Тенебрариум (СИ) - Raptor

-Писатель! -бросился ко мне Сергей, как только я приблизился к знакомой конторе. -Эй! Не дожидаясь, пока я перейду дорогу, он кинулся наперерез движущимся машинам, и едва не попал под колёса. -Ты чё, дур-рак, что ли?! Или ослеп?! -понеслось в его сторону сразу после отвизжавшихся тормозов. -Куда прёшь, скотина?! Не обращая внимания на гнев водителей, Сергей добежал до противоположного тротуара, и тут же протянул мне руку: -Писатель, привет! Я ждал тебя! -Привет. Ты чего под колёса бросаешься? -Да ла-ад… Пустяки. Ничего страшного. -Не ожидал тебя здесь увидеть в это время. Думал, что ты ещё сидишь на работе. -Я отпросился. Не смог находиться там дольше… Послушай, Писатель, мне очень нужно с тобой поговорить. Пойдём куда-нибудь, где поспокойнее? -Пойдём. Он повёл меня куда-то, по ведомому лишь ему маршруту. Судя по поведению и крайнему перевозбуждению, он “дозрел”. Значит, сегодня мы покинем “Призрачный район” вместе. -Ты уж прости, -извинился мой новый товарищ. -За что? -Ну-у, за вчерашнее. Как-то не хорошо получилось. Вообще-то, она у меня нормальная, гостеприимная. -Ты про жену, что ли? Да всё в порядке. Обычная реакция на визит подозрительного незнакомца. -Всё равно, некрасиво. В последнее время… Я хотел сказать, “в последний день”, она не в настроении. Видимо, это потому, что я перестал её утром на работу возить. Я ж не виноват, что на её новой работе, рабочий день начинается с восьми часов… Ах, да что я всё об этих пустяках?.. Вот, тут вроде потише. Давай-ка сюда свернём? В одном из относительно тихих дворов, мы остановились возле лавочки, напротив которой, в песочнице, возилась пара малышей, под неусыпным надзором старушки, сидевшей на другом конце детской площадки. Больше никого из людей рядом не было и мы могли спокойно поговорить. -Вчера я не выдержал. Сначала мы с ней поругались, -начал Сергей. -Из-за меня? -Да. Нет! В смысле, не совсем. Ну, сначала, да, она начала возмущаться, что я её не предупредил о твоём визите. Потом, когда скандал немного утих, я попробовал перевести разговор на другую тему. Хотел узнать, что она думает по поводу всех этих странностей. Не кажется ли ей, что один и тот же день повторяется снова и снова? И знаешь, что в итоге? Она приняла всё на свой счёт, поняв вопрос фигурально, и обвинила меня в том, что я к ней придираюсь. Распсиховалась, и мы опять начали орать друг на друга. Из этого я сделал вывод, что она не замечает странных повторений. Как и мой сын. Как и коллеги на работе. Либо не замечают, либо гонят прочь эти мысли… В конечном итоге, выслушав всю эту истерику, я хлопнул дверью и убежал… -Ты что, ушёл из дома? -Не-ет. Просто вышел проветрить голову. Хотел успокоиться. И тут вспомнил, что ты говорил про наш район и про катастрофу. Не то чтобы я тебе поверил, но… Мне нужно было отвлечься. Ну и заодно убедиться, что твои слова — это параноидальный бред. Короче, я сел в машину и поехал из района. -И-и-и, что в итоге? Как съездил? -Я ничего не понял. Вообще ничего. Я точно помню, что доехал аж до центра. Сделал круг и вернулся назад. Но сколько не пытался, так и не смог вспомнить того, что видел за пределами нашего района. То есть, выехал и всё… Провал. Въехал обратно, как будто бы вынырнул из омута. Никаких воспоминаний. Вообще пусто. Как такое возможно? Я что, сбрендил? -Нет. Просто твоё бытие ограничено рамками твоего района, и разум не способен самостоятельно из них вырваться. -Но ведь, если ты прав, тогда… У-уф! Нет, я не могу в это поверить. -Это сложно, я тебя понимаю. -То есть, получается, что меня больше нет? Я кивнул. -И Вики, и Лёшки, и наших соседей — тоже нет? Мы умерли? -Мне очень жаль. -И что же мне делать? -Не знаю. Решать тебе. Я лишь хочу открыть тебе истину, а ты думай, как поступить. -Так вот, значит, как выглядит смерть. -Никто не знает, как выглядит смерть. По крайней мере, из людей. -Но ты же сам сказал, что я умер. -Умерло только твоё тело. А разум пока ещё жив. “Ты мыслишь — следовательно существуешь”... Не помню, кто сказал. -Почему же тогда я не лишился способности мыслить? Почему повторяется один и тот же понедельник? Почему другие этого не замечают? -Я понятия не имею. Возможно, если бы я был учёным, я бы смог ответить на твои вопросы, но я всего лишь писатель. У меня есть лишь гипотезы, в правильности которых я сам не уверен. Воцарилась долгая пауза, после чего, я продолжил: “Я не знаю, что изучали в этом вашем “Надире”. Но это вырвалось в атмосферу, и отравило всё вокруг. Катастрофа была покруче чернобыльской. Погибло очень много народу. Включая всех жителей вашего района. Дрянь, вырвавшаяся на свободу, перекособочила пространство и время, порушив все привычные природные взаимосвязи нашего мира. Окрестности Иликтинска превратились в аномальную зону, внутри которой больше не действуют физические законы. Измерения налезают друг на друга, пересекаются и перепутываются. Это уже не наш мир. Это – другая планета. А вы… Каким-то образом, вы продолжаете существовать вне материи, по зацикленной схеме. Оставаясь в “счастливом неведении”. -Угу… Счастья полные штаны, -мой собеседник горько усмехнулся и сплюнул себе под ноги. -Ну а насчёт понедельника… Катастрофа произошла в воскресенье, поэтому, ваш призрачный мирок продолжил своё существование с понедельника. То ли по инерции, то ли скопировав ваши воспоминания из какого-то предыдущего понедельника — этого я не знаю. С той поры у вас вечный понедельник. И когда он закончится, одному Богу известно. -И уже ничего нельзя исправить? Я пожал плечами. -Говорю же тебе, я не учёный. Всё, что я могу сделать, так это попробовать выдернуть тебя из этой ловушки. А там, посмотрим. Покажу тебя ребятам с Периметра. У них там есть учёные, изучающие последствия местного апокалипсиса. Они наверняка не подозревают о вашем существовании. Будут сильно удивлены. Может и помогут чем-то. -Звучит не сильно обнадёживающе. -Но лучше, чем вообще ничего. -А тебе-то какое дело до всего этого? Ну, живём мы тут и живём. Зачем тебе нужно мне помогать? -Я хочу, чтобы ты помог мне. -Каким образом? -Это сложно объяснить. Видишь ли, я застрял в этом городе точно так же, как и ты. Но, в отличие от твоего мира, в моём обитают ужасные монстры, -я показал ему забинтованную руку. -Видишь? Их работа. Если ты поможешь мне избавиться от них, возможно, я помогу тебе вернуться в реальность. В настоящую реальность. -Я должен сражаться с какими-то монстрами? Ты издеваешься? -Сражаться не придётся. Монстры боятся таких как ты сущ… Су-ществ из иного измерения. Их отпугивает что-то. Вероятно, какое-то излучение, я не в курсе, что именно. Всё, что от тебя требуется, это выйти вместе со мной за пределы района, и немного прогуляться по городу. Только и всего. -А если я не хочу? -Не хочешь — как хочешь. Продолжай жить в том же ритме, изо дня в день кружась на своей карусели: работа-дом, работа-дом. Ты ведь уже привык к этому, да? Ты смирился. Готов поспорить, что и до катастрофы ты жил точно так же, бесцельно и бессмысленно. Неужели подобная жизнь тебя устраивала? -Нет, не устраивала. Я часто думал о том, чтобы её изменить. Мечтал выбраться куда-то, чтобы хоть как-то разнообразить серый быт. Но всё в пустую. Жизнь сама возвращала меня в стандартную колею. И ведь я не один такой. Все так живут. И ты, Писатель, наверняка жил точно так же. -Скрывать не буду. Жил. Но я нашёл в себе силы вырваться. -И где же в итоге ты оказался? Ты доволен своим выбором? Или же проклинаешь себя, мечтая вернуться обратно в своё тёплое, зацикленное неведение? Вот уж ущучил — так ущучил. Этот Сергей не такой простак, как мне казалось. Ответ вспыхнул как-то сам собой. -Да. Доволен. Знаешь, почему? Потому, что сейчас у меня, наконец-то, появился стимул для борьбы, для стремления. Попав в трудную ситуацию, я многое переосмыслил, и многое понял. Я стал другим человеком. Научился ценить жизнь и сражаться за неё. Только оказавшись здесь, я, в конце концов, сумел понять по-настоящему, зачем я живу. А если бы остался дома, то до сих пор гнил бы, как перезрелый овощ. Ходил бы на работу, потому что надо, а не потому что хочу. Женился бы, потому что надо, а не потому что хочу. Родил бы детей, потому что надо, а не потому что хочу. Вышел бы на пенсию, тоже потому что надо, и пришла пора уходить на покой. Ну а потом бы благополучно сдох, так и не поняв, зачем мне всё это было надо. -Но ведь это правильно. И работа, и семья, и дети. -Согласен, правильно. Но лишь тогда, когда желанно. Когда это дарит счастье, а не отнимает его. А для того, чтобы это дарило счастье, оно не должно быть обязаловкой. Оно должно выбираться собственной душой, а не навязываться кем-то со стороны. Вот ты, Сергей, как познакомился со своей Викой? -Нас с ней познакомили друзья. -Держу пари, что это сделала жена твоего лучшего друга. -Как ты узнал? -Элементарно, Ватсон. А до этого, ты долго не мог найти себе пару. Уж не знаю, почему? Первая любовь разбила сердце, или природная застенчивость сказывалась, или ещё какое-то обстоятельство. -Не совсем, н-но… В целом, всё так и было. -И работу свою ты органически не перевариваешь. Работаешь только ради большой зарплаты. А на самом деле, мечтал стать кем-то другим. Например, художником. -Откуда у тебя такие сведенья обо мне?! -Да потому, что я такой же! Я смотрю на тебя и вижу продолжение себя! Не свершившееся продолжение! Мы с тобой как братья. Поэтому и нашли друг друга. С остальными здесь у меня нет контакта. Только с тобой. Твой путь идентичен моему. Вся разница лишь в том, что в своём жизненном пути ты зашёл немного дальше: женился и родил сына, а я успел лишь устроиться на работу, которую ненавижу. А вот семью завести не успел. Но если бы остался дома, то, скорее всего, друзья бы, рано или поздно, свели меня с такой же Викой, которая бы села мне на шею, и пилила всю жизнь. А я бы думал, что так и надо, что это правильно. Но здесь, в Иликтинске, я убедился, что жизнь – это путь, который выбираешь ты, а не который выбирают за тебя. -Ты рассуждаешь красиво, и, возможно, даже правильно. Но мне-то какое до всего этого дело? Какой мне смысл бороться, если я уже так живу? Предлагаешь мне бросить семью? -Твоей семьи уже нет. Ты живёшь в повторяющемся воспоминании. А я хочу продолжить твою жизнь. -Почему? -Потому, что во всём этом чёртовом районе ты – единственный, кому это нужно! Ты не превратился в воспоминание, а пытаешься жить дальше. Скажи, разве ты сможешь, узнав истину, продолжать это бесконечное вращение в замкнутом круге? Разве оно не сведёт тебя с ума? Сергей задумался. Именно сейчас я, почему-то, впервые отметил, что его глаза имеют необычный, светло-серый цвет. До этого, я не обращал на них внимания. Да и само лицо моего призрачного приятеля не отображалось в моей памяти, словно сплошное смазанное пятно на фотографии. Как и все призраки, населявшие этот район, Сергей выглядел абсолютно незапоминающимся. Словно человеческий шаблон. Словно штамповка. Одна типовая деталь из целой коробки стандартных деталей. Но теперь, он вдруг обрёл черты. Он стал личностью. -Там, откуда ты пришёл, на самом деле смогут мне помочь? -спросил он, с лёгкой надеждой в голосе. -Не знаю. Но то, что тобой заинтересуются – это факт. Ведь этот феномен надо сначала изучить. Понять, как ты стал таким? Это же целый переворот в науке: Существование разума, независимо от тела. Возможно, ты станешь популярен на весь мир. -Зачем мне эта популярность, если я хочу просто быть человеком? -Не поверишь, но ты не первый, от кого я это слышу. Познакомлю тебя с доктором Райли. Возможно, вы найдёте с ней общий язык. -“С ней”? Дети, игравшие напротив нас, вылезли из песочницы, и, громко щебеча, побежали в сторону качелей. -Так ты идёшь? -я встал, и, слегка размяв шею, посмотрел на соседа. -Выход недалеко. Нам всего лишь нужно дойти до больничного городка. Ты ведь хочешь этого, признайся? Он кивнул. -Тогда чего медлишь? -Страшновато. Немного. -Всё будет нормально. Я тебе обещаю. Ну же, идём. Докажи, что ты не трус. Тяжко вздохнув, Сергей поднялся. -Хорошо. Если я сошёл с ума, то хуже мне всё равно уже не будет. Пошли. Я искренне понимал его, и, в глубине души, укорял себя за то, что делаю. Ведь, по-хорошему, нужно было оставить всё как есть, не влезая в его мир, и не открывая глаза на реальность. Вытаскивать его наружу — всё равно, что подначивать безнадёжного больного. Какое право я имею на это? Да никакого. Мне было стыдно. И, как человек, я проклинал себя за это. Но, как изгнанник, я должен был завершить свою миссию. Выполнить обещание, данное Райли. Поразительно, но сейчас я чувствовал себя больше изгнанником, нежели человеком, поэтому, ни словом, ни видом не показывал своего смятения. -А ты уверен, что за пределами района у меня опять не случится провал в памяти? -осторожно спросил Сергей. -Уверен. -Почему? -Потому, что теперь с тобой иду я. Когда мы рядом — я способен видеть твой мир, а ты — мой. -Понятно, -он пнул камешек. -Что я делаю? Боже мой, что я делаю? Зачем я с тобой иду? Что я хочу там увидеть? -Ты, главное, не переживай, и ничего не бойся. Там тебе ничто не угрожает. К слову, на территории больницы обосновался ещё один парень с твоего района. Может быть, ты его знаешь? -Это вряд ли. Мы дошли до Буровой, и свернули к больничному городку. До него оставалось пройти всего один квартал. Я предвкушал победу, а мой спутник становился всё напуганнее. -Приготовься. Сейчас начнётся, -предупредил я. -Что начнётся? -побледнел Сергей. -Возвращение в реальность. -Звучит жутко. -Да брось. Всё не так уж и страшно. -Тебе легко говорить. -Ага. Вот! Началось! Вокруг нас всё стало причудливо искажаться, в голове зашумело. Как будто мы разом нырнули под воду. Продолжалось это недолго, и вскоре мозаика сложилась в прежний постапокалиптический пейзаж. -Что это? Что происходит? -оторопел Сергей. -То, что я говорил. Добро пожаловать в реальный мир. -Это… Невероятно! Как