Праймашина - Вадим Панов

– Это плохой вопрос, – протянула Шахмана.

– Я знаю, – спокойно отозвался юноша. – Но хочу услышать ответ.

Они поняли? Следующая фраза показала, что да – поняли.

– Каждый из нас помнит, каким он был раньше, – задумчиво произнес Генрих. – Но каждому нравится, каким он стал теперь. Мы понимаем, что изменились, и принимаем этот факт.

– Хорошо ли вы помните себя прежних?

– Как и любой человек – с каждым годом все хуже и хуже.

– Людей меняет время и обстоятельства, а нас – прайм, – подала голос Егоза. – И я не вижу ничего, кроме преимуществ.

– Отец говорил, что раньше, до того, как стать Героиней, ты не была агрессивной.

– Желание войны характерно для любого Героя, – буркнул Ураган.

Шахмана же ответила мягче:

– Я не агрессивна, я просто вижу только одно решение – силой. Прайм дал мне много силы, и трудно бороться с соблазном.

– Это не соблазн, это наша жизнь. Прайм говорит, что наш путь – война.

Карлос вздохнул и вдруг подумал, что многие люди идут по этой дороге и без всякого прайма. Война – их суть. Наша суть. Каждого из нас.

«Мы воевали с Адорнией, теперь грыземся друг с другом, а скоро снова сцепимся с южанами. Такова жизнь. Или таковы мы?»

А в следующий миг от невеселых размышлений юношу отвлекли слова Шахманы.

– Мне повезло, что рядом со мной был твой отец, – тихо произнесла девушка. – Я не знаю, кем стала бы без его поддержки.

– Что он сделал? – растерялся Карлос.

– Был моим лордом.

И давал своим Героям ответы. И каждый лорд дает – по-своему. Когда-то Карлос хотел серьезно поговорить с отцом о Героях, но всякий раз что-то мешало. «У нас еще много времени», – с улыбкой говорил Датос, заканчивая разговор. Теперь времени нет, отца нет, и приходится самому искать истину. Или же просто – правильный путь. Разбираться в хитростях и тонкостях взаимоотношений с детьми прайма, улавливать связь, которая возникает между лордом и Героями, нащупывать узелки, стягивающие их души в единую сеть. И теперь, кажется, нужный ответ найден: лорды не хозяева, а якорь, не позволяющий Героям отдаться разбуженным праймом страстям.

«Мы связываем вас с людьми, которыми вы почти перестали быть. Связываем с миром. Без нас вы станете чужаками».

– Отец был хорошим лордом?

– Да, – кивнул Ураган, всего на мгновение опередив Шахману.

– Я постараюсь стать таким же.

– Мы это видим.

– И мы тебе благодарны.

Карлос подбросил в костер несколько веток, помолчал, глядя на вспыхнувшее пламя, после чего уверенно произнес:

– Теперь обсудим, что делать дальше? – И не просто уверенно, а тоном главного в их компании человека. – Предложения?

– В схроне есть оружие, одежда, немного денег и немного прайма, – доложила Егоза. – Для небольшого путешествия вполне достаточно.

– Вопрос в том, куда ехать?

– В столицу? – предположил Генрих, испытующе глядя на юношу.

– Зачем?

– Предстать перед имперским судом, – несколько удивленно ответил Ураган. – Ты расскажешь, как все было, а мы с Егозой станем свидетелями.

– Мое слово против слова Ханса.

– Ты – лорд.

– А Ханс сейчас в Гридвальде, – рассудительно заметил Карлос.

– Но почему он вас предал? – поинтересовалась Егоза. – Не понимаю.

Датос был хорошим лордом, и в глазах Героя этот факт перевешивал любые доводы.

– Ханс – безземельный рыцарь из небогатой семьи, третий сын, которому приходится служить ментором, – объяснил Карлос. – Я думаю, леди Кобрин предложила Хансу гридийское владение.

– Разве это возможно?

– Я – единственный наследник, если меня обвинят, Гридия останется без лорда, императору придется назначить нового. А кто справится с владением лучше, чем ментор, который знает Гридию, как свои пять пальцев?

– Все так просто?

– На самом деле сложно, но у леди Кобрин много друзей. А Ханс, по слухам, проходил обучение в Академии Лордов… – Карлос поморщился. – А в настоящее время стряпает дополнительные доказательства моей вины, он весьма умен.

– Он подлец.

– Одно другому не мешает. – Юноша помолчал. – К тому же, путь в столицу неблизкий…

– И нас будут искать кобрийцы, – догадалась Шахмана. – Лашар наверняка подумает, что мы собрались в столицу.

– Совершенно верно.

– Пусть ищут, – резанул Ураган. – Я знаю Пущу, как свои пять пальцев.

– А на суде они скажут, что я был связан с Стеклодувом и потому его убил.

– Почему «потому»? – не понял Генрих.

– Потому что Стеклодув стал ненужным свидетелем: за ним гнались честные кобрийцы, а он привел их прямо ко мне.

– При всем уважении, Карлос, ты слишком молод, чтобы плести подобные интриги.

– Значит, они выльют ушат помоев на отца. Или же докажут, что я не настолько неопытен, как тебе кажется. Учитывая влияние леди Кобрин, судьи могут оказаться глухими, как топоры. Меня объявят преступником, отцеубийцей, сообщником жестокого Яна Стеклодува, предавшего великого Безвариата Сотрапезника. – Юноша выдержал паузу. – Теперь мне ясно, что Безвариата убила леди Кобрин.

– У нее был повод?

«Праймашина…»

– Есть тайна, – медленно произнес молодой лорд. – Перед смертью Стеклодув сказал несколько слов, из которых я понял, что Безвариат построил для леди Кобрин нечто грандиозное. Сначала я не придал этому значения, но теперь думаю, что следует разобраться с происходящим.

У Шахманы вспыхнули глаза.

– Лашар подумает, что я отправлюсь в столицу, это самое логичное, – произнес Карлос, изо всех сил стараясь, чтобы его голос звучал предельно твердо. – А мы отправимся на восток, в Кобург.

– Да! – воскликнула Егоза.

– В Кобург?! – изумился Генрих.

– Нас будут искать где угодно, только не по дороге на восток. Мы выиграем время, подберемся к леди Кобрин и, возможно, сумеем понять, что происходит. – Карлос гордо вскинул голову: – Леди Кобрин напала на меня в моем замке. Следует отплатить ей той же монетой.

– Это невозможно!

– Именно поэтому предприятие способно увенчаться успехом: противник в него не поверит. Дело за нами.

– Я пойду, – кивнула Шахмана.

– Штурмовать Три Вершины? – саркастически поинтересовался Генрих.

– Сначала заедем в Фихтер, – уточнил Карлос.

– Это еще зачем? – простонал Ураган.

– Последние годы Безвариат Сотрапезник провел в Фихтере. Нужно выяснить, чем он занимался, и попытаться разобраться в обстоятельствах его смерти. Если я сумею доказать, что леди Кобрин убила Сотрапезника, я очищу свое имя.

– А если не докажете?

– Тогда отправимся дальше, в Три Вершины.

– Это смелый план, достойный настоящего лорда, – произнесла Шахмана.

– Это безрассудство.