Земля призраков - Эрин Харт

ГЛАВА 3

Церковь Святой Коломбы была суровым серым каменным зданием, построенным в девятнадцатом веке и теперь обслуживающим Данбег и несколько других соседних маленьких общин. Отец Кинселла заканчивал беседу с уборщицами, маленькой бригадой неприметных рыхловатых женщин среднего возраста, вооруженных швабрами, тряпками и бутылочками политуры. Их светящиеся лица и бодрое настроение подсказали Девейни, что красивый, кудрявый викарий несомненно знает, какой эффект он производит на немолодых прихожанок, и без зазрения совести пользуется этим — ради церкви, конечно. Девейни стоял, вдыхая смешанный запах мебельной полировки, ладана, цветов и свечного воска, характерный для церкви, — пока священник не расстался со своим фан-клубом, направив женщин в сторону ризницы.

Несмотря на знакомый аромат, это современное пространство казалось Девейни странным, вовсе не похожим на древнюю и таинственную церковь его детства. Наверное, служба изменилась, с тех пор как он вырос, и поэтому ритуалы и прочие атрибуты веры более не впечатляли его.

— А, детектив — произнес Кинселла, заметив Девейни, и потер руки, словно энергичный молодой бизнесмен. Он быстро преклонил колени перед алтарем, а затем энергично двинулся по центральному проходу, чтобы пожать руку. — Гарретт, да? Конечно, я знаю вашу семью, Нуалу и детей, но мы давно не имели удовольствия видеть вас.

Девейни никак на это не отреагировал, и священнику хватило такта не продолжать.

— Можем мы где-нибудь поговорить о вещах не вполне обычных? — спросил Девейни, вытаскивая из нагрудного кармана маленькую записную книжку.

Кинселла прошел в капеллу для крещения и предложил Девейни присесть на одну из скамей, что стояли вдоль стен. — Итак, детектив, что я могу для вас сделать?

— Я пытаюсь вновь расследовать дело Осборна, встречаюсь с некоторыми из свидетелей: может быть, вспомнится что-то новое.

Выражение готовности сменилось на лице священника задумчивым смирением.

— У меня было ощущение, что может случиться неладное, — произнес он. — Я всегда стараюсь надеяться на лучше. Однако это становится все сложнее и сложнее. Но я молюсь за них каждый день.

— Вы сообщили, что Майна Осборн не была постоянной прихожанкой, когда вы здесь появились.

— Это верно. Она стала посещать службу лишь после того, как родился Кристофер.

— Я удивился, узнав, что она была католичкой, — сказал Девейни. — Приехала из Индии…

— На самом деле в Индии много католиков, детектив. Еще со времени принудительного обращения португальцами в пятнадцатом веке. Не самый похвальный период в истории церкви. Согласен. Тогда семья Майны приняла фамилию Гонсалвес.

— Странно, что они сохранили веру, несмотря на насилие.

— Да, это кажется любопытным, не правда ли? Но я полагаю, к тому времени, когда они смогли выбирать, это уже стало давней семейной традицией.

— Кажется, вы сообщили, что Майна беседовала с вами, незадолго до того как исчезла, и встречалась с вами чаще, нежели обычно, в течение двух предшествующих недель.

— Да, это верно, были вещи, которые она хотела обсудить относительно своей духовной жизни, но она беспокоилась и о сыне. Следует ли его воспитывать в лоне Церкви?

— Вы говорите, она колебалась. Разве были какие-то разногласия между Майной Осборн и ее мужем по этому поводу?

— Я не знаю, назвать ли это разногласиями. Они обсуждали альтернативы. Кристофер был еще очень мал. Я не знаю, честно говоря, была ли позиция Хью Осборна слишком жесткой. Скорее, Майна пыталась разрешить свои собственные сомнения относительно веры.

— Она не говорила ничего, что показалось бы выходящим за рамки обычного, указало бы на направление ее мыслей? Ничто не тревожило ее в тот день?

— Я надеюсь, вы не намекаете на нечто недостойное… — начал Кинселла. — Ибо я уверен: Майна не могла причинить вред себе или Кристоферу.

— Я ни на что не намекаю; все, что я пытаюсь сделать, — это найти Майну Осборн. Пожалуйста, просто сообщите мне, о чем она говорила.

Раздражение, прозвучавшее в голосе Девейни, заставила священника выдержать паузу.

