Перебежчик - Фридрих Незнанский

– Ирина Федосеева, – вспомнил я. – Вот бы с кем поговорить не откладывая.

– Завтра и поговорим, – сказал Вадим.

– Завтра у меня на это не будет времени. Придется отложить.

Вячеслав Иванович слушал меня внимательно.

– За это убить мало, – сказал он.

– Вам виднее, – пожал я плечами. – У вас завелись предатели.

– Я о другом, – поморщился он. – О тех, кто похитил твою Катю. Но раз ты сам вспомнил про сотовый… Как ты думаешь, Лекарский случайно проговорился или сделал это специально? По заданию хозяина, чтобы указать нам наше место?

– Специально, конечно! – горячо уверил я. – Он искренне хочет нам помочь. Я уже говорил, что встретил его у Ребровых, где не чаял его увидеть и где он сообщил мне важную информацию про американский банк, готовый принять участие в торгах… Он наверняка знал, что я приду к Ребровым, понимаете? Только они могли ему сказать, что я там буду. Значит, они ему доверяют. И он меня информировал, а заодно и предупредил. Насчет того, что у вас завелся осведомитель… Не в прямую, а как бы случайно проговорился…

– Это ладно… – отмахнулся Грязнов. – Вот кто мог знать, что я отдал тебе сотовый? Только он! – ответил сам себе Вячеслав Иванович и с ненавистью поглядел как на предателя на монитор компьютера, по темному экрану которого разгуливали какие-то светящиеся букашки. – Занес эти данные, согласно инструкции. В следующий раз буду умнее…

– А кто может считать эту информацию? – спросил я. – И для чего, если неизвестен код? Кто у вас знает пароль?

– Брось, – отмахнулся он. – Даже слышать не хочу. За любого из наших поручусь, как за себя. Или за тебя… – При этом он коротко и колюче взглянул на меня, как бы проверяя, стоит ли за меня ручаться.

– В ваш компьютер могли проникнуть со взломом, – сказал я. – Сейчас это делается. Взламывают системы безопасности банков. Профессионалу – раз плюнуть.

– Но для этого надо знать пароли, – сказал он. – Вот объясни мне, если в этом понимаешь, кто и как мог узнать?

Я только развел руками.

– Я в этом не специалист, – сказал я. – Этим способом банки еще не грабил.

– А другим? – поднял брови Вячеслав Иванович, со своей детской привычкой шутить в самое неподходящее время. – Другим способом грабил?

– Еще нет, – ответил я. – Но мало ли. Вдруг еще придется?

– Сменим пароль, заживем по-новому, – сказал Вячеслав Иванович.

– Мой совет – установить видеоглазок, – сказал я. – Такие сейчас продаются. Так, чтобы никто не заметил. Он запишет на видео все, что у вас происходит, скажем, в ночное время.

– Знаю, – небрежно отмахнулся он. – Хочешь, чтобы я шпионил за своими ребятами, которые работают со мной много лет? Или за собой? Ладно, подумаем… А сейчас… – он взглянул на часы, – пока время у меня есть, смотаемся в этот офис, где работала твоя Катя. Прямо сейчас. Поговорим с народом об этой самой презентации. Может, кто чего запомнил после вчерашнего? Время к вечеру, голова должна проясниться… Сколько у нас еще времени осталось, согласно их ультиматуму?

– Девятнадцать часов и еще тридцать минут. Если только они там не засели по-новой, – сказал я. – Голова ясная, почему бы не продолжить? Раз работа у них такая…

– Вот тут бы их и взять за жабры, пока они разговорчивые… – согласился Вячеслав Иванович.

В машине я молчал, размышляя о происходящем. Только в этом веке человечество уяснило себе наконец, что есть вещь более ценная, чем золото, бриллианты, собственность.

Информация! Вот ключ к богатству и власти, к золоту и бриллиантам в том числе. И все конфликты и войны – во имя информации и за обладание ею и с ее помощью. Кто владеет информацией – владеет миром, это еще когда было сказано. Но пока сам не ткнешься мордой об стол собственного невежества, пока не почувствуешь себя светящейся букашкой с экрана компьютера, пока не осознаешь, что кто-то свыше знает о тебе все, о каждом твоем шаге, вплоть до твоих анализов в поликлинике, не поймешь истинную силу информации.

Я сидел на заднем сиденье и искоса посматривал на Вячеслава Ивановича, сидящего рядом с водителем.

Наверное, испытываешь жуткое чувство, когда залезают к тебе в карман. И примерно то же самое испытываешь, когда воруют информацию из твоего собственного компьютера. Как деньги из кошелька. Теперь Вячеслав Иванович испытал это сполна. Сбылось то, чего он больше всего опасался, не доверяя заокеанской технике, и вот именно она его подставила.

Не его сотрудники или друзья его предали, а этот бездушный соглядатай с квадратным глазом, которого он допустил в свое святая святых, в свои секреты и которому он с самого начала не доверял. С нами всегда происходит то, чего мы больше всего боимся, я всегда верил в эту мудрость, и она снова подтвердилась.

Я впервые появился в офисе, в котором работала Катя. Пока Вячеслав Иванович, по-прежнему хмурый и недоступный, о чем-то договаривался со здешним начальником, о котором она столько мне рассказывала, я поглядывал на ее коллег. Сплошь длинноногие девочки и упакованные юнцы, с бородками и без, сидели в этом зале с аквариумами, зимним садом и разглядывали нас из-за своих компьютеров и принтеров. Кажется, они отпускали на наш счет смешливые замечания, которые я не мог разобрать из-за негромкой музыки, приличествующей их занятиям.

Я бы с ним на презентацию не пошел – такое или примерно такое мнение сложилось у трудового коллектива насчет Вячеслава Ивановича. Со мной, похоже, они еще не разобрались…

Не напрасно же Катя так и не пригласила меня ни разу сюда.

Наконец начальник вышел на середину зала, вид у него был озабоченный и серьезный. Видимо, это было достаточно непривычно и странно, потому все притихли, а музыку приглушили.

– Господа! – сказал он густым басом, несколько неожиданным для его молодого возраста, который наверняка способствовал его успешной карьере. – Наши гости прибыли к нам из ГУВД Москвы, той самой знаменитой Петровки, тридцать восемь, чтобы выяснить обстоятельства исчезновения нашей сотрудницы, всеми уважаемой и любимой Кати Полукаровой.

Физиономии у всех вытянулись. Потом они стали переглядываться, зашептались. И на нас с Вадимом уже поглядывали несколько по-другому. С интересом.

Вот те на, должно быть, говорили они между собой, так все было у нас безоблачно и замечательно, и надо же такому случиться, что именно Катя испортила всю эту благодать – взяла и исчезла. И теперь нами заинтересовались высокие милицейские чины на Петровке…

– Наши гости… – начальник вопросительно посмотрел на Грязнова, потом перевел взгляд на меня, ожидая, что мы сейчас включимся в разговор и представимся коллективу, но мы с умным видом продолжали молчать, сохраняя непреклонность в глазах. По опыту мы знали, что это вызывает чувство почтения к нашей нелегкой службе.

– Так вот, наши гости хотели бы поговорить с каждым из нас о том, что, возможно, мы заметили что-нибудь особенное во время нашей последней презентации, посвященной открытию филиала «Конкурент-банка» два дня назад.

«Конкурент-банк»? Где-то я про него слышал… А, ну да, он относится к группе Соковнина. Там служил бывший супруг Ксении Александровны, любимой жены Баха… Мир тесен, что ни говори. Или это совпадение не случайно?

Начальник вопросительно посмотрел на нас.

– С протоколом? – спросил кто-то с дальнего стола, и все нервно засмеялись, потом примолкли, разглядывая нас с возрастающим любопытством.

– Пока нет, – сказав это, Вячеслав Иванович подошел ко мне поближе и спросил:

– С кого начнем, как ты считаешь?

– Вон с той красивой девушки, – сказал я громко, указав на свою избранницу, действительно самую эффектную и привлекательную из присутствующих.

Наверняка это была та самая подружка начальника, о которой Катя мне столько говорила. Две самые красивые девушки в коллективе – а здесь они явно были вне конкуренции – вот, пожалуй, повод для их дружбы-соперничества. А значит, они замечали и подмечали друг за другом больше, чем остальные.

– Вас зовут Нина? – задал я первый вопрос, когда мы втроем оказались в кабинете начальника.

– Откуда вы знаете? – удивилась она.

– Догадался. Такую девушку не могут не звать Ниной.

На самом деле это я знал, конечно, от Кати. Как знал и о воздействии таких вот «знаний» на тех, с кем говорил.

Она сощурилась и поглядела на меня, сдерживая улыбку. Еще немного и начнет кокетничать. Я-то ладно, а Вячеслав Иванович такого не любил.

– Нина, вспомните, пожалуйста, что было на той вечеринке в филиале «Конкурент-банка»?

– На презентации, вы хотели сказать? – спросила она, и глаза ее перестали щуриться.

– Ну да, – сказал я, – пусть будет – презентация, мне все равно, моему коллеге и подавно.

По-видимому, такие вот допросы она наблюдала лишь в сериалах типа «Следствие ведут знатоки», поэтому несколько растерялась, не совсем понимая, чего мы от нее хотим.