Правда о Первой мировой - Генри Лиддел Гарт

Однако командование Антанты упустило из вида наиболее важные уроки этого опыта, а именно – внезапность, достигаемую короткой артиллерийской подготовкой, и краткость, компенсирующую мощность. Опять-таки командование только частично оценило тот факт, что сектор атаки должен быть достаточно широк, чтобы помешать артиллерии обороны закрыть своим огнем прорыв, или же резервам обороны, сомкнувшись, проделать то же самое. Вместо этого Антанта пришла к искусственному выводу, что ключ к успеху лежит просто в массировании огня артиллерии. Только в 1917 году они вернулись к методам действий под Нев-Шапель.

Германцам же предоставили использовать в мае опыт этих действий против русских. Но раньше всего этого Западному фронту суждено было умножить число военных промахов.

Первая ошибка произошла тогда, когда германцы в свою очередь нашли и применили новый ключ, который должен был отомкнуть цепь окопов и оживить операцию: немцы применили газы. Не в пример позднейшему использованию британцами танков, эта возможность успеха была растрачена зря и больше не вернулась, так как сравнительно легко было найти этому средству противоядие. 27 октября 1914 года на участок Нев-Шапель германцы выпустили 3000 шрапнелей, начиненных вместе с пулями слезоточивыми и чихательными газами. Это было первым опытом применения ОВ в бою. Действие их все же оказалось настолько слабым, что факт этот не был известен, пока сами германцы после войны его не опубликовали. Затем, во время местного наступления в Польше 31 января 1915 года германцы пытались применить снаряды, начиненные усовершенствованными слезоточивыми газами, но опыт не удался из-за сильного мороза, сводившего действие газов к нулю.

При следующей попытке ОВ были газообразны и выпускались из баллонов, так как заинтересованным лицам не удалось обеспечить изобретателю Хаберу соответствующие возможности для изготовления снарядов. Первоначальные разочарования заставили затем германское командование уже больше не рассчитывать на успех применения ОВ. И поэтому, когда 22 апреля под Ипром была организована газовая атака французских окопов, под рукой не оказалось резервов, чтобы развить широкий прорыв, сделанный газами.

Тактическая последовательность событий при этом была следующей: странный зеленый дым, внезапно появившийся, толпа агонизирующих беглецов и четырехмильный прорыв – без единого живого защитника. Но резервов у германцев не было, а сопротивление канадцев на фланге прорыва и быстрый подход английских и индийских подкреплений спасли положение.

Примененный впервые хлористый газ, безусловно, был жесток – но не более, чем действие обычного снаряда или штыка, а когда его сменили более усовершенствованные виды ОВ, опыт и статистика доказали, что ОВ являются самым гуманным современным оружием. Но ОВ были новым средством – а потому мир, который признает злоупотребления, но не терпит новшеств, заклеймил их, считая это зверством. В конечном счете на долю Германии выпала моральная немилость, неизбежно сопровождающая использование нового оружия, когда оно еще не дает заметных реальных выгод.

Антанта поступила бы умнее, если бы подождала, пока не накопятся запасы огнеприпасов и не будут готовы новые британские армии. Но желание вернуть потерянную территорию и долг союзника, требовавшего ослабить натиск германцев на Россию, в соединении с беспочвенным оптимизмом, заставили Жоффра пойти на преждевременные наступления. Потери германцев были переоценены, а искусство и мощь их обороны – недооценены. В результате был предпринят ряд беспорядочных и не связанных между собой атак.

Наиболее крупная атака проводилась французами между Лансом и Аррасом под руководством Фоша. Вновь повторили прежний опыт: вновь оказалось невозможным пробить брешь в окопах. Атака началась 9 мая армией Д’Юрбаля (18 дивизий) и велась на фронте протяжением в 4 мили. Атака эта была от бита при убийственных потерях – за исключением участка наступления корпуса Петэна, которому, благодаря тщательной подготовке к этой операции, удалось проникнуть вглубь позиций на 2 мили противника. Но участок прорыва был слишком узок, а резервы запаздывали и были недостаточны. В итоге противник восстановил свое положение. Фош все же безрассудно продолжал атаки, выиграв ценою громадных потерь несколько сотен шагов.

Между тем 1-я армия Хейга перешла в наступление против Оберс Ридж, одновременно с более широким наступлением французов. Идея операции заключалась в том, чтобы прорваться южнее и севернее Нев-Шапель на двух направлениях, разделенных между собой пространством в 4 мили, и затем окружить противника. Но германцы успели за это время использовать опыт первой атаки Нев-Шапель и усилить свои укрепления.

Атака быстро выдохлась из-за громадного числа германских пулеметов и нехватки снарядов у британцев.

Под давлением Жоффра атака была возобновлена 15 мая на секторе Фестюберт, южнее Нев-Шапель, и, медленно развиваясь, продолжалась до 27 мая. Более широкое наступление французов между Ленсом и Аррасом велось до 18 июня. Французы при этом потеряли 102 500 бойцов – почти в два раза больше обороняющихся. Все же эти наступления кое-что дали. Даже сомневавшийся Фалькенгайн поверил в крепость своего Западного фронта и в маловероятность на ближайшее время серьезной угрозы этому фронту со стороны франко-британцев. Наступление Фалькенгайна на Восточном фронте как раз началось. В тактическом отношении границы этому наступлению не были поставлены.

Стратегическая цель вначале была ограниченной. Она выражалась в желании ослабить нажим русских на австрийцев, одновременно ослабив наступательную мощь России. Конрад предложил, а Фалькенгайн принял план прорыва центра русских как вернейшего средства добиться поставленной цели. В соответствии с этим планом для проведения удара был выбран участок Дунайца между верхним течением реки Вислы и Карпатами. На этом участке имелось меньше всего естественных препятствий, а при прорыве фланги наступления были надежно прикрыты.

Прорыв был поручен Макензену. Начальником его штаба, руководителем и идейным вдохновителем был фон Сект, человек, которому после войны пришлось восстанавливать германскую армию. Силы Макензена заключались во вновь сформированной германской 11-й армии, усиленной дивизиями, переброшенными с запада, и в 4-й австро-венгерской армии. Намечено было провести газовую атаку под Ипром и значительный кавалерийский рейд из Восточной Пруссии, чтобы замаскировать сосредоточение на Дунайце 14 дивизий и 1500 орудий против фронта, удерживаемого только 6 русскими дивизиями и обладавшего только одной линией окопов.

2 мая после 4-часовой интенсивной артиллерийской бомбардировки, сравнявшей с лицом земли окопы русских, германцы, прикрываясь облаком газа, перешли в атаку и без большого труда прошли всю позицию русских. Внезапность была полностью достигнута; успех развивался быстро, так что, несмотря на геройское сопротивление русских на рубеже реки Вислока, весь русский фронт вдоль Карпат оказался сбит. 14 мая австро-германское наступление докатилось до реки Сан – в 80 милях от их исходной позиции.

Поражение русских грозило превратиться в бедствие, когда австро-германцы у Ярослава форсировали реку Сан, но стремительность наступления к этому времени уже выдохлась, резервов же не было.

Новым фактором было объявление Италией войны Австрии. Фалькенгайну удалось, хотя и с большим трудом, убедить австрийское командование не снимать войск с русского фронта, а придерживаться на границе с Италией чистой обороны – тем более что она и так была прикрыта барьером гор. Фалькенгайн понимал, что войска его слишком далеко зашли вглубь Галиции, чтобы можно было безопасно отступить, и лишь перебросив еще войска из Франции, можно было надеяться осуществить свою основную цель – освободить на Восточном фронте большое количество войск и перебросить их обратно на Западный.

Это возможно было бы лишь тогда, если наступательная мощь России была бы сломлена и исключена угроза для Австрии. Получив подкрепления, Макензен во взаимодействии с австрийцами вновь перешел в наступление, вернув 3 июня Перемышль, а 22 июня захватил Львов, разрезав этим фронт русских на две части.

Но русские благодаря неистощимым запасам живой силы почти покрыли свои потери, достигавшие 400 000 только пленными. В итоге Фалькенгайну из желания укрепить положение своего союзника – австрийцев – пришлось уступить настояниям фон Секта и продолжать наступление, хотя и с ограниченными целями, беспокойно озираясь на положение дел во Франции. Направление наступления все же было изменено: вместо востока стали наступать на север, вверх по широкому коридору между Бугом и Вислой, где стояли главные силы русских. В связи с этим наступлением Гинденбургу было приказано ударить из Восточной Пруссии на юго-восток через реку Нарев в направлении к реке Буг.