По ту сторону реки. Ярилина рукопись - Марина Козинаки

– Угу, – кивнула девочка.

– То есть ты никогда не колдовала и ничего не умеешь?

Маргарите не хотелось признаваться в своей полной беспомощности:

– Как‑то я подожгла дома ковер. Правда, это получилось случайно, – добавила она.

– Неконтролируемые всплески силы, – нисколько не удивившись, пояснила Ульяна. – Обычное явление для Огненных Колдунов. Теперь же попробуем научить тебя осознанному колдовству. Ковер мы поджигать не будем, а начнем с элементарного изменения температуры. Я приготовила для тебя предметы разных размеров, ориентированные на различную магию. Ты должна попробовать изменить температуру воды в стакане; температуру светокварца, – Ульяна указала на прозрачный камень, – он, в отличие от кристалла‑светильника, светится только при нагревании; и температуру воздуха – эти сырники давно остыли. Сейчас посмотрим, что у тебя будет легче получаться.

Маргарита слушала как завороженная, а когда Ульяна умолкла, совершенно растерялась, не зная, с чего начать.

– Ты только не нервничай. Ты, наверное, замечала, что намного легче переносишь холодную погоду, чем твои подруги?

Маргарита неуверенно кивнула.

– Все дело в Огненной стихии. Тебе всего лишь нужно передать свое тепло другому предмету. Разве ты этого не чувствуешь? Просто представь, как потоки энергии текут по твоему телу и как они сообщаются той или иной вещи. Для начала можешь касаться этих предметов. Но сильным и опытным колдунам, чтобы нагреть стакан с водой, достаточно подумать об этом.

Маргарита пристально посмотрела на воду. Почему‑то она решила начать именно со стакана с водой, несмотря на безрезультатные попытки нагреть кружку с чаем.

Самым трудным оказалось выделить это тонкое ощущение, когда по телу движется теплый поток и через пальцы переходит к другому предмету. Каждый раз, когда Маргарита пыталась сосредоточиться на этом, ей казалось, что в ее теле тысяча разных теплых волн движется в разных направлениях. Но через пару часов ей все же удалось нагреть воду, хотя в кипяток она, конечно же, так и не превратилась. Зато светокварц благодаря ее усилиям стал излучать приятный желтоватый свет всего через каких‑то двадцать минут – Ульяна все это терпеливо записывала на розовом листе бересты. Сырники же никак не желали поддаваться, оставаясь холодными и неаппетитными.

– Не переживай, – подбодрила ее Ульяна. – Изменения температуры воздуха и воды – самое сложное. С водой у тебя, как видишь, все хорошо, а через пару тренировок сможешь уже и сырники разогреть, – усмехнулась она. – Ты молодец. Тренируйся дома: нагревай воду; зелья, которые готовишь; какие‑нибудь предметы…

Маргарите не хотелось покидать эту молчаливую колдунью, ведь только с ней она впервые осознала присутствие у себя силы, научилась ловить тот самый небольшой электрический заряд, который проходит по всему телу: от макушки до кончиков пальцев. Перед Маргаритиным уходом Ульяна дала ей выпить какого‑то кислого снадобья для восстановления энергии и отправила отдыхать, напомнив, что нужно регулярно тренироваться самой – без этого хорошей колдуньей не стать.

* * *

– Сева‑Сева, я всегда знала, что мы похожи… – Варвара доверительно прильнула к нему, сжала его руку.

В этой части Экспериментального сада Земляные Колдуны так потрудились над некоторыми деревьями, что те теперь тянулись вверх не прямыми стволами, а изогнутыми наподобие ступенек. Севе это место было очень по душе, поэтому сейчас они с Варварой сидели на самой вершине такой живой лестницы– ствола. Колкие потоки осеннего ветра придавали сил Воздушным Колдунам.

– Да? И чем же? – на его лице мелькнула заинтересованная улыбка.

– Мы с тобой одиночки. Я всегда замечала, как тебе одиноко и неинтересно в обществе тех колдунов, с которыми тебе приходится общаться, я все читаю по твоему лицу, не забывай, – она кокетливо улыбнулась.

– Нет, погоди, – запротестовал Сева, – с теми, с кем мне неинтересно, я не общаюсь.

– И когда ты играешь на флейте… м‑м‑м… я всегда думаю, что моя скрипка поет о том же самом, – словно не слыша его, продолжала Варвара. – Это настоящая магия музыки… Орфей Добрыньевич так и сказал нам с тобой, помнишь? Что у нас отличный дуэт.

– Ну… да, вроде бы помню.

– Ах ты, хитрец. Ну конечно же ты помнишь! – она поймала рукой поток ветра, и свободолюбивая стихия музыкально загудела в ее пальцах. – Ах, до сих пор поверить не могу, что теперь мы с тобой вместе. Вот прекрасно, да? А я ведь долго не могла понять, нравлюсь тебе или нет. Мы вместе уже три дня, представляешь?

