Королевский инженер - Алексей Бессонов

– Что они говорят? – спросил наконец Биззи Дунн.

– Молчи, – оборвал его Эйно. – До завершения круга еще далеко, и нет уверенности, что одного круга нам достанет. Луны стоят низко… В это время года их влияние особенно сильно, разве ты не слышал?

Снаружи ударил неожиданно сильный порыв ветра, влетев в помещение через окна. Арвел поежился, устроился у стены поудобнее и помимо воли прикрыл глаза. Он никогда не воспринимал всерьез все эти дурацкие гадания, так что забавы Трира его интересовали мало. Проклятая сырость, казалось, пропитала его насквозь, отбирая силы – единственное, чего он сейчас желал, – это хоть как-то обсохнуть.

– Третья стража в верхнем доме, – внезапно прогудел Трир. – Очень интересно, такого я еще не видел.

– Это… – начал Эйно, – это значит, что мы обрели неожиданную силу?

– Именно. Она уже с нами, но ничего больше я сказать не могу: с учетом расположения лун, верхний дом гарантирует удачу, хотя препятствие на нашем пути по-прежнему выглядит неодолимым. Ох, знать бы, что это за сила среди нас!..

11

Вскоре после полуночи отряд покинул свое недоброе убежище. Помимо воли, Арвел пару раз обернулся в седле: скала скоро истаяла в густеющем тумане, оставляя после себя ощущение какой-то незавершенности действия… при других обстоятельствах Хадден не преминул бы спуститься в подземелья, и плевать на все возможные опасности. Он знал, что тайна древнего храма будет теперь преследовать его по пятам, особенно пустыми и темными вечерами, которые случались в его жизни все чаще.

Дождя не было. Липкий, тяжелый туман спрятал звезды, и без Черныша, который вел отряд по известному своему наитию, Хадден никогда не решился бы отправиться в путь. Сейчас, в пепельной муторной тьме, странно было думать о том, что всего через полтора месяца топкая долина превратится в сплошное море зеленой травы, тянущейся к горячему, такому щедрому здесь солнцу.

И солнце это высушит дороги…

Чавканье копыт едва пробивалось сквозь тяжкую, пропитанную влагой ночь. Арвелу казалось, что люди едут не сзади, в пяти буквально локтях от крупа его лошади, а где-то далеко в стороне. Сам он ориентировался на темное пятно впереди – Черныш двигался медленно, иногда останавливаясь, чтобы поглядеть на компас, который ему приходилось подносить к самым глазам.

В такую ночь заблудиться было проще простого, однако все понимали, что иного выхода теперь нет. Идти по голой равнине на территории, занятой вражескими войсками, днем – самоубийственная глупость. Между тем до границы влажных лесов, в глубине которых пряталось то самое ущелье, не менее двух переходов. Арвел не знал, где они спрячутся перед рассветом, ему оставалось только доверять знанию и чутью молодого проводника.

Такая ситуация сильно давила ему на нервы. Инженеру уже случалось действовать на враждебных землях, однако настолько далеко от своих он не уходил ни разу. Каждое задание могло стать последним в его жизни, но с этим Хадден давно свыкся – так же, как солдат привыкает к старым рваным сапогам, истоптавшим тысячи лонов самых разных дорог. Однако – свои всегда были где-то рядом, и долгого возвращения не предполагалось, а сейчас ночь вокруг казалась пустотой, через которую ему предстояло плыть, пока из тьмы не появятся первые лучи рассвета.

«Да рассвет ли это будет? – мрачно спросил себя Хадден. – Нет, тьма просто раздвинется, впуская в себя новый дождь, а в целом для меня не изменится ничего».

– Ваша милость… – услышал он вдруг слабый голос проводника. – Господин Арвел!

Хадден коснулся коленом бока своей лошади и оказался рядом с Чернышом.

– Что случилось? Ты потерял дорогу?

– Пока нет. Но, видите ли – тропа, по которой мы сейчас идем, впереди превращается в болото. Здесь был жуткий ливень, и теперь она залита… Я не уверен, что нам удастся пройти.

Хадден и сам чуял приближение воды, но не придавал этому значения. Блуждать по болоту такой ночью… нет. Достаточно кому-то провалиться в яму, поломать ноги лошадям – и отряд задержится надолго.

– Что ты предлагаешь? – тихо спросил Арвел. – Идти назад?

– Обойти долину по холмам. Мы потеряем много времени, но это не самое худшее. Нас будет видно.

– Видно? Такой ночью?

– Для тех, кто знает местность, ваша милость… А они где-то рядом. Там, – Черныш махнул рукой на восток, – полчаса назад я слышал лязг оружия. Если они учуют нас здесь, в низине, уйти мы не сможем.

Господин королевский инженер сглотнул и почувствовал, как подтянулся его живот. Схватка с войсковым патрулем на краю трясины не устраивала его ни в малейшей степени.

– Хорошо, возвращаемся к холмам, – решил он. – Сколько мы потеряем?

– Часа два, – покачал головой Черныш. – Но если не будем спать на ходу, то к рассвету доберемся до леса, а там хватает глухих оврагов, где нас не заметят даже в упор.

– Ты же говорил, что лес…

– Это еще не тот лес. Мы приближаемся к «влажной полосе». Здесь уже нет ни степей, ни полей – характер растительности меняется, как меняется и рельеф. Лес, в котором мы укроемся, – последний из привычных вам. Дальше, – Черныш сплюнул, – мы сможем двигаться только по охотничьим тропам, иначе – никак. В войсках Претендентов о них не знают, они вообще не суются в заросли. А проводников у них… – он снова плюнул и вздохнул, – проводников у них нет.

Трир развернул отряд, и через десять минут после этого Черныш, махнув рукой налево, начал подъем на первый из гряды холмов, окружающих долину с северо-запада. Когда лошадь Хаддена взобралась по сырому песку к плоской, лишенной растительности вершине, он с ужасом понял, что имел в виду проводник.

Сейчас фигура Черныша вполне отчетливо различалась на фоне вдруг посветлевшего неба. Арвел посмотрел вниз – туда, откуда они только что выбрались. В низине стояла тьма, глухая и недвижная, тогда как здесь, на холме, он ощущал пусть слабый, но все же ветерок, не дающий сгуститься туману.

– Будь я трижды проклят, – прохрипел за спиной Трир.

– Ты считаешь?.. – обернулся Арвел.

– Небо светлеет, скоро появятся звезды. Наша кавалькада будет видна, как фигурки в детском театре теней! Неужели этот психованный гаденыш все-таки завел нас в ловушку?

– Какая ловушка?! Вели людям ехать поживее и не забивай себе голову!..

Грунт под тонким слоем мокрого песка здесь был куда тверже, чем в низине, так что лошади шли без усилий, ходко. Вглядываясь в серый полумрак впереди, Арвел пытался понять, где заканчивается эта гряда, тянущаяся полумесяцем куда-то к западу, но разглядеть ничего не смог. Черныш, впрочем, двигался весьма уверенно, уже не доставая компас – очевидно, он твердо знал, куда именно они должны прийти.