Имперская гвардия: Омнибус - Стив Лайонс

Курицын бормотал что-то себе под нос, вглядываясь Кабунову в глаза.

— Если вам есть что сказать, то поделитесь с нами. — сказал полковник.

Курицын покраснел.

— Простите, сэр. Просто за все годы службы в пятой роте я никогда видел, чтобы капитан кому-то позволял держать эту книгу. Признаюсь, я немного растерялся.

Кабанов кивнул:

— Смеем ли мы надеяться, что капитан Себастев наконец повзрослел? Я имею в виду, как командир. Дубрин всегда говорил, что это когда-нибудь случится. Эта ситуация видимо послужила для него катализатором.

— Перемены могут быть болезненными. — добавил Олов. — Капитан всегда боролся со своим чувством ответственности за роту. Думаю, он жалеет о своем обещании, которое он дал перед смертью майора.

Тихо подошедший и слушавший этот разговор лейтенант Маро неожиданно заговорил, удивив окружающих.

— Будем надеяться, что принятие им своего положения не повлияет на те качества, за которые Дубрин выбрал его.

Кабанов кивнул.

— Себастев не сдержан даже для востроянца, но Дубрин знал, что делает. Я бы доверился инстинктам Себастева, нежели послушал любого тактика из Саддисвара.

Они как будто аплодируют ему, подумал Кариф. Слова этих людей самые крепкие в Империуме. Интересно, что они видят такого, чего не вижу я.

Лейтенант Курицын вытащил часы из кармана.

— Сэр, — сказал он, обращаясь к полковнику, — мелта-заряды должны сейчас…

Со стороны города раздались звуки взрывов, низкий рокот звучал, как стрельба из стаббера. Корпус Химеры задрожал.

— Это наш сигнал, господа. — сказал Кабанов. — Лейтенант Курицин, вы знаете, что делать.

— Да, сэр. — ответил Курицин, вынул из стенки трубку вокс-передатчика и сказал. — Всем Химерам, вперед! Держать строй пока не достигните улиц. Держитесь назначенного пути. Стрелки, обеспечьте огневое прикрытие пехоте. Видимость низкая, действуйте с осторожностью. Огонь по своим будет учтен и эти случаи будут переданы комиссару Карифу. За Императора и шестьдесят восьмой, выдвигаемся!!

Химера Кабанова открыла огонь из носовой пушки. Через минуту все вокруг заполнилось звуками болтерных и лазерных выстрелов. Повстанцы были разбужены взрывами и рычанием приближающихся Химер. Они уже вели ответный огонь из тумана.

Сержант Самаров прокричал со своего места.

— Не о чем волноваться, сэр. Они пытаются стрелять на звук двигателей. Они ни черта не видят.

— Маро, — сказал Кабанов, — садитесь за мульти-лазер и максимально прикройте наших парней. Рядовой Ставин, пусть болтер поработает для нас. Пусть их настигнет кара Императора.

Лейтенант Маро занял место за управлением турелью Химеры.

Когда они достигли позиций оборонительных повстанцев Ставин открыл огонь. Глухой грохот болтера отдавался гулом в раме Химеры. Позже к нему прибавилось жужжание мульти-лазера.

— Господа, как только мы достигнем периметра, — сказал полковник, — начнется уличный бой. И позвольте сказать вам, комиссар — никто не любит уличные бои больше, чем Первенцы.

Когда барабанная дробь взрывов прокатилась по городу Себастев и Воронов упали на заснеженный берег. Тут же в замерзшем воздухе зазвучали крики. Себастев слышал, как офицер повстанцев выкрикивал приказы с жестким данниккийским акцентом.

Из некоторых домов с, расположенных вдоль реки, из-за закрытых окон и запечатанных от холода дверей раздавались приглушенные стенания испуганных жителей. Они должны были уехать, когда у них был шанс, подумал Себастев. А если они остались, придется им все это пережить.

Он всмотрелся в туман. Был слышен звук бегущей воды. Спускаясь по склону берега, он увидел в тумане расплывчатые силуэты. Не секунду Себастев подумал, что его дезинформировали, ведь рядовой Беков сказал, что мост разрушен до основания. Он смог рассмотреть толстые опоры моста, исчезающие в белой мгле. Они выглядели совершенно неповрежденными. Лишь подойдя ближе, он увидел всю конструкцию. Пролёты были перекручены и сломаны.

Действительно, мост через Соленне был уничтожен.

— Капитан, — прошипел Аронов, — сюда.

Себастев подошел к огромному разведчику. В тени под мостом кто-то двигался аккуратными шагами. Это был лейтенант Таркаров с другими диверсантами.

— Рад, что вы наконец-то пришли, сэр. — сказал он улыбаясь.

— Вы хотите сказать, что я медленно передвигаюсь, лейтенант?

— Возможно вы поделитесь подробностями, сэр?

Со стороны солдат послышались смешки. Себастев улыбнулся и сказал: «У нас были небольшие неприятности с вражеским патрулём, ничего серьёзного».

Таркаров указал на шинель Себастева.

— Я вижу, сэр. Вы вытерли всю кровь после того, как убили их?

Себастев посмотрел вниз. В последние дни он после каждой драки оказывался весь в крови.

— Черт. Придется дать рядовому Куркову лишнюю бутылку развода.

Курков из третьего взвода был единственным с похожим телосложением. Так как шинель Себастева была слишком украшена золотом для проведения диверсионной операции, он одолжил эту у Куркова. На ней не было украшений и для этой операции она подходила лучше. Остальные солдаты были так же экипированы по минимуму. Их защитные доспехи были оставлены в роте. Себастев взял с собой болтерный пистолет, остальные были вооружены лазганами и востроянскими ножами, висевшими на поясах.

Себастеву нож уже доказал свою пригодность. Когда они с Ароновым наткнулись на патруль, Себастев вогнал нож под челюсть ближайшего повстанца, пробил нёбо и вошел в мозг. Чтобы вытащить нож времени уже не оставалось и Себастев прыгнул ко второму солдату, ухватил за стеганый воротник шинели и с силой бросил через бедро, буквально воткнув его в промерзшую землю. Шея человека неуклюже изогнулась, отвратительный хруст огласил быстрый конец драки.

Аронов задушил третьего, удерживая его до тех пор, пока мозг не отключился от недостатка кислорода. Себастев наблюдал, как глаза солдата закатываются. Потом они спрятали тела и побежали на запад, к точке встречи. Мелта-заряды уничтожили большое количество бронетехники повстанцев, повергли силы даниккийцев в полный хаос.

Скоро на них обрушится удар Кабанова, а это значит для Таркарова, Аронова и остальных пришло время переходить ко второй фазеоперации.

— Отлично, — сказал Себастев, — вы знаете, что делать. Разделитесь на отряды. Лейтенант Таркаров возьмет свое отделение и выдвинется в тыл повстанцам. Вы должны устроить им парочку сюрпризов, пока они сражаются с нашими основными силами. И проследите, чтобы наши парни точно знали, где вы находитесь. Приберегите ваши подарки для даниккинских ублюдков. Я не хочу слышать слова «дружественный огонь».

— Не беспокойтесь, сэр. — сказал Таркаров. — Мы позаботимся, чтобы наши знали откуда им помогают.

Себастев повернулся к своему отряду.

— Пока мы еще скрыты этим туманом, давайте пользоваться. Наш объект — это станция связи на юго-западе в старом соборе. Мне нужно это задние, первенцы. Возможно сильное сопротивление, так что покажите на что вы способны. Аронов знает путь, так ведь, Аронов?

Аронов постучал по виску пальцем в перчатке.

— Хорошо. — сказал Себастев. — Выдвигаемся. Сейчас настало время нам отомстить за всех убитых здесь первенцев.

После этих слов в глазах каждого солдата запылал огонь. Отвернувшись Себастев сказал через плечо, обращаясь к Таркарову:

— Удачи вам, лейтенант. Не подведите «белого кабана».

Таркаров коротко отсалютовал:

— Я не собираюсь этого делать, сэр. Удачи вам со станцией. Увидимся, когда все закончится.

— Увидимся. — твердо ответил Себастев.

Таркаров вывел своих солдат из-под тени моста и через секунду их силуэты растаяли в тумане.

— Ведите нас. — сказал Себастев Аронову.

Когда отряд выдвинулся, Себастев услышал звуки сильного сражения. Полковник Кабанов атаковал врага. Битва за Налич разгоралась.

Глава VIII

Кариф крепко держался за поручни в кабине Химеры полковника, пока та пробирались через внешние оборонительные сооружения повстанцев, которые не использовались с тех пор, как два года назад линия обороны востроянцев переместилась на восток к Коррису. Самаров, водитель Химеры, удерживал постоянную скорость, чтобы не оторваться от отделения пехоты, которому они служили прикрытием. За каждой Химерой следовал взвод, раздроблявший снег, плотно укатанный тридцати восьми тонной машиной.

Кариф всматривался в бойницу в задней части Химеры. В сверкающей мгле было трудно правильно оценить качество обороны повстанцев, но ему было абсолютно ясно, что враг совершенно не ожидал нападения с этого направления. Самоуверенность повстанцев и погода помогли пятой роте застать противника врасплох.