– Да? Ну и срок, – в голосе юного мага прозвучала не то ирония, не то удивление.

– Все так быстро закрутилось… Прошло три дня, а мне кажется, что я знаю тебя вечность.

– Вечность, – эхом повторил Сева и повернулся к своей подружке. Взгляд той стал влюбленно‑пустым.

– Я много думала о нашем сходстве… Ты не гонишься за славой, как все эти потомки древних родов. Мне слава тоже ни к чему. Все только и делают, что стараются отыскать в книгах и вызубрить побольше боевых заклинаний. А нам с тобой боевая магия не интересна. Я, правда, еще не знаю, каким именно магом стану, уж точно не целителем – для этого нужны твои мозги…

– Нет, мне интересна боевая магия. Просто у меня нет таких способностей, – вяло отозвался Сева. – Не то что у Муромцев.

– Но твой выбор такой благородный! В миллион раз лучше быть лекарем! А Муромцы! Мне с детства твердили, какая распрекрасная колдунья эта Анисья. Но что за магия у нее? Куда применить ее – разве что в бою? Но мы же цивилизованные чародеи.

– Анисья Муромец обладает очень редкой силой. Магия такого рода подвластна очень малому количеству колдунов.

– Я знаю! – оборвала его Варвара, недовольно сверкнув глазами. – Кристаллы и камни подчиняются ей. Хваленый дар Муромцев! Но и что с того? Разве это делает ее лучше нас? Скажи, разве она лучше меня?

– Нет, не это делает человека лучше или хуже…

– Конечно, тут всем все понятно. Анисья Муромец была бы самой блистательной женой с самым большим приданым. Я знаю, твоя семья питает надежду… Ты мой бедненький! Они просто еще не знают, что мы любим друг друга!

– Кстати, – Сева поспешно отвел взгляд и посмотрел на часы. – Ты знаешь, мне пора идти.

– Как? – Варвара всплеснула руками и отпустила поток музыкального ветра. – Куда? А разве ты не пойдешь со мной на чаепитие к «невестам»?

– Нет. – Сева встал и прямо с верхней ступеньки, служившей им своеобразной скамейкой, спрыгнул на землю. – Я обещал кое в чем помочь Анисье.

Что она там недовольно говорила ему вслед, он уже не слышал – послушный ветер уносил слова в другую сторону.

«Всегда одно и то же, – думал он, шагая широко и резко, – всегда одно и то же, всегда одно, одно, одно».

Думать об этом он перестал, когда в условленное время подошел к избушке на курьих ножках, из которой тотчас выбежала белокурая Анисья, а вслед за ней ее рыжеволосая соседка.

– Спасибо, Сева, что согласился мне помочь, – с порога крикнула ему сестра его лучшего друга.

– Не стоит. Я знаю, что на первых порах Целительство дается не всем, – ответил он, стараясь быть вежливым, хотя после общения с Варварой настроение его было не самым хорошим.

– Ты знаешь, можно потренироваться на Василисе! – заявила Анисья.

Сева взглянул на будущую тень ослепительной Анисьи Муромец; он мог поспорить, Анисья даже не спросила у нее, согласна ли та, чтобы на ней тренировались. Он пожал Василисе руку, и на душе немного потеплело.

Они направились вдоль улицы Гроз, свернули в Енотов тупик и затем вышли на тропку, вьющуюся под сенью темных еловых ветвей. Пахло хвоей и осенью.

– Густав Вениаминович, – щебетала по дороге Анисья, не зная о мыслях своего спутника, – сказал, что мы должны научиться чувствовать оболочку каждого живого существа. Но я так поняла из собственных наблюдений, что это не та самая оболочка, которая отвечает за защиту, и не та, которая связывает колдуна со стихией. Знаю, конечно, что оболочек может быть целая тысяча, но мне никак не удается нащупать ту самую, понимаешь?

– Да, – сказал Сева, остановившись посреди узкого прохода между несколькими пушистыми елками. – Ты права. Я постараюсь тебе помочь.

В Заречье у каждого колдуна было свое особенное любимое место, куда он приходил медитировать, отдыхать, проводить время с книгой или свирелью. Этот пятачок среди еловых лап таким местом для Севы не являлся, но был вполне подходящим – спокойным и не очень популярным среди других магов – для сегодняшней встречи.

– Сядем? – предложил Сева, опускаясь на многолетний ковер из еловых иголок.

– Я только не понимаю, почему Ква не объяснил нам, как именно это делается, – капризно продолжила Анисья. – Я перепробовала все! А эти бедняжки потусторонние? Представляешь, как им тяжело приходится? Они вообще не знают ничего, ни про какие оболочки… Хотя додумались попросить помощи у домового.