Пристанище - Юля Снесарева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Линн останавливается на тротуаре, не смея свернуть к дому, потому что вышеупомянутая дверь приоткрыта. Вокруг тишина. «Мертвая тишина» – вдруг приходит в голову. Она делает шаг вперед. Подошва осенних ботинок издает гулкий звук, соприкасаясь с террасной плиткой. Тьма, скрывающаяся за приоткрытой дверью, не сулит ничего хорошего.
– Это точно дом Рояла? – раздается шопот Кайсона из-за спины. Линн не нравится, что он шепчет. Неужели тоже чувствует эту пугающую атмосферу?
– Точно, – шепотом отвечает Линн и делает еще один шаг.
«Вызвать полицию, скорую» – кричит интуиция, но девушка душит ее на корню. Мысленно подгоняя саму себя, она поднимается на крыльцо. В нос ударяет запах краски и художественного разбавителя.
В шаге от входа Кайсон огибает Линн и первым входит в дом. Глазам требуется время, чтобы привыкнуть, потому что в прихожей даже темнее, чем снаружи. Мерное тиканье часов – единственное, что нарушает гнетущую тишину. Даже половицы под ногами отказываются скрипеть.
Когда глаза привыкают, справа можно увидеть большую гостиную, заваленную чистыми холстами и кистями. Все здесь лежит так, будто художник рисовал еще пару минут назад, а теперь по непонятной причине покинул комнату.
Прямо перед входом – широкая лестница с золотистыми перилами, ведущая на второй этаж. Если ее миновать, можно попасть на кухню. Она совершенно пустая – ни намека на то, что здесь кто-то был.
– Риз! – в пол силы зовет Линн. – Джордан!
Кайсон тут же шикает на нее. Вряд ли кто-то добровольно оставит входную дверь открытой. Что если в дом проникли? Что если злоумышленник до сих пор здесь?
Читая во взгляде Кайсона все, что он думает, Линн кивает и больше не произносит и звука. В кармане куртки она крепко сжимает телефон, чтобы при необходимости моментально вызвать экстренные службы.
Не найдя в кухне следов пребывания, они направились на второй этаж. Все двери здесь закрыты, кроме одной. Последняя дверь на этаже не заперта, как бы приглашая гостей заглянуть внутрь. Темная абсолютно безжизненная энергия тянулась из-за дверного проема. Словно бы сама смерть заглядывала туда.
И Линн, и Кайсон ощущали это. Они замерли в нерешительности, переглядываясь друг с другом. Первобытные инстинкты гнали их прочь, а приоткрытая дверь, напротив, приглашала узнать свою тайну.
«Когда ты войдешь туда, больше не будешь прежней» – проносится в голове у Линн. Ей чудится убийца, одетый во все черное, а у его ног – остывшие тела Джордан и Риза. Это чудовище уже слышало их шаги, и теперь готовится добавить в свою мертвую коллекцию еще двух человек.
Кайсон входит первым, но его спутница старается не отставать. В комнате задернуты шторы, поэтому не видно ни зги. Нужно подойти достаточно близко, чтобы определить образ из неясного очертания. И когда Линн это делает, едва не вскрикивает, вовремя успев зажать рот руками. Риз лежит на подушках, раскинув руки в разные стороны. Он привычно бледен, но абсолютно неподвижен. Темные волосы спадают на лоб, что в темноте кажется кукольным, почти фарфоровым. Обветренные губы слегка приоткрыты, словно он вот-вот выдохнет через рот. Но этого не происходит.
Линн замечает, что одна рука юноши свисает к полу, а та, что на кровати – сжимает оранжевый пластиковый бутылек. Рядом разбросаны таблетки. Их не сложно разглядеть на черном покрывале. Этакие созвездия, украшающие ночное небо.
– Вот черт, – выругивается Кайсон. Ужас сковывает его конечности, забивает мышцы, даже разум и тот оказывается в плену эмоций. Где-то на границе сознания проскальзывает: проверить пульс, вызвать скорую, промыть желудок. Вместо этого он лишь касается плеча Линн, что стоит на шаг впереди, и всем сердцем желает огородить ее от этих видений. Ее спина прямая, как гранитная плита.
И тогда Риз открывает глаза. Серебристые омуты, затуманенные дымкой грусти, с недоумением смотрят на ребят.
Три секунды тишины.
Десять.
Двадцать.
– Какого черта ты здесь устроил! – голос Линн такой звонкий, что оба парня морщатся. Она выхватывает из ослабленной хватки оранжевый бутылек и пробегает глазами по строчкам, сама не зная, что хочет там найти. Ее познания в фармацевтике – стремятся к нулю. – Сколько таблеток ты выпил?
– Какого черта вы здесь делаете? – вместо ответа спрашивает Риз и садится в постели.
– Отвечай на вопрос, Роял, – рычит Кайсон. Его голос наполнен гаммой эмоций от страха до облегчения.
Риз сжимает зубы. Слышен скрип эмали об эмаль. Он старается ни на кого не смотреть – ему стыдно. Ребята дают парню время, и вскоре он с неохотой произносит: – Одну.
Вздох облегчения вырывается из груди Линн. Бутылек с таблетками выпадает из рук и закатывается под кровать. Каким бы не было это лекарство, если у принявшего нет на него аллергии, одной таблетки недостаточно, чтобы его убить.
– Тогда что за цирк ты тут разыгрываешь? – все еще злится Кайсон. Рука тянется к лампе на прикроватной тумбочке, чтобы зажечь свет, но Риз перехватывает ее. Злость кипит внутри, и он медленно, сквозь сжатые зубы произносит: – Я не хотел, чтобы меня спасали. Я хотел, чтобы меня не нашли.
Кайсон вырывает руку и делает шаг назад. Теперь, когда все прояснилось, он вспоминает почему здесь находится. Роял ему не нравится, но ссора с ним – пустая трата драгоценного времени.
– Мне плевать на тебя, – почти выплевывает Кайсон, – мы ищем Джордан. Я надеялся, что она у тебя.
Темная пелена спадает с глаз Риза. Он почему-то бросает взгляд за спину Кайсона, на все еще приоткрытую дверь.
– Почему она должна быть со мной?
– После университета Джордан так и не вернулась домой. Мы обзвонили всех знакомых, а ее мать сейчас в полицейском участке.
Риз выуживает из-под подушки свой телефон и поднимается на ноги. Время – 00:00.
– Зря вы сюда пришли, – шепчет Риз, вновь бросая взгляд за спину Кайсона. – Вам нужно выбираться отсюда.
Теперь уже Кайсон и Линн могут слышать почему Роял так взволнован. Тихие вкрадчивые шаги раздаются с первого этажа. Скрип. Это ботинок ступает на первую ступеньку.
– Что здесь происходит? – шепчет Линн и отступает подальше от входа.
– Сегодня я должен был умереть, но струсил. Сейчас сюда поднимаются люди, пришедшие чтобы забрать мое тело. И без него они не уйдут.
25 глава
Лес неподвижен. В бриллиантовом снежном сне не слышно не звука. Даже когда Джордан ступает по сугробам, ничто не скрипит под ее ногами.