— Вопрос о религиозном образовании возник, когда Майна решила взять Кристофера в Индию, чтобы познакомить с дедушкой и бабушкой. Она хотела сообщить им, что их внук воспитывается в лоне Церкви. А у ее мужа были какие-то оговорки. Всегда существуют разногласия между мужей и женой, если они воспитывались в соответствии с разными традициями. Некоторые проблемы они так и не разрешили до брака, один из них — как будут воспитываться дети, но все, в конце концов, можно утрясти. Майна отдалилась от родителей — от отца, по крайней мере, — с тех пор как вышла замуж за Хью Осборна. Они решили не венчаться, вы знаете, а для ее отца это многое значило. Его семья всегда была строго католической, куча дядюшек и тетушек состояла в религиозных орденах, один был даже архиепископом, кажется. Так или иначе, но Майна считала, что такой жест с ее стороны облегчит примирение с отцом. Лично я думаю — тут скрывалось нечто большее. Со временем мы это увидим. Люди стремятся к самостоятельности, когда взрослеют, но если у них появляются дети, возникает желание найти опору, нечто значительное и глубокое, и они возвращаются в Церковь. Тяга к традициям куда сильнее, чем мы думаем.

— Вы помните точно, что она говорила?

Кинселла выглядел так, словно был не совсем готов поделиться информацией.

— Я часто вспоминал наш последний разговор. Это было за пару дней до того как она исчезла, но я никогда ее больше не видел. Уже уходя, она сказала: «Хью сейчас против этой идеи, но он согласится. Вряд ли он будет держать нас под замком».

— Простите, но я не вижу соответствия между «под замком» и вашими прежними заявлениями, — заметил Девейни.

— Она сказала это шутя, Девейни. В ее словах не было страха. Она приняла решение и радовалась этому. — Он вздохнул, словно прося прощения за грех недосмотра. — Я знал, что дело примет плохой оборот.

Девейни вопросительно взглянул на священника:

— Что-то еще неожиданно вспомнили?

— Клянусь, это — единственное, о чем, возможно, я не упомянул в первоначальном заявлении.

— Она могла бы уехать без согласия мужа?

— Я полагаю, она бы подождала. Она никогда не делала ничего намеренно, оберегала его. Вот почему ее исчезновение стало столь тревожащим. Вы не знали ее, детектив. Душа Майны была наполнена светом, как ни у кого другого.

Девейни изучал лицо священника.

— А вы уверены, что не выдумали ее? Вы не были бы первым.

— В отличие от того, что утверждают газеты, детектив, есть люди, которые воспринимают клятвы всерьез. Я не отрицаю, Майна доверялась мне. Даже не знаю почему, на самом деле. Я полагаю, немногих людей здесь она бы могла назвать друзьями. Но мы были друзьями.

— О чем же вы беседовали?

— О многом — книги, музыка, суть Бога, духовная жизнь. Я думаю, она просто изголодалась по собеседнику.

— И не могла поговорить со своим мужем? — спросил Девейни.

— Конечно, могла. Я не утверждаю обратного. Но интеллектуалу, подобному Майне, необходимы контакты очень высокого уровня. Она призналась мне однажды, что, с тех пор как приехала сюда, не может рисовать дни и ночи напролет, как раньше. Я думаю, она нуждалась в отдушине.

— Какое у вас было впечатление от брака Осборнов?

— Он казался довольно-таки прочным, несмотря на короткое ухаживание. Она была определенно предана семье. Конечно, она знала, что ее муж встречался с другими… женщинами, до брака. Он был постарше, но она не была совершенно наивной. Однако я чувствовал, что…

— Что?

— Она никогда не признавалась в этом, но я предполагаю, у нее могли быть… некоторые беспокойства. Скорее всего, необоснованные.

— Не припомните, почему вам так казалось?

— Я помню, как она допытывалась, весьма настойчиво, в нашем последнем разговоре о Божественном милосердии к грешникам. Ненавидеть грех, но любить грешника.

— Может, она думала о себе. Вы знаете, что она была уже беременна, когда они поженились?

— Да. О, не волнуйтесь. Я не разглашаю секреты исповеди. Она не пыталась скрыть это. Иногда я думаю, что это, возможно, и был настоящий источник ее сомнений.

— Вы не полагаете, что у Осборна был кто-то на стороне?

— Я не знаю, детектив. Не могу сказать, что по-настоящему знаю этого человека. — Кинселла прямо взглянул на Девейни. — Он приходит сюда, вы знаете. Появляется на утренней службе и просто сидит сзади. Я пытался найти его после службы пару раз, но он всегда ускользал.

На долю секунды Девейни задумался о том, какое, должно быть, несчастье — постоянно придерживаться необходимого для священника образа мыслей.

— Спасибо, что уделили мне время, святой отец. Я думаю, пока это все.