Дикий лес - Колин Мэлой

Кертис потерял дар речи. Наконец, поставив кружку, он кое-как собрался с духом.

— Ничего себе, Александра. В смысле, я не знаю, что сказать. Мне нужно будет подумать. Вот так бросить и родителей, и сестер, и школу — это не чепуха. То есть не подумайте, что я что-то… Тут здорово. Вы все так ко мне добры, и сегодня все было просто очень круто. Я ведь тоже даже не думал, что могу такое сделать. — Он неловко поерзал на мху. — Просто мне нужно время подумать, ладно?

— Думай сколько тебе угодно, Кертис, — сказала Александра; голос ее заметно смягчился. — Все время мира в нашем распоряжении.

Один из тех койотов, что были свидетелями неожиданного дебюта Кертиса в роли артиллериста, шатаясь, подошел к пьедесталу и указал лапой на мальчика.

— Кертиш-ш-ш! Шэр! — пробормотал он заплетающимся языком, неуверенно отдавая честь ему и Александре. — Я раш-ш-шказываю про то, как вы ш-ш-штреляли из пуш-ки! А эти дворняжки мне не верят! Идите, подтвердите мои ш-ш-шлова!

Александра улыбнулась и, кивнув Кертису, одними губами произнесла: “Иди”. Кертис со смехом взялся за протянутую лапу и слез с возвышения. Койот обнял мальчика за плечи, и они вместе направились к группе солдат, собравшихся у винной бочки. Александра, не отводя глаз, смотрела на то, как он уходит, и рассеянно водила пальцем по деревянному подлокотнику трона.

Глава двенадцатая

Филин в кандалах. Кертис на перепутье

— Что, правда? — неверяще переспросила Прю. — Зубы? — Через подлокотник ее кресла перелетел воробей и поворошил кочергой мерцающие в очаге угли.

Филин Рекс кивнул.

— Гадость какая.

— Никогда не стоит недооценивать силу скорби, Прю, — сказал он.

— Значит, Алексей ожил? И что было дальше?

— Да, — ответил Рекс. — Его смерть держали в тайне от народа Южного леса, а потом объяснили, что все это время наследник просто оправлялся от травм после несчастного случая. Его возвращение в свет стало большим событием. Александра со своей стороны сделала все, что было в ее силах, чтобы скрыть тот факт, что он был машиной — даже изгнала мастеров, создавших его, Наружу. Сам мальчик не знал о себе правды. Думал, что все то время просто был без сознания. Необъяснимая кончина отца очень его опечалила, но постепенно горе утихло, и он с энтузиазмом и уверенностью взялся за государственные дела. Все было хорошо, пока однажды, работая в саду поместья (это была его страсть), он не открыл ненароком пластину в груди, под которой был спрятан его, так сказать, мотор. Пораженный находкой, он заставил мать рассказать ему правду и узнал о своей смерти. Мальчик был в ужасе. Он удалился в свои покои, снова поднял пластину, вынул из механизма критически важную деталь — маленькую медную шестеренку — и сломал ее. Машину заклинило, и жизнь снова покинула тело.

Обо всем стало известно. Губернаторшу приволокли в Верховный суд, и после затяжного процесса вина была доказана. Ее приговорили к изгнанию в Дикий лес за незаконное использование черной магии. Суд даже предположил, что она ответственна за смерть Григора. Все ожидали, что она не выживет в изгнании — ее разорвут койоты или убьют разбойники. — Филин посмотрел Прю в глаза и поднял пернатую бровь. — Судя по всему, не случилось ни того, ни другого.

Прю кивнула в знак согласия.

Снова переведя взгляд на огонь, филин продолжил:

— В суматохе, которая последовала за смещением губернаторши, армия провозгласила законным наследником поста Ларса Свика, тогда еще мелкую сошку в администрации. Многие были против. Однако, опасаясь гражданской войны, прогрессисты отступили, и пост отошел к Свику и его прихлебателям.

Снаружи потихоньку поднимался ветер, и по одному из окон хлестнула ветка. Филин Рекс вздрогнул от этого звука, но потом снова повернулся к Прю:

— С тех пор все эти пятнадцать лет политический климат Южного леса неуклонно менялся. Правительство не желает терпеть инакомыслия. Те, кто не боится публично высказаться по поводу несостоятельности Ларса как правителя, лишаются постов и свободы, а иногда и просто бесследно исчезают. Ясно, что у него нет никакого уважения к суверенитету лесных государств. Нетерпимость к другим видам тоже очевидна. Поэтому я вас и позвал. Я и сам вижу, что заболтался — это старческое, — но теперь послушайте внимательно, заклинаю вас.

Прю наклонилась к нему, приготовившись слушать. Филин начал приглушенным, заговорщическим тоном:

— В Южном лесу есть люди, которые могут вам помочь. Есть люди, которые заслуживают доверия, которые пытаются изменить порядок вещей в правительстве изнутри. Но они в меньшинстве. Что касается губернатора и его помощников, им доверять нельзя. Прю, если вы станете для них проблемой, ради своей выгоды они добьются того, чтобы проблема исчезла. Это понятно?

Ошеломленная серьезностью филина, Прю продолжала молча смотреть на него.

— Я спросил, понятно?

— Да, — торопливо ответила Прю. — Понятнее некуда.

— После сегодняшнего разговора с ними, — продолжил филин, — я испугался, что ваше присутствие может в перспективе стать проблематичным.

В голове Прю промелькнула мысль о мастифе-охраннике, которого она заперла в ванной. Филин Рекс откинулся в кресле и уставился на трепещущие языки пламени, которые, сверкая, отражались в его глазах.

— Невозможно передать, насколько тяжело мне наблюдать за тем, как медленно и неумолимо разваливается все, что создал Григор. Боюсь, это зрелище разбило мне сердце. — Он приложил кончик крыла к груди и тяжело вздохнул, а потом искоса посмотрел на Прю: — Надеюсь, я не слишком вас напугал… вы ведь кажетесь мне очень смышленой девочкой. Не сомневаюсь, вам хватит смелости и мудрости добиться всего. Просто я посчитал необходимым дать вам понять, с какими людьми придется иметь дело.

— Что же мне делать? — в отчаянии спросила Прю. — Я не знаю, к кому еще обратиться.

Мгновение филин молчал. Тишину комнаты заполнило тиканье каминных часов.

— Полагаю, — начал он наконец, — если все остальное не поможет, можно нанести визит мистикам.

— Мистикам?

— Из Северного леса, — добавил филин. — С югом у них никаких дел нет — живут затворниками. Но, возможно, ваш случай их заинтересует. Они ответственны за Внешний пояс — защитное заклинание, которое вплетено в деревья на опушке леса, чтобы защищать и отрезать нас от внешних земель, и которое вам удалось обойти, придя сюда. — Тут филин едва заметно ухмыльнулся Прю.

— Извините, — жалобно пробормотала девочка.

Он между тем продолжал: