Тайные страсти принцессы Джеллы - Ксавье Монтепен

— Надеюсь, вам известно, милорд, что отец все свое время тратил на какие-то таинственные изыскания?

— Да, я знал об этом, но мне не более других известна суть этой работы.

— И вы никогда не беседовали с отцом об этом?

— Много раз.

— Что же он говорил?

— Постоянно одно и то же: «Строгое соблюдение тайны будет способствовать моему успеху…» Вы же знаете, конечно, что настаивать было бесполезно. Таков был сэр Джон Малькольм.

— Осмелюсь сообщить вам, милорд, — отвечал Джордж, — мне была известна тайная цель отца. В течение целого года он писал мне о ней в каждом письме. Он был уверен в существовании разветвленного общества убийц-фанатиков, подкапывающихся под основы английской политики в Индии. Многие случаи убийств наших соотечественников он приписывал именно этому обществу. И ему не нужны были мелкие сошки, он хотел найти главарей, которые направляют руку убийц. Приняв все это к сведению, милорд, нельзя не быть уверенным, что мой отец является жертвой своего стремления к общей пользе. Он знал слишком много, поэтому и был убит.

— Да, это верно…

Лорд Сингльтон позвонил. Вошел Джааль.

— Новые донесения из полиции были?

— Нет, милорд.

— А этот индусский мальчик здесь? — спросил губернатор.

— Да, милорд.

Вошел Казиль. Джаалю следовало бы выйти из кабинета, но он остался.

Лорд Сингльтон сделал Казилю знак приблизиться и сказал ему медленно, подчеркивая каждое слово:

— Выслушай меня, мальчик. Сэр Джон Малькольм был твоим благодетелем, и ты платил любовью за его благодеяния. И было за что: он, рискуя собственной жизнью, спас тебя от смерти. Если у тебя есть какие-то подозрения, кто мог убить сэра Джона и что побудило этого человека к такому поступку, то, движимый признательностью, ты скажешь все, что знаешь, и не поставишь себя молчанием в сообщники убийц. Ты должен сообщить нам, что тебе известно, и тем самым помочь найти следы убийц несчастного Джона Малькольма.

Казиль был смущен. Казалось, он колеблется. Но твердый, пылающий взгляд Джааля делал свое дело, и Казиль долго молчал.

— Милорд, — наконец отозвался он. — Мое сердце переполнено благодарностью к умершему. Я любил мистера Джона всей душой. Смотря на бездыханное тело того, кому я был всем обязан, я пролил горькие слезы. Память о нем всегда будет жить в моем сердце, и его образ навеки сохранится в моей душе. Слезы благодарности до сих пор еще текут из моих глаз при воспоминании об этом великодушном человеке, рисковавшем жизнью для моего спасения.

И на самом деле, обильные слезы струились по лицу Казиля.

— Если бы смерть моя, — продолжал он, — могла послужить средством спасения моего благодетеля, то я не задумался бы пожертвовать собой, умер бы тотчас же, умер без сожаления, даже с радостью, клянусь нашими божествами! Но… но я не могу ничего сказать, так как ничего не знаю…

Джордж взял руки Казиля и крепко, с чувством пожал их.

— Ты пользовался любовью моего отца, — проговорил он, — я заменю тебе его!

— Благодарю вас, господин!

И подумал про себя: «Как ужасно, что я вынужден молчать!»

— Сэр Джордж, — начал лорд Сингльтон. — Густое покрывало неизвестности накинуто на гнусное дело, связанное с убийством вашего отца, моего почтенного друга. Я убежден, что правосудие небесное поможет осуществиться и земному. Я напишу в Англию, приедут детективы, и будет вестись следствие. Я приложу все усилия… Рано или поздно преступление будет раскрыто и Джон Малькольм будет отмщен.

— Рано или поздно… — возразил Джордж. — Но нетерпение не позволит мне ждать долго, я постараюсь сам отыскать убийц.

— Да поможет вам Бог! — неуверенно сказал губернатор.

— Божье правосудие велико, и оно свершится, милорд. Бог поможет несчастным сыновьям отомстить за смерть убитого старика отца.

В эту минуту Джааль доложил:

— Милорд, принцесса Джелла просит аудиенции у вашего сиятельства.

— Принцесса? — удивился лорд Сингльтон. — Может быть, она прибыла, чтобы навести нас на след преступника? Отправляйтесь, любезные друзья, в гостиную вместе с доктором, он составит протокол о медицинском освидетельствовании тела вашего отца.

— Если бы сбылось ваше предположение, милорд, и принцесса хоть немного осветила бы это темное дело, — проговорил Джордж перед уходом. Затем сказал: — Пойдем, брат, пойдемте, доктор…

Как только за ними закрылась дверь, лорд Сингльтон пригласил принцессу Джеллу. Молодая женщина вошла. Она была совершенно спокойна, две бессонные ночи никак не отразились на ее внешности.

