Отцы - Антон Гау

студентов за рубеж на средства факультета, так как, по её словам, это бы раздвинуло их горизонты. А он сказал, с этой его паскудной улыбкой: "Я не знаю, что вы там раздвигаете перед своими студентами, но попробуйте раздвигать это бесплатно". Олег, вот что бы ты сделал на моём месте?

Олег пропустил через себя ситуацию и, не отводя взгляда с дороги, сказал:

– Ну, я бы зарядил с правой в челюсть.

– Ну, вот и я зарядил. Но только с левой. Сподручней было.

Олег одобрительно хмыкнул. Некоторое время друзья ехали молча.

– Кирилл?

– Чего?

– А эта молодая женщина…

– Что?

– Что, что? Нравится она тебе?

Кирилл тут же хотел что-то ответить, но запнулся и секунду спустя произнес:

– Да.

– Как ее зовут-то?

– Альфия.

***

Альфия вышла из ванной в чёрном шелковом халате с золотыми драконами, который деликатно подчеркивал стройность её фигуры. Ледяному душу так и не удалось смыть всю мерзость, через которую ей пришлось пройти: перед ней то и дело всплывали холодные маслянистые глаза декана, его оскорбления под зажатые смешки коллег. Теперь для неё сложились в целостную мозаику двусмысленные намеки, шутки, как бы нечаянные прикосновения бледных ледяных рук и это настойчивое предложение поехать к нему на дачу. Непонятная ситуация с Кириллом Евгеньевичем только усиливала хаос в её голове. Не зная, что со всем этим делать, она дикой кошкой металась по квартире. В отчаянии Альфия повалилась на диван. Ей надо было просто забыть обо всём, пока лихорадочный галоп мыслей не взорвал мозг. Может быть, попробовать решение, к которому прибегают многие люди, но без которого она умудрилась прожить все свои 24 года?

Альфия вскочила и быстро направилась на кухню, где стояла бутылка виски 12-летней выдержки, купленная к папиному дню рождения. Привстав на цыпочки, она сняла запылившуюся коробку с верхней полки. Разорвав картон, Альфия открутила крышку и почувствовала терпкий густой запах. Девушка поднесла бутылку к губам, затем, как перед прыжком в холодную воду, выдохнула и, вздернув голову, попыталась сделать глоток. Алкоголь наполнил рот лавой, которая, сжигая слизистую, заставила её содрогнувшееся тело извергнуть огненный виски в раковину. Непослушными руками Альфия открыла холодную воду и принялась жадно пить. На столешнице завибрировал и замигал цветным дисплеем мобильный.

– Привет… – сказала она, пытаясь не заплакать.

– Здравствуй, доченька! – прозвучал теплый мамин голос, – как ты там? Очень по тебе соскучились. Ты на каникулы-то приедешь?

– Да, приеду конечно, мама.

– Аля, голос у тебя грустный, тебе отдыхать больше надо. Мы к твоему приезду беседку в огороде построим – будешь читать там, свежим воздухом дышать…

– Ладно, ладно. Люблю тебя мамочка, мне спать пора, а то завтра рано вставать.

– Да, конечно, доченька, спокойной ночи!

– Пока, мам.

Альфия выключили свет, прошла в спалню и рухнула на кровать.

***

– Ну что Кирилл, согрелся хоть чуть-чуть? – сказал Олег, направляя струю теплого воздуха на ноги Кирилла.

– Да мне и не холодно особо.

– Слышишь, брат, у меня сейчас персоналка на 45 минут, тренер ждет. Давай, знаешь что, у нас там сауна хорошая, у меня веничек в багажнике, я тебя отпарю хорошенько, чтоб не захворал. Там и поговорим.

– А почему бы и нет? Завтра выходной. Давай в баню!

Большой мокрой рыбиной «Мерседес», поднимая шлейфы дождевой воды, резво унёсся вдаль по волнам асфальта.