такое… Он, словно ошалев, кружился на месте, рассматривая неожиданно изменившийся город: вмиг обветшавшие, полуразрушенные здания с выбитыми стёклами, грязные корпуса автомобилей и повсеместно проросшую растительность. Для него это был настоящий шок. -Теперь ты мне веришь? -спросил я. -Как? Куда подевались люди? -теряя голос, вопрошал он. -Никого не осталось. Кроме меня в городе больше нет людей. -Этого просто не может быть. Это какой-то гипноз, да? Или я сплю? Точно. Я, наверное, сплю. Ущипни меня! -Прекрати. Ты прекрасно знаешь, что не спишь. Прими увиденное как данность. Пойдём дальше. -Подожди, -он обернулся, и позади нас вновь проступил мираж живого Призрачного района, где за расплывчатым маревом ездили машины, ходили люди, раздавался привычный городской шум. -Я не хочу. -Чего? Да хватит, Серёг. Неужели тебе дороже иллюзия? Там у тебя нет будущего. Там, лишь чёртова братская могила. А здесь, в реальном мире, у тебя есть шанс жить дальше. -В реальном мире? Да нахрена мне такой реальный мир?! Для чего?! Разве мне в нём найдётся место? Для родственников из других городов, я уже умер. Сомневаюсь, что они будут рады увидеть привидение. Я с ними и при жизни-то мало общался, а сейчас и подавно. Нет, Писатель, извини. Знаю, что ты хотел мне помочь, но такая помощь мне не нужна. -А ну, стоять! -я попытался ухватить его за руку, но лишь получил электрический разряд. -Отвали! Он попытался меня оттолкнуть, но тоже, всего лишь стукнул током. Наши миры разделялись. -Идиот! Назад пути нет! -рычал я. -Есть! -Ты же там свихнёшься! -Ну и пусть. Это лучше, чем то, что ты мне предлагаешь! Пусть мой день повторяется снова и снова, я свыкнусь и перестану обращать на это внимание! Потому, что там мне спокойно. Там, я живу среди таких же, как я. И плевать, что творится вне нашего мира! Говоришь, что мне не повезло с семьёй и работой? А меня, между прочим, устраивает! Меня всё устраивало в этой жизни, пока не пришёл ты! До твоего прихода, всё было стабильно и надёжно. Но ты всё разрушил. Ты! -Сергей, ты совершаешь ошибку! Пожалуйста, не уходи! Давай поговорим… -Прощай, Писатель! Счастливо тебе оставаться в своей сраной реальности! И окажи любезность, больше никогда не возвращайся в мой мир! Слышишь? Никогда! Он побежал назад — к плывущей голограмме своего замкнутого мирка. Я бросился было за ним, но, сделав пару шагов, остановился. В этом не было смысла. Вернуть его уже не представлялось возможным. Вот так поворот! И это, когда я уже был так близок к победе! Всё произошло так быстро, что я даже не сразу смог в это поверить. Ещё немного, и мне бы удалось добыть для нас призрака. Но моя самонадеянность вновь меня подвела. Мы потеряли три дня. Три дня коту под хвост! Вместо триумфа, я опять возвращаюсь с позором. И что теперь делать? Здесь оставаться больше нельзя — Райли и Тинка не выдержат. Домой вернуться тоже не получится. Там экрофлониксы. Из-за моей дурацкой амбициозности, мы превратились в обездоленных бродяг. Надо признать, что я неудачник. Я подвёл всех… Потому, что спешил. Потому, что был слишком уверен в своём успехе. Как же теперь смотреть в глаза Райли? С этими грустными мыслями я добрёл до больничной ограды. Пару раз останавливался, думая, не вернуться ли мне, чтобы попытаться отыскать кого-нибудь другого в Призрачном районе. Но это были лишь попытки ухватиться за соломинку. Я знал, что никого не найду. Да и времени на поиски не осталось. Полный провал. -Говорящий с призраками! Говорящий с призраками! Я остолбенел. Рука машинально метнулась к бедру. Вот, чёрт! Оружие-то я оставил в лагере! Хорошо, что ай-талук захватил. Спешно разжевал шарик. Дрожь моментально унялась, нервы успокоились, зрение стало чётче. -Какого хрена?! Кто тут?! -придав своей позе дополнительную солидность, я пытался понять, откуда доносится голос. -Ты говорил с призраком! Я видел! -по ту сторону ограды выпрыгнула тощая фигура изгнанника, и его руки протянулись ко мне между прутьями. -4-17? Ты чего так пугаешь? Стараясь не показывать своего опасения, я обыскал его глазами. Оружия, вроде бы, не видно. Значит, если что, драться будем по-честному. -Ты говорил с призраком. Ты — говорящий с призраками! -бубнил он. -Ты видел Сергея? Видел призрака, которого я сюда приводил? -Я видел, как вы шли. Видел, как вы говорили. Не понимал его, но понимал тебя. А ты – понимал его. -Ты тоже можешь их видеть? Почему же Райли и Тина их не видят? -Они не могут. Только мы можем. Я и ты! -И что толку? Я хотел его поймать, но в последний момент он ускользнул. Ты же не рассказал нам, как действовать. Вредная твоя морда. -Хотел вывести его оттуда? Бесполезно. У тебя бы всё равно не получилось. Они не могут оттуда выходить. -Ты же своего как-то вытащил. -Это было иное дело. -Ну-ну. Разумеется… Отойди от решётки. Я хочу пролезть. 