Зеленые береты - Робин Мур

– Он не одинок в этом, сэр, – сказал старший сержант Свиггерт.

– Ему даже не нравится, что они здесь, – прибавил Мертелл. – На этой неделе он планирует большую инспекторскую проверку. Нужно хорошенько заняться новичками, выделить из лучших почетный караул, выдать им специальные красные шарфы или еще какое-нибудь отличия, дать им особые льготы. Тогда и остальные будут стараться стать хорошими солдатами, чтобы и они попали в почетный караул.

– Слушаюсь, сэр, – ответил Бартон.

– Хорошо. Теперь так. У нас со Свиггертом есть кое-какие дела, а ты пока покажи нашему гостю лагерь.

Я вышел вслед за Бартоном на палящее солнце, и он начал показывать мне достопримечательности лагеря. Близ бараков боевиков на противоположной стороне плаца собралась большая группа гогочущих и визжащих вьетнамцев.

– Что это они так веселятся? – спросил я.

– Там у нас зоопарк. – Глуповатая улыбка озарила широкое лицо Бартона. – Эти ребята развлекаются, наблюдая за обезьянками. – Увидев, что я заинтересовался, он повел меня в направлении хохочущей толпы. – У ребят хорошее чувство юмора. Похоже, некоторые из них здесь уже не первый раз и проверяют, остались ли среди наших обезьянок их старые знакомые.

Когда мы подошли к вольеру с обезьянами, Бартон указал на любимца всех обитателей лагеря, гиббона.

– Мы начали с самца и самки в одной клетке. Сразу возникла проблема: самка оказалась фригидной. А вот самец оказался сверхсексуальным маленьким негодяем. Он жутко страдал. Проклятая дамочка кусала его всякий раз, как он пытался к ней пристроиться. – Бартон рассмеялся. – Ну вот, значит, один из наших головорезов пожалел бедного сукина сына и бросил туда к нему курицу.

– Курицу?

Бартон захохотал.

– Идемте.

Он проложил дорогу сквозь толпу, обступившую клетку, боевики смеялись и похлопывали его по плечам. Перед клеткой стоял вьетнамец с грубым лицом, держа кудахчущую курицу в руках, так чтобы гиббон не смог до нее дотянуться. Волосатые лапы высовывались сквозь решетку, сверкающие глаза, не отрываясь, смотрели на птицу. Боевик давал гиббону почти дотянуться до курицы, в последний момент отодвигая ее на дюйм к себе. Каждый раз гиббон начинал вопить в отчаянии, обегал клетку несколько раз и стучал себя по голове. Это являлось сигналом, по которому курицу снова подносили поближе к нему, и гиббон моментально снова просовывал лапы сквозь решетку. Взрывы смеха боевиков заглушали пронзительные крики гиббона.

Увидев американского офицера и еще одного американца в качестве зрителей, основной распорядитель шоу решил приступить к гвоздю программы. Оглушительный смех и выкрики, которые наверняка были вьетнамскими ругательствами, достигли крещендо, когда дверь клетки приоткрылась и внутрь бросили курицу.

Возгласы толпы, сопровождавшие погоню гиббона за курицей в клетке, пока он наконец не схватил ее, напомнили мне восторг публики в момент первого появления быка на корриде.

Очень сосредоточенно, по-деловому, гиббон перевернул курицу вниз головой и принялся выщипывать перья из ее хвоста. Демонстрируя незаурядное мастерство, он полностью раздел ее со стороны хвоста и затем, не обращая никакого внимания на ее яростные протестующие крики, принялся зверски насиловать пронзительно кричащую птицу.

То, что птица небольшого размера способна издавать такой громкий крик, меня поразило. Даже боевики, отталкивающие друг друга, чтобы лучше разглядеть происходящее, и вопящие во все горло от возбуждения, не в силах были заглушить эти крики.

Наконец гиббон насытился и отбросил вялую израненную курицу в сторону, где она лежала, похлопывая крыльями. Представление было окончено, и все еще шумящие боевики стали расходиться.

– Ничего себе спектакль, – заметил я.

– Когда они хотят увидеть по-настоящему захватывающее зрелище, – хмыкнул Бартон, – они бросают туда петуха. С нашими союзничками не соскучишься.

Мы вернулись к столовой и встретили там Оссидиана с Таргаром, которые сообщили, что капитан Мертелл предложил им проводить меня в деловой центр города и показать здание школы.

– Будьте поосторожнее с этими двумя, – с усмешкой предупредил меня Бартон, – с ними легко влипнуть в историю.

Оссидиан сел за руль джипа, Таргар с двумя коробками медикаментов расположился на заднем сиденье.

