Зеленые и Серые - Тимоти Зан

Только в вагоне метро Кэролайн решилась заговорить.

— Ты злишься на меня, Роджер? — неуверенно спросила она.

К ее облегчению, он удивленно поднял брови.

— Нет, конечно, — ответил он. — С чего бы?

— Не знаю. Думаю, может, слишком много там говорила. С тех пор как мы оттуда ушли, ты все молчишь.

— Пытаюсь разобраться. — Он взял ее за руку. — А ты что об этом думаешь?

— Все как-то нелогично, — сказала Кэролайн. — Николос рисует зеленых такими благородными, цивилизованными, но признает, что они готовы хладнокровно убить двенадцатилетнюю девочку.

— Ради блага всех остальных, — напомнил Роджер.

— Даже если ради блага всей Вселенной, — возразила Кэролайн. — Все равно это неправильно. И не верится, что серые такие жестокие, как он говорит.

— Но они же стреляли по деревьям во время войны, — напомнил Роджер. — Или ты хочешь сказать, что и у этой истории две стороны?

— У любой истории две стороны. — Кэролайн старалась сдерживаться. Спор ни к чему хорошему не приведет. — И надо выслушать обе стороны, до того как что-то решать.

Роджер хмыкнул и снова умолк. «Девяносто шестую улицу» — их остановку — он, судя по всему, не заметил. Подумав, Кэролайн решила, что будет лучше, если она притворится, будто тоже не заметила.

— Ладно, — сказал он, когда поезд подошел к станции «Восемьдесят шестая улица». — Давай так. Вернемся к Янгам и осмотримся. Если Меланта прячется, то должна ждать, что мы вернемся.

— Если она там, почему не ответила, когда я звала ее сегодня утром?

— Может, боялась. Может, вокруг ходили зеленые или серые.

— Думаешь, теперь они ушли?

— Понятия не имею, — признался Роджер. — Но больше пока ничего предложить не могу.

— Хорошо, — сказала она. — Отличная идея.

— Угу, — почти неслышно произнес Роджер. — Извини, — добавил он. — Я просто… у меня не очень получается.

— Да что ты! — заверила его Кэролайн, немного удивленная таким признанием. Обычно в таких случаях Роджер за свою слабость отыгрывался на ней. — Куда лучше-то? — добавила она. — Ты держал в руках все нити разговора, поэтому мы узнали гораздо больше, чем Николос собирался рассказать.

— Сомневаюсь, — пробормотал Роджер. — Но все равно спасибо. Жаль только, я ничего не сделал, когда нас запихивали в машину.

— Брось ты, — нахмурилась Кэролайн. — За это-то что извиняться? Если бы нас не привезли к Николосу, мы бы ничего не узнали.

— Оказалось, что так. Но пока нас везли, ты точно была недовольна.

— Я не сердилась, — запротестовала Кэролайн. — Правда.

— Ты всю дорогу молчала.

Она нахмурилась. Так он из-за этого?

— Я слушала. Пыталась разобрать, что они говорят.

Тут нахмурился Роджер.

— О чем ты? Они ни слова не произнесли всю дорогу.

— Вслух — нет, — согласилась Кэролайн. — Но было такое ощущение… — Она остановилась, подыскивая подходящие слова. — Знаешь, иногда так бывает: когда сидишь у ручейка, бегущего по камням, то будто слышишь какое-то бормотание. Когда я была маленькой, то воображала, что ручеек разговаривает с лесом. Что-то похожее.

— Серьезно? — искренне удивился Роджер. — Ты разобрала какие-то слова, пусть и непонятные?

Она покачала головой.

— Я понимала, что они разговаривают между собой, но и только.

— А Николос? Он, по-твоему, с кем-нибудь говорил?

— Не уверена. Но он ведь был гораздо дальше от меня, чем зеленые в такси.

— Значит, у тебя слишком короткий диапазон, — заключил Роджер. — Плохо дело.

— Извини, — механически произнесла Кэролайн.

Она удивилась, что он улыбнулся, возможно, впервые по-настоящему с тех пор, как заварилась вся эта каша.

— За что «извини»? — успокоил он ее. — Милая, ты совсем не виновата. Вот интересно, почему ты слышала что-то, а я нет?

— Возможно, у меня повысилась чувствительность, когда Сирил пытался заставить меня привести Меланту, — предположила Кэролайн.

— Возможно. Объяснение не хуже любого другого. — Роджер кивнул на окно, за которым проносилась стена тоннеля. — Скоро «Таймс-сквер». Нам пересаживаться.

Кэролайн собралась с духом.

— Роджер… что нам делать, если все-таки найдем Меланту? Просто отдадим ее Николосу?

Роджер покачал головой.

— Не знаю. Найдем, тогда и подумаем.

19

Иона приканчивал четвертый сэндвич, когда, наконец, зазвонил мобильный телефон Ференцо.