4-17 послушно отступил назад, странно почёсываясь. Я пролез на территорию больницы, и бегло оглядел округу, в надежде увидеть своих подруг. Как назло, рядом их не было. -Зачем ты сюда пришёл? -спросил я у изгнанника. -Мне Он велел. -Он? -я сделал вид, что не понял, о ком идёт речь. -Кто “Он”? -Белый Ворон. Мой хозяин. Ты Его тоже заинтересовал. -Значит, у сущности, которую ты раздобыл, есть имя? -Это не имя. -Ну, кличка… Да мне и плевать. Чем же я заинтересовал твоего хозяина? -Он не может к тебе проникнуть. К ним может, а к тебе нет. Такого никогда не было. Он очень удивлён. И он хочет говорить с тобой. Узнать, почему ты особенный? -Пошёл он к чёрту. Сначала, пусть прекратит издеваться над моими подругами. -Нельзя! Нельзя так говорить о Вороне!!! -обхватив голову, семнадцатый едва не упал на колени. -Это запрещено. Он будет гневаться. Пожалуйста, человек, иди к нему. Иначе, будет плохо мне. -Да и хрен с тобой. Мне то какая разница? Вот ты мне сдался. -Будет очень плохо не только мне. Но и образцу 7-37 субкод 2. И образцу 5-55. -Он их не тронет. Сегодня мы уходим отсюда. -Человек! Прояви милость! Гнев хозяина страшен! -Ага. Вот, значит, как ты заговорил? Ну, что ж. Возможно, я пообщаюсь с твоим хозяином, если ты окажешь мне любезность. -Чего ты хочешь? -Скажи, как раздобыл сущность? Открой свою тайну, и я в долгу не останусь. -И-и-и-и-и, -заныл 4-17. -Я не могу-у-у… -Тогда простите, наша встреча была ошибкой… -Я не могу, -изгнанник начал дышать как бешеный. -Не могу! Это была случайность. Это единичный случай. Этого больше не получится. -Да неужели? У тебя получилось. Почему у меня не получится? -Дело не в тебе, и не во мне. Я… Я не раздобыл сущность… -Чего? В смысле? -Сущность… Раздобыла меня. Хозяин нашёл меня, а не я его. -Но как такое возможно? Я был там, -я указал в сторону “Призрачного района”. -Я видел, что там происходит. Видел призраков. Они там живут обособленно от нас. Они даже про нас не знают. Как сущность смогла тебя поймать? -Всё дело в идоле… Я нашёл его в “Призрачном районе”, куда меня загнали ублюдки Латуриэля. Оставался один путь — к Телецентру, но там жили экрофлониксы, которые едва не растерзали меня в клочья. Пришлось вернуться в “Призрачный район”, где меня тоже ждала мучительная смерть. Ты же видел синих, верно? Я кивнул. -Белый Ворон отогнал их, -продолжил 4-17. -Дал понять, что отныне моя жизнь зависит только от него. Так он поймал меня. Он указал мне путь к своей обители. Там я обнаружил идола, которого принёс сюда. С той поры, я нахожусь под его покровительством. Я стал его рабом. Этим мне пришлось заплатить за своё спасение, за свою безопасность. Нельзя поймать сущность, человек. Нужно, чтобы сущность тебя поймала. -Зачем ты ему нужен? -Я – его кормилец. -А если я заберу твоего Белого Ворона? Семнадцатый чуть не упал. В ужасе поозиравшись по сторонам, он вдруг прижал меня к ограде, и зашептал на ухо: -Думаешь, я не хочу этого? Да я готов на всё, лишь бы от него избавиться. Моя жизнь превратилась в кошмар. Она гораздо хуже смерти. Если ты сумеешь его забрать, то я буду твоим вечным должником. Но он меня не отдаст. Он… -Отцепись от него!!! -позади семнадцатого вдруг выросла Райли, которая, грубо оторвав его от меня, швырнула бедолагу на асфальт, после чего, сама приземлилась на него сверху, с занесённым ножом. -Райли, нет!!! -я кинулся к ней, но меня опередила Тинка, подскочившая с другой стороны, и перехватившая руку охотницы. Острие остановилось прямо над сердцем семнадцатого. -Не надо… -бормотал тот. -Не надо… Он прогневается… Он увидит… -Убью! -рычала Райли. -Отпусти руку, Тинка, я его убью! -Оставь его! Отойди! -хрипела Тина. -Если убьёшь его, мы с тобой тоже погибнем! -Он не причинил мне вреда! -вторил я. -Он безобиден! Отпусти его! -Он… Просну-улся, -закатив глаза, простонал 4-17. -Мой хозяин. Прости меня. Нож выпал из руки Райли. Тело её выгнулось дугой и забилось в конвульсиях. Безумные глаза налились кровью, а с перекошенных губ полезла густая пена. Жилы на шее напряглись так, что, казалось, будто её душит кто-то невидимый. Райли привстала. Неестественно. Словно это не её мышцы работали, а некая неведомая сила поднимала её в воздух. Вскинув руки, охотница дёрнулась, отброшенная в сторону усилием чьей-то чудовищной воли, и начала извиваться на асфальте, как в эпилептическом припадке. Тина кинулась было к ней, но вдруг остановилась, съёжилась, точно от лютого холода, и я увидел, как из её ноздрей