– Сегодня приемный день в школе, – объяснил мне Таргар, пока сержант в зеленом берете мчал машину с устрашающей скоростью.

В городе он долго петлял в паутине улиц, пока наконец не оказался перед приятным зеленым двором, где расположились гимнастические снаряды, горки и качели, выкрашенные яркой краской.

– Школа, – объявил Оссидиан.

Толпа ребятишек высыпала из дверей свежевыкрашенного здания. С радостными криками они окружили двух сержантов, вышедших из джипа. Узнав во мне американца, некоторые из детишек стали и меня хватать за руки.

Ко Бинь в белой одежде появилась перед нами при свете яркого солнца. Выражение досады на детей, покинувших класс в разгар урока, делало ее лицо еще более привлекательным.

– О, Ко Бинь, хелло! – радостно приветствовал ее Таргар. – Наконец твой гинеколог прибыл!

Хотя его слова ничего не значили для нее, Ко Бинь залилась краской смущения. Она уже два дня ожидала Таргара.

Оссидиан слегка подтолкнул меня локтем.

– Что вы думаете об этом месте? Убиваем двух птичек одним камнем. С одной стороны – идеальная гражданская акция, а с другой стороны – максимальная эффективность в плане разведки. Налогоплательщики могут быть довольны – выполняется две функции за одну плату.

Оссидиан и Таргар на мгновение встретились глазами.

– О, черт возьми, – пробормотал Оссидиан. – Что ты намерен здесь делать? Мы ведь здесь для того, чтобы победить, разве нет?

Таргар с медицинской сумкой через плечо подошел к Ко Бинь, что-то сказал, и они направились во двор школы.

– Забавный парень, этот старина Виктор Чарли[3], – размышлял Оссидиан. – Он считает американцев болванами за то, что они пришли сюда и пытаются бурить колодцы и строить школы и детские приюты. Он начинает уважать нас только тогда, когда мы его убиваем.

Сержант-разведчик вынул из кармана горсть конфет и начал раздавать их ребятишкам.

– Вы, наверное, думаете, что нашим приездом сюда мы можем скомпрометировать Ко Бинь – да еще Таргар удалился с ней. Виктор Чарли наверняка подумает, что мы снова показали себя болванами, и в очередной раз посмеется. Для них это кажется очень забавным. Мы финансируем школу и платим одному из его агентов, потому что хотим завоевать всеобщую любовь.

Минут через пятнадцать вернулся Таргар. Он принялся выстраивать детей в шеренгу для медицинского осмотра.

– Ну, как там у тебя? – спросил Оссидиан.

– Все в порядке. Я наконец нашел свое место в жизни. Выяснилось, что у меня настоящий талант в решении женских интимных проблем. Можно заработать кучу денег, дружище. Я все измерил, выбрал ей правильный размер, показал ей, как пользоваться этой штукой, чтобы полковник Линг ничего не заподозрил. И при этом я не вызвал у нее никакого смущения. Она считает меня великим мастером. Думаю, что она уже влюбилась в своего гинеколога.

Таргар взял за руку маленького мальчика. Один его глаз был почти совсем закрыт и набух гноем.

– Господи, что же это? Тут у меня полно работы. Оссидиан, девушка хочет тебя видеть – ей нужно сообщить тебе что-то важное. А мне пора заняться ребятишками.

Таргар вопросительно посмотрел на меня.

– Если хотите помочь?..

– Скажи, что нужно делать.

Почти два часа Таргар осматривал и обрабатывал болячки детей. При этом он бормотал про себя что-то на разных языках. На английском он несколько раз громко сказал:

– Что же вы, ребята, будете делать, когда лишитесь Ко Бинь?

Наконец он закончил осмотр, собрал свои инструменты и убрал в саквояж оливкового цвета. Оссидиан появился как раз в тот момент, когда мы были готовы к отъезду. Все мы попрощались с Ко Бинь, Таргар шепотом дал ей еще несколько советов, и мы забрались в джип.

– Поехали в штаб ABC, – сказал Оссидиан Таргару, сидевшему за рулем, – капитан Мертелл хотел бы встретиться с нами.

Мы подъехали к окруженному деревьями большому оштукатуренному дому. На дорожке стояло несколько армейских грузовиков. Таргар нашел местечко в тени и припарковался.

Очень любезные офицеры и сержанты в холле штаб-квартиры ABC предложили нам холодное пиво в банках, мы взяли их и направились в сад, где стали ожидать Мертелла, сидя за столом под деревом.

– Ну и что ты узнал? – спросил Таргар.

Оссидиан задумчиво посмотрел в небо. Наконец сказал:

– У меня самая гнусная работа в команде. Что толку вербовать агентов, которых потом убивают, и добиться, чтобы твоя информация ничего не меняла в действиях начальства?