Через десять минут Кирилл уже сидел на складном стуле и наблюдал, как тренер в «лапах» гонял Олега по рингу. Рассыпанные по залу боксёры обрабатывали свисающие на цепях большие кожаные груши и периодически бросали любопытные взгляды на неуместного здесь человека в мокром костюме с потертым бухгалтерским портфельчиком у ног. Кирилла окружили непривычные звуки: вот Олег очередями вколачивает свои хлесткие мясистые удары, вот справа кто-то сотрясает "одиночными" мешок, пытающийся сорваться с цепи. Неожиданно где-то сзади застрочила швейная машинка маленькой подвесной груши. Кирилл заворожено смотрел на происходящее вокруг него таинство. Ход мыслей был прерван тычком кожаной перчатки по левому плечу.

– Ну что, брат, я уже всё, – перед ним стоял Олег в насквозь пропотевшей майке, – смотрю, тебе здесь понравилось. В следующий раз со мной приходи, на снарядах поработаешь.

– А чего, давай!

Олег еще раз хлопнул его по плечу перчаткой:

– Замётано! А теперь айда париться?

***

С обёрнутым вокруг бедер белым полотенцем Кирилл первым зашел в сауну спортивного клуба. В предбаннике за грубоватым деревянным столом сидели три здоровенных мужика и пили дымящийся зеленый чай из прозрачных шарообразных чашечек. Все трое были бриты наголо и отличались лишь длиной густых окладистых бород. Тела необычной троицы были сплошь покрыты татуировками, но в заполненной паром комнате трудно было что-либо разглядеть. Лишь на обращенной к двери спине одного из них был виден изображенный в полный рост русский богатырь с мечом. Над ним славянской вязью было полукругом вытатуировано слово "Витязи", а снизу – название их города.

Прекратив разговор, сидящие лицом к Кириллу мужики подняли на него ясные голубые глаза. Кирилл замер в дверном проходе. Через секунду затянувшийся паузы один из них с добродушной улыбкой спросил:

– Вам кого?

Сидящий спиной "витязь" повернулся, окинул Кирилла взглядом и произнес:

– Заходи, мужик, а то холодом тянет.

В этот момент, протолкнув Кирилла чуть вперед, в комнату шумно ввалился Олег, шурша берёзовым веником.

– Проходи, Кирилл. Подожди, сейчас я тебя с прополисом пропарю. Здорово, физкультурники! – обратился Олег к сидящим бородачам.

Они дружно обменялись рукопожатиями.

Олег подошел к лавочке, около которой встал Кирилл.

– Ну что застыл, снимай полотенце, сейчас душик, потом в парную.

Тугие потоки горячего душа приятной болью омывали уставшее за день тело Кирилла. Он поднял лицо навстречу острым, как маленькие лезвия, струям, и нервная пульсация, преследующая его весь вечер, постепенно уходила. Когда, казалось, кожа не могла уже выдержать температуру, Кирилл рванул рычаг смесителя до упора вправо. Волна рождающейся изнутри дрожи прокатилась по всему телу, выбив из Кирилла остатки напряжения. Он задержал дыхание, и вновь застыл, не дыша, вбирая в себя ощущения новой кристальной лёгкости.

Ещё через мгновение вечности Кирилл повернул кран и оборвал лавину холодного потока.

Во влажном полумраке парной уже стоял густой запах прополиса. Олег наполнял деревянный ковш тёплой водой из тазика и, подобно средневековому алхимику, поднимал на свет склянку, отмерял определенное количество капель, взбалтывал содержимое и коротким отточенным движением выплескивал получившееся зелье в жерло печи. Вырывающиеся клубы белого пара, окрашенные багровым отблеском раскалённого металла, окутывали тело Олега, покрытое фигурной мозаикой проступившего пота.

– Садись на верхнюю полку, там самый правильный пар. А веником тебя похлещу во второй