— Я слушаю. — Ференцо схватил его со стола и раскрыл.

— Это Джон, — раздался голос Пауэлла. — Есть хорошая новость, плохая новость и странная новость. С какой начать?

— Полагаю, принято начинать с неприятностей. — Ференцо встал и направился к двери. Поглощенный едой, Иона даже не поднял глаз, когда Ференцо закрыл за собой дверь. — Давай плохую.

— Уиттиеры додумались не доезжать на такси до нужного места, — сообщил Пауэлл. — Мы со Смитом обошли весь район между Четырнадцатой улицей и Пятой авеню, и ни в одном магазине их не видели.

— Ничего удивительного.

Ференцо подошел к окну гостиной и глянул вниз. Отсюда, с высоты, город всегда выглядел таким чистым, радостным и спокойным.

— В общем, да, — признал Пауэлл. — Хорошая новость, что Смит после этого нарыл отчет о происшествии, которое случилось час назад рядом с Уэверли-плейс на Западной Одиннадцатой улице. На всякий случай я показал фотографии Уиттиеров торговцам в этом районе, и нам повезло: директор кафе на углу Гринвич-авеню и Банк-стрит вспомнил, что они проходили мимо в сопровождении двух невысоких коренастых парней.

Ференцо нахмурился. Невысокие, коренастые. Как тот, что сидит на кухне и уничтожает весь его запас хлеба и ветчины?

— В каком направлении?

— От Гринвич в сторону Банк-стрит. Место там тихое, особенно по субботам.

— Он уверен, что это они?

— Это я уверен, что это они, — сказал Пауэлл. — Потому что спустя пять минут водитель «скорой», стоявший у больницы Святого Винсента, видел, как они улепетывали в обратную сторону уже без конвоя.

— Вот как. — Ференцо нахмурился, стараясь представить расположение улиц. — Значит, они свернули с Гринвич, прошли по Банк-стрит, повернули на Уэверли-плейс или Западную Четвертую, а затем снова вышли на Гринвич?

— Свернули точно на Уэверли. Водитель говорит, что они там встретились с двумя другими парнями и всей компанией сели в такси.

— Не с теми, что вели их?

— Шофер описал их как высоких и худых. К сожалению, он не запомнил номер машины.

— И то хлеб, — сказал Ференцо. — Таксомоторные парки сегодня нас полюбят.

— Ничего, я привык, чтоб меня любили, — заверил Пауэлл. — Ну что, готов к странной новости?

Ференцо нахмурился.

— Я думал, это и была странная новость.

— И близко нет. Сначала мы оказались здесь потому, что в сообщении говорилось об инциденте на Уэверли-плейс — так и узнали, что тут появлялись Уиттиеры, — машина, судя по всему, пыталась сбить человека. Свидетель, переходивший соседнюю улицу, говорит, что мужчина стрелял в машину, и ее швыряло из стороны в сторону, когда в нее попадали пули или что там еще.

— «Что там еще»?

— Терпение, напарник, — продолжал Пауэлл. — Дай расскажу по порядку. В последнюю секунду мужик отпрыгнул в сторону. Машина проехала, мужчина, на которого покушались, развернулся и начал стрелять вслед.

— Как он выглядел?

— Низенький с борцовским телосложением, — довольным голосом произнес Пауэлл. — Бьюсь об заклад, это один из тех двоих, которые тащили Уиттиеров мимо кафешки. Куда делся другой, неизвестно.

— Может, это он вел машину? — спросил Ференцо.

— Не может, — хмыкнул в трубку Пауэлл. — Потому что за рулем был подросток.

— Точно?

— Угу. Как я сказал, машина проехала дальше по Уэверли мимо мужчины. Свидетель видел, как она свернула у ближайшего дома, чтобы не врезаться в поток на перекрестке с Седьмой. Раздался визг тормозов, а через несколько секунд из-за угла выбежал пацан, лет десяти — пятнадцати.

— Лица он, конечно, не разглядел.

— Не только разглядел. Он видел лицо не только парнишки, но и мужика, которого тот хотел задавить. Мало того, он фотограф-любитель с наметанным глазом и хочет описать их нашему художнику. Я уже отправил его в участок.

— Побольше бы нам таких граждан, — сказал Ференцо.

— Выпиши мне десяток, — согласился Пауэлл. — В общем, после того как мальчишка убежал, наш добровольный помощник еще раз оглядел Уэверли и увидел, что мужик бежит в сторону Банк-стрит. Ну как, уже достаточно странно?

— А что? — с подозрением спросил Ференцо. — Будет еще?

— Еще как будет. Потому что теперь мы переходим к «чему там еще», о котором ты спрашивал минуту назад. Как я уже говорил, машина сильно повреждена, но не пулями, как предполагал свидетель. Выглядит, будто ее обработала шайка ребят с кувалдами. Множество вмятин, но ни единого пулевого отверстия.