Бегство мертвого шпиона - Джон Сток

— Нас не интересует Дэниель Марчант, — сказал Картер, потягивая бурбон.

Он сидел за столом напротив Маркуса Филдинга в столовой, которая примыкала к большому кабинету Викария. Убранство комнаты приятно удивило его, он никак не ожидал найти нечто подобное в этом безликом районе рядом с транспортной развязкой. Теперь он начал понимать, почему Филдинга называли Викарием. В комнате играла тихая музыка: это был Бах, скорее всего, второй Бранденбургский концерт. У Филдинга даже был свой дворецкий. Все в лучших английских традициях (пусть даже дворецкий и не был англичанином), не говоря уж о личной секретарше — пятидесятилетней даме в красных колготках.

— Теперь Спайро поймет, каково пришлось Дэниелю Марчанту, — сказал Филдинг. — Его отстранили или он решил взять длительный отпуск?

— Мы называем это заменой старой крови.

— Тяжело, когда одного из ваших игроков убирают с поля.

Картер ответил не сразу. Некоторое время он молча смотрел на Филдинга.

— Я знаю, что Марчант был хорошим агентом. Это была не моя вина.

— И не моя. А что насчет Лейлы? Тоже дело рук Спайро? Он лично нанял ее?

— Конечно. Жаль, что с ней так получилось.

— Не стоит сожалеть. Где она теперь?

— В нашей резидентуре в Нью-Дели.

— Я думал, она работала под началом Спайро. Управление оставит ее себе?

— Она может быть полезна, если Марчант выкинет что-либо неожиданное.

— Полагаю, это Спайро приказал ей подставить Марчанта? — спросил Филдинг. — Она отдала Дэниелю его старый телефон ТЕТРА во время марафона.

— Боюсь, я не знаю всех деталей их сотрудничества, а также какую роль она играет в управлении, Маркус. Скажем так, отчет, который она представила Спайро после марафона, содержал несколько наводящих вопросов, ответы на которые были очевидны.

— Иными словами, она сказала ему то, что он хотел услышать. Подтвердила, что Дэниель был виновен так же, как и его отец. — Филдинг замолчал. — И кто, к слову сказать, сделал свой ход первым? Спайро или Лейла?

Картеру было поручено замять историю с Лейлой, но он не ожидал, что столь рассудительный человек, как Филдинг, даст волю своим эмоциям. Он задавал Картеру вопросы, как муж, пытающийся изобличить неверную жену.

— Спайро искал человека, который был бы близок к Дэниелю Марчанту, — сказал Картер, надеясь выкрутиться.

— Московские правила?

— Деньги. У ее матери было слабое здоровье, ей требовалось дорогое лечение. А мы всегда готовы поддержать людей вроде матери Лейлы. Они исповедуют религию бахай, ее народ подвергается в Иране преследованиям.

— И вы поверили Лейле?

— Так же, как и вы. Я читал отчеты. Они были такими правдивыми. Только вот ваши проверяющие органы не знали о том, что мать Лейлы вернулась в Иран. Конечно, Лейла должна была рассказать вам об этом, но она боялась потерять работу. Спайро все стало известно, и он воспользовался этой информацией, чтобы завербовать ее.

Картер не хотел ссориться с Филдингом. Он приехал сюда не для этого. Он был рад встретиться с человеком, о котором в Лэнгли ходили легенды. Филдинг был совершенно другим разведчиком, нежели Стефан Марчант. Он был так же предан своему делу и верил в свое интеллектуальное превосходство, как и все офицеры МИ-6, с которыми приходилось встречаться Картеру, но вместе с тем он обладал неоспоримыми достоинствами: именно Филдинг помог им отговорить Муаммара Каддафи от намерений обзавестись ядерным оружием. Используя свои завидные познания в арабском мире, он смог разрешить эту деликатную ситуацию. Если бы только их предыдущий президент использовал подобную тактику по отношению к Саддаму Хусейну!

— Ваша профессия никогда не преподносила вам сюрпризов, Алан? — спросил Филдинг. Он встал и смотрел на заглубленное окно эркера, повернувшись спиной к Картеру. Двое сотрудников МИ-6 курили внизу на террасе. Над ними развевался флаг Евросоюза.

— Каждый день.

— Стефан никак не мог с этим смириться. Он презирал людей, которых обманул и благодаря которым сделал себе карьеру. Больше всего он ценил такое качество, как верность, поэтому предатели были для него самыми низкими людьми, даже если они предавали врагов.

Картер встал и подошел к окну, остановившись около Филдинга. В темном воздухе лондонской ночи сверкали огни проплывавших по Темзе кораблей. Близилась полночь. Картер подумал о том, что Леголенд, как и Лэнгли, никогда не спит. Ряды антенн и спутниковых тарелок на крыше здания, которые Картер видел с моста Воксхолл, помогали установить связь со всеми часовыми поясами мира.

