История дикой планеты - Андрей Акулов

-  Но, это же наш дом… - он осекся. Эол сам прекрасно понимал, что тут все кончено.

-  Благодаря тебе, наш дом теперь – вся вселенная.

-  А как же они, - Эол показал пальцем на дверь.

-  Когда-то человечество было в такой же ситуации, но люди смогли пережить территориальную, религиозную и классовую агрессию. Теперь их черед. Мы не должны вмешиваться – принцип Свободы. Они быстро забудут нас и все наши достижения, возможно, мы останемся для них богами, инопланетянами, призраками или еще кем-нибудь. А дальше все будет зависеть от них самих: или они придут к закону Свободы, или сгинут в войнах, придумав очередное оружие массового поражения.

-  Но мы не должны их оставлять наедине с их животными инстинктами.

-  А разве мы должны вмешиваться?

-  Нет. Но…

-  Они просто не готовы.

-  Но мы должны поддерживать в них стремление к Свободе.

-  Я думаю, что мы их и не оставим совсем. Планета перейдет под наше скрытое покровительство. Мы всегда будем учить Свободе. Везде.

-  А что ты думаешь о новой планете, на которую все перебираются?

-  Чего думать? Сейчас все узнаем, - Анни подняла брови. - Так ведь?..

-  Прежде чем отправиться на планету сбора, мне надо посетить Т03, -

сказал Эол. - Я обещал Тарасу рассказать свою историю.

-  Кто это?

-  Просто хороший человек. Он помог мне. Кроме того, я хочу лучше изучить планету. Мне кажется, я могу помочь ее людям. Они уже задумываются о принципах Свободы и стремятся найти свои «дела жизни». Мне кажется – это правильный путь. И в рекомендациях мне сказано: продолжить…

-  Но там опасно! Ты помнишь, как к нам отнеслись на площади?

-  Это еще что!.. Я видел их телевизор!..

-  Что?

-  Это средство массовой информации.

-  Представляю, - закивала Анни, - что они там показывают…

-  Не бойся, я появлюсь в образе аиста.

-  Аиста!?

-  Так безопаснее и… мне понравилось летать. Видела в той деревне пустые гнезда?

Анни улыбнулась в ответ:

-  Ты серьезно?

-  Да.

-  Хм… Это будет интересно. А если ты не сможешь вернуться?

-  Не думаю, что это будет трудно. Хочешь, отправимся вместе? Анни задумалась:

-  Ну, ты жди меня, - она рассмеялась, - в гнезде…

Связь прервалась, свет погас – Эол оказался в полной темноте. «Вот он

–  Новый Век», - подумал ученый, лег на стол и представил деревню глазами аиста…

7

Город полыхал. Зарево плясало багряными отблесками на щеке Мисси. Она сидела у разбитого окна и гладила подушечками пальцев планшет. На экране мелькали темные коридоры проходных подъездов, узенькие улочки, заваленные мусором и бесформенными трупами, то и дело слева появлялся черный кот в кожаной жилетке с заклепками и двумя пистолетами в лапах - Вилли.

Камера замирает – слышно тяжелое дыхание, осторожно выглядывает из-за угла – в подворотне два пса раздирают на части тело кота. Его полосатая шкурка хорошо видна в зареве с площади. Оттуда идет непрерывный собачий вой и победный лай, заглушающий любые звуки. Вилли шагает в тень. Камера резко оборачивается, показывается лапа в останавливающем жесте, и серый Кир с винтовкой вжимается в стену. Камера выглядывает снова. Скрипит дверь, и в узкий проход, блестящий от крови, три крысы выволакивают еще одно тело кота. Лапы бедняги дергаются, словно он еще надеется убежать, но голова уже беспомощно волочится по земле.

-  Твари! - отчетливо слышен шепот Бурого – камера у него на лбу. Вилли испуганно мотает головой и шепчет:

-  Мы им уже не поможем. Забудь. Нам надо уничтожить Пророка.

На некоторое время камера замирает, уткнувшись в кирпичную кладку, затем снова выглядывает – крысы уже оставили тело и обнюхивают воздух, один из псов, подняв ногу, поливает распахнутую дверь, второй буднично чешет за ухом. Одна из крыс, стоя на задних лапах, протягивает лапу в направлении затаившихся котов и что-то пищит.

-  Вшивая тряпка! - камера прижимается к стене. - Они учуяли нас. Вилли кивает.

Топот мелких лапок, вперемешку с глухими прыжками собак. Растущие тени в проеме… Первый пес с окровавленной мордой пробегает мимо. Камера успевает выхватить блеск ножа в серой лапе, метнувшейся из тени к горлу собаки, и выступает в проход навстречу зубастой морде с острыми ушами. Пес тормозит, упершись прямо в дуло дробовика – выстрел! – и морда превращается в опаленное месиво, висят ошметки губ и глаз. Пес жалобно скулит, бьется в агонии, разбрасывая мелкий мусор. Хлопки пистолетов, визг. Камера выхватывает дрыгающую ногами крысу в луже крови. Пса успокаивает тяжелый удар железным прутом в голову. Основательно дело заканчивает нож Кира.

-  Идем, - шепчет Бурый, вытирая прут о шкуру пса.

Опять коридоры, проходные подъезды, узенькие улочки и быстрые перебежки от укрытия к укрытию. Опьяневшие от убийств крысы и псы, испуганные коровы, сбившиеся в стада овцы, козы. Жующие все подряд свиньи шатаются по улицам, подъедают остатки трупов и бормочут о новом времени.

Зарево уже совсем близко – еще один двор и они на месте, а там только меткий выстрел Кира, и с Пророком покончено.

Темная арка, распятый кот, костер под ним и стая крыс – Вилли успевает нырнуть за мусорный контейнер, Бурый выжидает секунду и прыгает следом – все чисто. Кир следующий, но он задевает лапой какую-то жестянку, и она предательски громко катится по асфальту, разворачивая усатые острые морды в свою сторону.

-  Бегом! - командует Бурый, и камера трясется с бешеной скоростью, влетая в подъезд.

Сзади приближается дикий вой, вперемежку с лаем. Выстрел! Еще один

–  дробь высекает искры из кирпичной кладки и с глухим треском пробивает деревянные двери. Последним вбегает Кир.

Топот на лестнице, тяжелое дыхание, двери, двери, коридор. Камера останавливается, пропуская вперед Кира, разворачивается, чиркает зажигалка, и на лестницу летит бутылка с горящим фитилем. Бег, тряска мелькающих в коридоре дверей, вспышка сзади и проклятия псов, визг крыс.

Вилли уже открывает крайнюю дверь – Бурый запирает ее за собой на замок.

-  Все целы? - Бурый берет лапой морду Вилли – она в крови.

-  Царапина, - вырывается тот.

-  Ну что, Кир? - камера разворачивается к окну. Серый кот качает головой, выглядывая на улицу:

-  Плохо. Надо перейти в соседний дом.

Бурый, недовольно фыркая, подходит к окну, выглядывает – площадь вся усеяна кострами и наводнена живой рекой разъяренных псов. Центральный пьедестал хорошо освещен – на нем пока никого нет – но он за деревьями и далеко для точного единственного выстрела. - Надо перебираться, - он посмотрел на соседнее здание. - Допрыгнем…