фонтанчиком брызнула кровь. Девочка припала на одно колено, и, как подстреленная в спину, завалилась назад, ударившись затылком об бордюр. -Да что же это происходит? -я метался между ними, не зная, что мне делать. Они умирали у меня на глазах. А 4-17, хныча по-детски, раскачивался из стороны в сторону возле тёмной ограды. -Усмири своего хозяина! На тебя больше не нападают! Скажи ему, чтобы отпустил их! -орал я ему, но он не реагировал. Тогда я, в беспомощном гневе, схватил нож Райли, поднял семнадцатого за ворот, встал у него за спиной, и приставил лезвие к его кадыку. -Эй, ты! -крикнул я в небо. -Общипанная ворона! Ну-ка, попробуй сделать со мной то же, что сделал с девчонками! Что, слабо?! Кишка тонка?! А вот я сейчас пущу в расход твоего фамильяра! И хрен чё ты мне сделаешь, призрачная тварь! Я не шучу, сволочь! Ведь без своего кормильца ты долго не протянешь, я прав?! Немедленно отпусти девчонок! Считаю до трёх, и если ты их не отпустишь — режу ему глотку! Это не было блефом. Я действительно был готов к такому решительному действию, видя, как мои подруги мучатся в корчах. -Раз! -Он их не отпустит, -шептал семнадцатый. -Не отпустит. -Два! Алё, ты меня слышишь, засранец?! Два с половиной! Лезвие впилось в горло изгнанника, и я почувствовал его обречённую дрожь. Но тут, Тинка и Райли разом прекратили дёргаться. Они замерли и больше не шевелились. Сначала, по моему позвоночнику пробежал ледяной холод. Неужели, погибли?! Однако, вскоре, с их стороны донеслись слабые стоны. С невероятным облегчением, я убрал нож от горла семнадцатого, толкнул его в спину, а затем, подбежал к девчонкам. Обе действительно были живы, хоть и выглядели прескверно. -Вы как? Райли попыталась сделать какой-то утешающий знак, но так и не смогла. Её рука плетью шлёпнулась на землю. -Живые, -с трудом выдавила из себя Тина, зажимая кровяной нос. -Пока… Не выпуская ножа из рук, я повернулся к семнадцатому, держащемуся за слегка порезанное горло. -Ну, что ж, веди меня к своему хозяину. Только давай без глупостей. -Я отведу! -обрадовался он. -Отведу! Ступай за мной. -Не надо, -позади раздался голос Райли. -Не ходи с ним. -Всё будет в порядке, -твёрдо ответил я. -Держитесь. И не лезьте на рожон. Вам с ним не справиться. Отступайте к лагерю и ждите меня. Я скоро вернусь. 4-17 повёл меня через больничный городок. Он шёл осторожно, постоянно прислушиваясь к чему-то, и, временами, бормотал что-то себе под нос на непонятном языке. Я понятия не имел, куда он меня ведёт, и что я там увижу, но мне, почему-то, совсем не было страшно. Последние события, насыщенные внезапными поворотами, успели основательно меня утомить, поэтому, вместо страха, я испытывал злость. И на этом тупом ожесточении сейчас держалась моя неуёмная решимость. Я уже не ставил перед собой задачу изловить этого Белого Ворона. Мне просто хотелось встретиться с ним лицом к лицу, чтобы отомстить за Райли и Тинку. Каким образом? Без понятия. Главное, что он бессилен передо мной. А вот у меня против него вполне могут оказаться какие-то козыри. Тот же самый семнадцатый. Стоит мне взять его в заложники, и Ворон отпустит нас восвояси, как миленький. Но что нам это даст, кроме возвращения к старым проблемам? Нет, я должен довести дело до конца. Это уже дело чести. Мы обошли большую круглую клумбу, и дальше наш путь пролегал по прогулочной тропинке, усеянной иссохшими трупиками обезноженных сверчков. Чем ближе логово семнадцатого — тем больше мёртвых насекомых. -Это всё твоя работа? -спросил я у провожатого. -Я про сверчков. -Да, это я, -ответил он. -А что поделать? Никакой другой добычи здесь не водится. Приходится очень много их ловить, чтобы прокормиться. Но всё равно не хватает. Себе оставляю мало. Остальное отдаю Ему. -Скромный рацион. А почему же твой хозяин сам их не ловит? Не умеет? 4-17 ничего не ответил. Лишь саркастически цокнул языком. Наконец, мы добрались до безликого, серого корпуса, на входе которого даже таблички не было. Весь подъезд был завален дохлыми сверчками до такого состояния, что с трудом различались ступени. -Подожди… -остановил меня проводник, и, припав перед входом на одно колено, словно перед великой святыней, начал просить. -Хозяин, дозволь нам войти. Не дожидаясь разрешения, я оттолкнул его и вошёл. Всё это мракобесие меня сильно раздражало. Ко всему прочему, выражая своё презрение к неизвестному хозяину, я хотел лишний раз дать ему понять, что он для меня – ничто, пустое место. И я его не боюсь. Не боялся ли я его на самом деле? Не знаю. Теперь мне трудно судить. Может быть, боялся, а может, действительно, страх перекрыло каким-то иным, запредельным чувством