Лорд Сингльтон пошел навстречу принцессе и, поцеловав ей руку, с изысканной любезностью сказал:

— Вы, принцесса, здесь. Какому счастливому случаю обязан я? Нет ли для нас каких вестей?

— Вестей?! — повторила с изумлением Джелла. — Каких?

— Сведений о деле, взволновавшем весь город.

— Вы имеете в виду убийство сэра Джона Малькольма?

— Конечно, вы не ошиблись, принцесса. Известны ли вам хоть какие-либо подробности?

— К несчастью, я ничего не знаю. Главной побудительной причиной моего прихода было узнать у вас, не напали ли вы на след убийц.

— Пока нет, принцесса.

— Полиция ничего не может сделать?

— К сожалению, пока ничего.

— О, это хоть кого приведет в отчаяние. Мое глубокое уважение к сэру Джону Малькольму, которым он пользовался при жизни, заставляет меня с болью думать об этом ужасном событии. Бедный сэр Джон!

— Да, все жалеют его, — заметил лорд Сингльтон, — и прилагают усилия для того, чтобы найти убийц.

— Я желаю этого от всего сердца. Поскольку я пользуюсь в нашей стране некоторым влиянием, милорд, если потребуется помощь для раскрытия этого преступления, вы можете без стеснения располагать мной.

— Благодарю вас, принцесса.

— Запомните, милорд, вы можете рассчитывать на меня в любое время и во всех случаях.

— Я и не думал иначе. Вы поступаете благородно.

— Я готова пожертвовать половиной своего состояния, чтобы присутствовать при казни убийц, потому что тот человек, который убивает под покровом ночи, низок и заслуживает самого сурового наказания.

Вошел Джааль и доложил:

— Милорд, раджа Дургаль-Саиб просит вас принять его.

— Раджа?! Пусть войдет! — поспешил распорядиться лорд Сингльтон.

Джелла встала, проговорив:

— Я ухожу, милорд. Вполне может быть, что раджа хочет сообщить вам что-нибудь важное, конфиденциальное, а я не хочу служить помехой вашему свободному разговору.

Но едва она успела произнести эти слова, как вошел раджа Дургаль-Саиб.

— Очень прошу вас, принцесса, остаться. Честь имею засвидетельствовать вам свое почтение, милорд. Принцесса Джелла не только может, но и должна услышать то, что я сообщу, потому что это в высшей степени интересно для всех друзей Ост-Индской компании, а принцесса занимает одно из самых почетных мест среди них.

Говоря это, раджа заметно волновался, а его глаза горели огнем, служившим отражением какого-то сильного беспокойства.

— Что с вами, раджа? — воскликнула Джелла. — Вы ужасаете меня своим видом! Что привело вас сюда? Что хотите вы сообщить лорду в моем присутствии?

— Что за новости вы нам принесли? — забеспокоился губернатор. — Наверное, что-нибудь неприятное?

— Вот именно, милорд.

— Так что же?

— Я назову вам убийцу сэра Джона Малькольма.

При этих словах раджи Дургаль-Саиба на губах Джеллы засветилась улыбка торжества, но она быстро ее погасила. Одновременно с этим портьера, закрывавшая вход в гостиную, раздвинулась, пропустив Джорджа и Эдуарда, за которыми следовал доктор Дьедоннэ. Они остановились в дверях, увидев принцессу Джеллу и раджу Дургаль-Саиба.

— Убийцу сэра Джона Малькольма? — повторил лорд Сингльтон. — Вы его знаете?

Оба брата замерли.

— Вы узнали, кто убийца, раджа? — спросила принцесса.

— Узнал.

— Так не медлите же, назовите его скорее!

— Кто же он? — воскликнул, теряя терпение, губернатор.

Дургаль-Саиб опустил глаза и проговорил:

— Убийца — родной сын покойного, Джордж Малькольм.

IX. ДРАМА ПРОДОЛЖАЕТСЯ

Оба брата не смогли сдержать невольного крика, услышав это неожиданное и странное обвинение. Джелла быстро обернулась, как будто ее укусила змея. На ее лбу появилась глубокая складка, и она произнесли почти шепотом:

— Они были здесь!

Но складка тут же сбежала с лица принцессы, ее лицо приняло обычное выражение, и она подумала: «Все равно!»

Дургаль-Саиб, гордо подняв голову, с вызывающим видом упорно смотрел на Джорджа. Эдуард, не владея собой от негодования, сделал два шага по направлению к радже и прокричал:

— Как осмелились вы сказать это?