Гроб для мертвого колдуна - Алексей Клименко

— Все-все, открывай глазки, я ее прогнала! — я приоткрыл один глаз и застонал,

— Да, когда ж вы оставите меня в покое, вам там… где бы вы обычно не тусовались, заняться нечем? — ответом мне был завораживающий бархатистый смех… как колокольчики прозвенели, волной от совсем маленьких до просто небольших и обратно… Чувствуется незаурядный опыт по работе с мужским населением, многолетний, можно даже сказать, многовековой опыт. Кономия тут и рядом не стояла.

Со вздохом пришлось подчиниться и поднять, тяжелые, словно танковые люки, веки. Не потому, что мне так сказали, а потому, что я, вроде как, раненый и вполне могу истечь кровью. Стараясь не смотреть на новое действующее лицо, сел и начал разбираться с повреждениями… мда… покосился на… эту… Сидит, задрала аккуратный носик, вроде и не при делах. Целитель? А почему бы, собственно, и нет?

Начиная от диафрагмы, наискосок к левой подмышечной впадине шел свежий багровый шрам, дальше без зеркала, видно не было, но можно было предположить, что дельту тоже срастила. Вот только, чего-чего, а благодарности от меня она точно не дождется. Повернул в ее сторону голову… экстерьер, конечно богатый, тут не поспоришь.

Передо мной, все в, той-же, трудноосуществимой для любой неяпонки позе, коленки-пяточки, сидела воплощенная мечта поллюционирующего подростка. На глаз: сто с копейками — шестьдесят — девяносто, опять же с копейками. Естественно, без грамма жира и малейшего намека на целлюлит. Рост — примерно сто восемьдесят пять. О возрасте местных я давно перестал судить по внешности. Конкретно эта особь, выглядела лет на двадцать пять.

Все это загорелое богатство было упаковано в светло-голубые джинсовые шортики и красную рубаху без рукавов. Причем полы последней, застегнутой на пару средних пуговиц, были подвязаны под тем самым, что эти пуговицы с трудом удерживали от, казалось бы, неминуемого высвобождения. Никакими извращениями в виде пошлых лифчиков, там и не пахло… Все описал… а, нет, забыл отметить гладкую атласную кожу и плоский животик, с легким намеком на квадратики пресса. На этом фоне, умное лицо с идеальными чертами и подвязанные в высокий хвост светло русые волосы, совершенно терялись, потому, что ни один нормально ориентированный самец гомо сапиенса, взгляд, до уровня этого лица, не поднимет. Вот такой, образец площадного выключателя мужских мозгов.

И это тоже Инари. Правда уже не убийца, но от этого не менее опасная.

— Насмотрелся? — если бы не голова, я бы ей ответил… от души, тут стеснятся нечего, это вам не тинейджерски выглядящая Югито, но лень лишний раз рот открывать. Ограничился пожатием плеч, пусть как хочет, так и понимает.

— Э, нет, так не пойдет. — опять это мгновенное перемещение, только теперь не глаза в глаза, а сиськи в глаза. Она думает, что я плохо рассмотрел достоинства ее бюста? Так вроде на зрение не жалуюсь… хотя видеозапись для архива, из-за ослепшей электроники и не получилась. И вжимать мое лицо туда не надо, а то я сейчас злой, как собака, могу и укусить ненароком!

Головная боль прошла, словно ее и не было, а Инари вновь оказалась на стартовой позиции. Похоже, не зря она постоянно возвращается на одно и то же место, после этой телепор… перемещения. И кто придумал, что этот облик предназначен для общения в женском коллективе? Да ее любая женская компания, прямо на месте и закопает, и никакие божественные способности не помогут!

— Вот так-то лучше! Ну как я тебе? — коленки-пяточки превратились в 'римская царица изволит отдыхать и лежа на боку, смотрит на копошащийся внизу плебс'. Я снова пожал плечами, — Инари, скажи, что тебе от меня, все-таки, нужно? — усталость в голосе не нужно было даже изображать, этот длинный день, со всеми своими экзерсисами, уже сидел у меня в печенках.

Полные губки обиженно надулись, пальчик уткнулся в волнительно колыхнувшуюся грудь, — Меня зовут Анна. Мелкую по имени, значит, знаешь… я, так старалась… а ты… — я чуть не застонал. Она решила меня убить, теперь таким способом? Если не получилось отрезать голову, решила сожрать мозг?

— С тобой совсем неинтересно. Ухитрился привлечь мое внимание — терпи. Надо было поселок на ноль множить попроще, без спецэффектов. А на электромагнитную атаку я еще со времен Большой войны нервно реагирую, кто же знал, что ты умудришься и без атомной бомбы провода жечь? Так что не обессудь, так просто с тебя я теперь не слезу. — Улыбнулась собственной двусмысленности. Приподняла снизу обеими руками тяжелую грудь — Хочешь?

— Инари!!!

— Ладно-ладно. — теперь она выглядела достаточно серьезно. — Мы тут немного подумали и похоже смогли выяснить в чем твоя проблема. — Интересно, когда это они 'успели подумать', если я без сознания был всего пару секунд… или все-таки больше? Я глянул на дисплей БКС — с момента начала нашего разговора с Инари прошло почти тридцать шесть минут… Однако долго я валялся.

— Кто это, 'мы'? — главное не давать себя сбить с толку. Уже ясно, что все эти танцы всего лишь способ психологического воздействия… вот только с какой целью? Анна кивнула головой на неожиданно появившуюся за ее спиной все такую же хмурую Югито.

Мда… когда они вдвоем, мелкой и напрягаться не нужно, подходи спокойно и режь глотки, пока пускающие слюни мужики будут пялится на Анну. Никто на нее и внимания не обратит, какое уж там сопротивление.

— Судя по всему, твое тело прошло обработку для помещения в органический генератор, и личностная матрица в нем была уничтожена. Так? — я молча смотрел на старшую Инари. Сейчас, когда она вышла из роли соблазнительницы… да что там мудрить, сейчас ей не хватает только белого лабораторного халата и очков, для создания завершенного образа женщины-ученого. И вир побери, эту роль она играет как-бы не лучше предыдущей… а может и не роль, а может и не играет…

Не дождавшись ответа на свой вопрос, Анна продолжила: — Уничтоженную матрицу в основном теле, ты со временем восстановил из сознания симбионта… и, если судить по остаточным реакциям, это был… Корвус принципалис… да, именно он! — Инари вскочила на ноги и, обвиняюще направила на меня указательный палец, — Вот поэтому ты и восстанавливался так долго! Малые размеры исходного мозга, неподходящая структура… Правильно я говорю? — от нарисованной картины я офонарел.

— Не помню я ничего! — только и смог выдавить, — какой симбионт, какой ко всем чертям корвус?!!

— Еще и амнезия, — припечатала меня Анна, — а симбионт, это тело поглощенного тобой животного, — странно, что у меня в этот момент глаза не вылезли из орбит от удивления,