собственной безнаказанности. Я так долго ощущал себя беспомощным ничтожеством, всецело нуждающимся в чьей-то защите, и теперь, вдруг оказавшись на коне, из меня буквально попёрла отвага. Я был готов выщипать Белому Ворону все перья, и мне было абсолютно наплевать на то, кто он: призрак, или человек. Я шёл по тёмному коридору, усыпанному сверчками, и, непонятно почему, узнавал эти стены. Где-то я их уже видел, но пока, никак не мог вспомнить, где. Семнадцатый семенил следом за мной, то и дело пытаясь удержать за рукав, но я стряхивал его руку. -Подожди, человек. Не торопись. Он сомневается. -Да отвали ты! Не трогай меня! Что? Значит, твой господин уже засомневался? А может, испугался? А? -я на пару секунд тормознул, и нарочно громко гаркнул. -Хозяюшка!!! Эй, хозяюшка?!! Что же ты не выходишь встречать дорогого гостя?! -Не кричи, пожалуйста! Потише! -шепелявил 4-17. -Да отвали ты, кому сказал?! Где ты прячешься, Ворон?!! Раз-два-три-четыре-пять, я иду тебя искать!!! -и я пошёл дальше по коридору, мимо распахнутых дверей автоклавной, мимо неработающего грузового лифта, обходя голые койки и пустые каталки. Меня трясло. Необычный жар просто бил вулканом откуда-то из нутра. Теперь, даже страх играл мне на руку, придавая дополнительных сил и уверенности. А полное отсутствие каких-либо внешних воздействий со стороны призрачного хозяина окончательно распоясывало мой пыл. -Куда дальше?! -Наверх, -семнадцатый указал в сторону лестницы. -На четвёртый этаж. Я начал подъём, нарочно топая ногами и тряся перилами, чтобы создавать дополнительный, неприятный шум. Мёртвые сверчки с шорохом осыпались вниз по ступеням. Чем выше я поднимался – тем отчётливее мне казалось, что я чувствую чьё-то приближение. И оно не несло угрозы для меня. Напротив, это я был угрозой для него. Чем ближе я подходил – тем сильнее он боялся меня. Он изо всех сил пытался воздействовать на мой разум, но все его сверхмощные псионические атаки, способные превратить мозг изгнанника в пюре, расшибались вдребезги об стену моей полной невосприимчивости. Представляю, каково ему было сейчас. Я всё ждал, когда же он натравит на меня семнадцатого, и держал нож наготове. Но он, то ли не додумывался до этого хода, то ли понимал, что это бесполезно. В конце концов, Ворон, умевший давить изгнанникам на психику, всё же не умел управлять ими. А воля семнадцатого была ему подчинена исключительно шантажом. Так что, опасения были излишними. Четвёртый этаж. Я вошёл в коридор. Передо мной мелькнула табличка “Ординаторская”. Нет, я определённо здесь уже был. Но когда? Не было времени вспоминать. -Где он? -скосился я на поникшего семнадцатого. -В конце коридора. Уже совсем близко. -Отлично, -я развернулся, но тут же был пойман за ногу растянувшимся на полу изгнанником. -Не ходи, человек. Он передумал. Он не хочет тебя видеть. Он хочет, чтобы ты ушёл. Сейчас же уходи! -Ну уж нет! -выдернув ногу, я поспешил дальше по коридору, пиная сверчков. -Не дождётся! В голове всё поплыло, как во время лёгкого опьянения. Возможно, сказывался переизбыток адреналина, а возможно, на близком расстоянии, наконец-то, начало ощущаться воздействие сущности. Но мне было уже без разницы. Я тупо пёр напролом. Как дикий зверь на охотника, у которого заклинило ружьё. Становилось всё холоднее и холоднее. С моих губ слетал горячий пар. Я видел, как стены больницы покрываются инеем, а с давно не горящих ламп свисают сталактиты сосулек. Хруст сверчков под ногами преобразился, и, взглянув себе под ноги, я увидел, что иду по скрипучему снегу. Умоляющие завывания бредущего за мной семнадцатого преобразились в вой метели. Вспышка! И яркий свет, ударивший из окна в противоположном конце коридора, ослепил меня, заставив остановиться, и прикрыть глаза рукой. Снежная буря закружила вокруг хоровод из миллионов колючих снежинок. -Что за… Что это за фокусы?! -обернулся я к семнадцатому, по пояс утопающему в сугробе. -Где мы?! -Ты тоже это видишь?! Значит, тебя впустили! Но он недоволен! Он сердится! Ты уверен, что хочешь идти дальше?! Я осмотрелся по сторонам. Странная картина. Больничный корпус, погребённый в снег по четвёртый этаж, обрывался, и дальше продолжалась бескрайняя тундра, над которой бесновалась воющая метель. -Уверен ли я? А сам как считаешь? -я сплюнул, и мой плевок замёрз, как только слетел с губ. -Иди за мной, -кивнул семнадцатый, стирая снег с лица. И мы решительно шагнули из заснеженного коридора, на скрипучий наст бесконечного ледяного поля. Развалины засыпанной снегом больницы растворились за занавесом плотной пурги. Наш путь теперь лежал через долину вечного холода. Видимость была