— Хотите, я скажу вам, почему, как мне кажется, Стефан летал в Кералу?

— Я вас слушаю.

— Я думаю, он считал, что Салим Дхар был бы очень полезен для нас: один из лидеров Аль-Каиды, которого можно было завербовать. Конечно, мы могли просто захватить его, отправить в секретную тюрьму и под пытками выяснить, что ему известно. Именно этого хотел Спайро. Но у Стефана Марчанта были другие соображения на этот счет.

— Если честно, я думаю, ему нужно было только имя… имя крота в МИ-6, который погубил его жизнь.

— Да ладно вам, Маркус, мне кажется, он хотел чего-то большего, и вы знаете об этом. Ему нужен был свой человек в высших кругах Аль-Каиды.

Картер читал досье Стефана Марчанта, и ему было известно, как сильно Марчант сожалел о том, что так и не смог внедрить в Аль-Каиду своих людей. Он был шефом разведки, который, помимо всего прочего, построил свою блестящую карьеру благодаря тому, что его людям удалось проникнуть на площадь Дзержинского в те времена, когда офицеры разведки не топили своих врагов в резервуаре с водой, а шантажировали друг друга скабрезными фотографиями, сделанными в номерах мотелей. Этот способ казался ему более цивилизованным.

— Он был одержим этой идеей, не так ли? — продолжил Картер. — Кто-то должен был пробраться в их ряды. Особенно после 11 сентября. А мы шли другим путем. Уничтожали террористов вместо того, чтобы вербовать. Вот почему наша компания так подозрительно относится к МИ-6. Мы думаем, что вы просто спите на своем посту. Чем вы вообще занимаетесь?

— Пытаемся найти доказательства, чтобы оправдать ваши войны, — ответил Филдинг.

— Но вы не вербовали наемников. В душе американцы — очень простые люди. Если кто-то обижает нас, мы в ответ тоже хотим причинить ему боль. И наносим удар открыто, а не исподтишка. Иногда мы бьем невинных людей. А те из нас, кто предпочитает более скрытные методы работы, часто теряют свои должности.

— Салим Дхар никогда бы не стал работать на ЦРУ.

— Я знаю.

— Тогда почему же вы считаете, что могли бы склонить его к сотрудничеству?

— Мы — нет, а вот с британцами он мог бы договориться.

— На каком основании?

— Вам лучше знать. Стефану Марчанту было что-то известно.

Филдинг отошел от окна и положил руку на поясницу.

— Вы не возражаете, если я лягу? — спросил он.

— Хорошо, — согласился Картер. Он слышал, что у Викария были проблемы со спиной. — Нижний отдел поясницы?

— И не только.

На глазах у Картера шеф МИ-6 осторожно лег на пол посреди своей столовой, даже не переживая по поводу того, что этот поступок мог уронить его в глазах собеседника. Возможно, ему было все равно.

— Продолжайте, — сказал Филдинг, лежа на полу, но Картер уже утратил свою былую решимость. Интересно, знал ли Филдинг о том, что он собирался ему сказать?

— Отец Салима Дхара стал работать в американском посольстве в начале восьмидесятых, — продолжал Картер, не зная, куда адресовать свои высказывания. Смотреть вниз он считал неуместным. — После того как его уволили из вашей Верховной комиссии. Мы проверили кое-какие данные. Похоже, каждый месяц кто-то снабжал его дополнительными деньгами.

Картер услышал какой-то шум за пределами столовой, там, где работала дама в красных колготках.

— Деньги поступали через государственный банк «Траванкора» из Южной Индии, — продолжал Картер. — По крайней мере, складывалось такое впечатление. И похоже, эти рупии начинали свое путешествие в виде долларов на Каймановых островах. А возможно, даже в виде стерлингов в Лондоне. — Он сделал паузу. — У нас остался только один вопрос, Маркус. Почему британцы платили отцу Дхара?

— Платежи прекратились в 2001 году, — спокойно проговорил Филдинг. Его глаза были закрыты.

— Через двадцать один год после того, как он прекратил работать на Верховную комиссию.

Эта новость должна была возыметь эффект разорвавшегося снаряда, после чего британцам ничего не оставалось бы, как немедленно сдать Дэниеля Марчанта, но Викария, похоже, она не особенно встревожила.

— Мы сами узнали об этих платежах всего несколько дней назад.

— Тогда будем надеяться, что о них известно лишь нам с вами. — Неожиданно Картер почувствовал раздражение из-за того, что Филдинг, не поднимаясь с пола, смог превратить его сенсацию в ничтожный пустяк. Казалось, он намеренно преуменьшил важность всего, что было только что сказано. — Я даже не хочу думать о том, какие выводы сделает лорд Бэнкрофт, когда узнает, что МИ-6 выплачивала зарплату семье одного из самых опасных террористов в мире.