колотилось. Беспорядки в Торговом Отделении были отвлекающим маневром Малика. Через четверть часа Арис будет ждать Галаэрона у Пещерных Ворот.
— С твоего позволения, я сам найду дорогу домой. Маршрут был не сложный, да и компания здесь мне не по душе.
Он бросил многозначительный взгляд на Валу, которая жестоко улыбнулась и провела краем своего нового крыла по Эсканору.
Теламонт окинул все это металлическим взглядом, затем поднял рукав, отпуская.
— Возможно, это разумно — сказал он. — Завтра к полудню ты будешь нужен мне у окна мира, отдохнувший и бодрый. Когда Эсканор накроет тенью Миф Драннор, нам понадобится вся мудрость Мелегонта, которую ты сможешь призвать.
— Как прикажешь, Высочайший.
Галаэрон поклонился, скорее, чтобы скрыть улыбку, чем показать подобострастие, затем повернулся и вышел. Он не попрощался с Валой и даже не пожелал ей удачи в бою. Он не мог думать ни о чем, кроме того, как она предала его ради Эсканора, как Эсканор украл ее у него, как Теламонт позволил это ... и, самое главное, как он заставит их заплатить. Всех их.
Самая большая опасность, понял Малик, заключалась не в том, что украденный у ведьмы хайк ускользнет из его рук, хотя это могло случиться, и даже не в том, что безжалостные ветры забьют его до потери сознания о каменную нижнюю часть анклава, хотя они могли. Наибольшую опасность представляли ленивые стервятники, проводившие свою жизнь в поисках легкой пищи из городских мусоропроводов. Одно существо уже взгромоздилось на его правое плечо и клевало его пальцы, еще два кружили над его головой, сражаясь за левое плечо, и еще дюжина кружила под его болтающимися ногами, готовая схватить любой кровавый кусочек, который уронят другие.
— Ты уверен, что это хорошая идея? — крикнул Арис вниз.
— Несомненно, одна из моих лучших. — Малик вытянул шею и пробежал взглядом по десяти футам верблюжьей шерсти хайка к зазубренной бреши, которую они пробили во внешней стене мастерской. Арис тщательно вылепил отверстие, чтобы оно выглядело как кратер мощного взрывного заклинания, искусно вставив два зубца в край, чтобы связать верхний конец ткани.
— Кто поверит, что я нарочно здесь болтаюсь? — спросил Малик.
— Меня больше беспокоит, что ты все еще там, чтобы они могли тебя найти, — сказал Арис. — До земли лететь не близко.
Малик не смотрел вниз. Он уже проделал это однажды и сквозь дыру в
мутной дымке увидел пески Анаврока, проплывающие в тысяче футов внизу.
— Я буду здесь, — крикнул он, убирая одну руку с хайка, чтобы прихлопнуть стервятника, клевавшего его пальцы. — Просто посыпь песком и уходи. К тому времени, как все уладится, вы с Галаэроном будете уже далеко.
Арис не отступил.
— Ты уверен, что Руха не пострадает из-за этого?
— Разве она не сказала, что хочет помочь?
Арис кивнул.
— Да, но…
— Тогда пусть она поможет. Ведьме не причинят вреда, я не настолько удачлив, и ты знаешь, что я не могу лгать. Малик изо всех сил старался держать язык за зубами, но проклятие