почти нулевой. К тому же, снег постоянно залеплял глаза, а лицо покрывалось ледяной маской, которую то и дело приходилось счищать. Что было особенно любопытно: я мёрз, но не замерзал. То есть, мне было холодно, но переохлаждение не наступало. Словно что-то подогревало меня изнутри. Или же, наоборот, холод был внутри меня, а снаружи температура была обычной? Этого парадокса я не мог понять. -Мы пришли, -4-17 остановился возле колышка, на котором был насажен олений череп. -Здесь начинается его личная территория. Иди прямо, и выйдешь к его жилищу. Оно совсем близко. Не заблудишься. -А ты? -А мне нельзя. Он велел мне остаться здесь. -Ты же тут замёрзнешь. Ты весь посинел. -Иди. Он ждёт. -4-17 указал мне рукой направление. Опять дежавю. Опять знакомая ситуация. Да ведь это же мои сны. Я всё это видел во снах. Обойдя столбик, я трактором пошёл вперёд, вспахивая ногами снег. Порывы ветра, набрасываясь то с одной стороны, то с другой, постоянно норовили сбить меня с выбранного направления. И это были не шутки. В условиях нулевой видимости, когда со всех сторон окружает одна и та же серая кутерьма, заблудиться на ровном месте – дело не хитрое. В какой-то момент, мне начало казаться, что вместо воя пурги я слышу чьё-то протяжное пение. И с каждым моим шагом, убеждение в этом становилось всё сильнее. На звук того монотонного голоса я и стал ориентироваться. Голос вывел меня к одинокой конической постройке, похожей на чум. Я не сильно разбираюсь в жилищах северных народов, поэтому, могу ошибаться в названии. Стены конуса были покрыты плотным слоем шкур. Сверху, из острия, поднимался белесый дымок, тут же раздуваемый ветром. Возле чума, из снега торчали нарты, поставленные на попа. Кроме них, более никаких предметов утвари вблизи постройки замечено не было. Я немного постоял напротив, полагая, что хозяин выйдет меня встречать, но он не появлялся. Что ж, мы не гордые, можем и сами нанести визит. Вот только сперва пришлось немного помучиться, разыскивая вход в это строение. Внутри было тепло. Даже, я бы сказал, жарко. Горел небольшой костерок, обложенный камнями, но дыма практически не чувствовалось. Вокруг были развешены какие-то коренья и шкурки пушных зверьков. Сам хозяин жилища спокойно сидел возле огня, поджав под себя ноги. Я ожидал увидеть кого угодно, но только не маленького, щуплого старичка, одетого в национальный костюм какого-то северного народа. Его круглое, безбородое лицо, изрытое многочисленными трещинками морщин, несло в себе, одновременно, как типичные монголоидные, так и вполне европеоидные черты. Так, наряду со слегка раскосыми глазами, этот человек обладал вполне себе европейским носом. Да и в целом, если изучать его детально, то можно найти немало подобных признаков, свойственных как характерному северянину, так и жителю средней полосы России. Скорее всего, это означало, что передо мной не чистокровный нацмен, а метис-полукровка. -Ну, здравствуйте! -Несмотря на то, что меня всё ещё переполнял кураж, я, тем не менее, сделал скидку на возраст хозяина. Всё-таки воспитание не позволяло мне обращаться “на Ты” к человеку столь почтенного возраста. -Значит, Вы и есть тот самый Белый Ворон? Заунывное пение оборвалось. -А ты — Говорящий с Духами, -старик поворошил угли палочкой и поднял на меня глаза. -Вижу… Если пришёл сюда, значит ты действительно особенный. -Так Вы — чукча, что ли? -я кивнул в сторону масок и бубнов, развешенных на пологой стене. -Сам ты, чукча, -с лёгкой ноткой обиды в голосе ответил хозяин. -Вижу, для тебя все северные люди на одно лицо, как в анекдотах? Да что взять с пришельца-мутанта? Удивительно, что ты вообще разбираешься в человеческих разновидностях. -Я не хотел обидеть. Я и вправду плохо разбираюсь в малых народностях. Для меня чукчи, якуты и эвенки — все на одно лицо. И всё же, кто Вы? -На пятьдесят процентов — юкагир. На пятьдесят процентов — русский. Использование слова “проценты”, да и вообще, сам стиль разговора моего собеседника — сильно контрастировали с его дремучей, ортодоксальной внешностью. Он говорил без акцента, без стереотипичных слов-паразитов вроде “однако”, без коверканья окончаний и произвольного изменения родов. Можно сказать, что он говорил, как обычный европеец, но с интонацией, присущей людям Крайнего Севера. Любопытный типаж. -Я имею в виду не Вашу национальность, -я присел возле огня, напротив него. -Я непосредственно про Вас спрашиваю. Кто Вы? Почему Вы здесь? Почему Вы называете себя “Белым Вороном”? -Я — альма. Белый шаман. И я не являюсь Белым Вороном. Белый Ворон — это мой тотем. Он помогает мне быть сильным. Помогает выжить. Здесь я прячусь от