Сивилла - Флора Шрайбер

   – Я хочу его, – проинформировала она Хэтти. – Он хорошо подходит к нашему голубому кисейному платью.

   – Что ты имеешь в виду под «нашим», дурочка? – ответила Хэтти. – Ты что, не знаешь, что это твое кисейное платье?

   Хэтти заплатила кассиру за бант.

   Вики и Сивилла, Мэри и Сивилла, Пегги Лу и Сивилла – какая между ними связь? Доктор Уилбур решила расспросить об этом Вики, которая знала все обо всех.

   Было 15 июня 1955 года, и психоанализ продолжался уже девять месяцев. Доктор и пациентка сидели на кушетке.

   – Вики, – сказала доктор, – мне хотелось бы кое-что узнать. Вы как-то соотноситесь с Сивиллой?

   Удивленная, Вики ответила:

   – Вы же знаете, что я знаю Сивиллу, потому что расспрашиваете меня о ней. Я рассказываю вам про Сивиллу.

   – Да, – согласилась доктор, – я знаю, что вы ее знаете. Но откуда вы знаете, о чем она думает?

   Единственным ответом была удивленная улыбка Вики.

   – Вики, – настаивала доктор, – вы говорили про «наше» голубое кисейное платье. Что еще общего есть у вас и у других?

   – Общего? – В голосе Вики прозвучала нотка иронии. – Иногда мы кое-что делаем вместе.

   – Вы рассказывали мне, что у некоторых из этих «других» одна и та же мать. Значит, можно сказать, что у них общая мать?

   – Да, полагаю, можно так сказать.

   – И у них к тому же общее тело?

   – Это глупо, – уверенно ответила Вики. – Они – люди. Я не могу вам о них рассказывать.

   – Да, Вики, я понимаю, что они – люди. Но между людьми складываются различные взаимоотношения. Каковы взаимоотношения Пегги Лу, Пегги Энн, Мэри, Сивиллы и остальных? Они сестры?

   – Никто никогда не говорил, что они сестры, – ответила Вики, пристально глядя на доктора.

   – Действительно, – заметила доктор, – никто об этом не говорил. Но, Вики, когда у людей одна и та же мать, они являются либо одним и тем же лицом, либо сестрами и братьями.

   Игнорируя логику доктора, Вики возразила:

   – У меня множество сестер и братьев, и у всех нас общие отец и мать.

– Очень хорошо, Вики, – продолжила доктор, – вы только что подтвердили наличие уз родства в вашей собственной семье, однако вы ничего не сказали о семье, частью которой являются Сивилла, две Пегги, Мэри и все остальные. Вы не рассказали мне, в какой связи находятся все эти люди.

   Вики пожала плечами и произнесла:

   – Но, доктор, вы только что сами сказали, что они должны быть сестрами.

   – Нет, Вики, – решительно ответила доктор, – я не говорила, что они должны быть сестрами. Я спрашивала, являются ли они сестрами, и сказала, что с логической точки зрения, поскольку у них одна и та же мать, они должны быть либо одним и тем же лицом, либо сестрами и братьями.

   Вики ничего не ответила.

   Неумолимо продолжая логические рассуждения, доктор потребовала ответа:

   – Ну же, Вики, скажите мне, являются ли они сестрами или одним и тем же лицом?

   Вынужденная отвечать, Вики высказалась весьма осторожно.

   – Доктор, – начала она, – когда вы ставите вопрос таким образом, мне приходится признать, что они обязательно должны быть сестрами. Они должны быть сестрами, потому что они не могут быть одним и тем же лицом!

   И Вики закрыла тему, достав из сумочки губную помаду и затем захлопнув сумочку и сунув ее под мышку.

   – Mon Dieu, – сказала она, вставая, – как абсурдно думать, что все эти индивидуальные личности являются одним и тем же человеком. Мэриен Ладлов и я больше похожи друг на друга, чем любые две-три из упомянутых вами персон.

   – Послушайте, Вики, – твердо произнесла доктор, – наш час не закончился, и я бы хотела, чтобы вы выслушали то, что я собираюсь сказать вам.

   – Наша дискуссия, – заявила Вики безапелляционным тоном, – достигла своего логического завершения. Что еще можно сказать?

   – Много чего, Вики. А теперь не будете ли вы добры присесть?

   Вики вновь села, но с явной неохотой.

   – Вы говорите, – безжалостно продолжала доктор, – что Пегги Лу, Пегги Энн, Мэри и остальные не могут быть одной и той же личностью. Но они могут быть ею. Вики, неужели вы не понимаете, что они могут быть разными аспектами одной и той же личности?

   – Нет, доктор Уилбур, – сказала Вики, задумчиво покачивая головой. – Я не понимаю. Вы являетесь лишь собой. Вы – это доктор Уилбур, и никто иной.

   – И что? – спросила доктор.

   – А я – только Вики. Здесь нет никого другого. Смотрите. – Вики встала с кушетки, прошлась по кабинету и спро сила: – Теперь вы мне верите? – Она вновь уселась, улыбнулась доктору и заметила: – Это снимает ваш вопрос. Здесь никого больше нет. Вы всего лишь доктор Уилбур, а я – всего лишь Вики.

   – Вики, – ответила доктор, – мы не решили никакого вопроса. Давайте будем честны друг с другом.

   – Мы уже все решили, доктор Уилбур, – возразила Вики. – Мы решили большой философский вопрос: кто есть я? Я есть я. Вы есть вы. Я мыслю, следовательно, я существую. Есть такая латинская фраза: сogito ergo sum. Именно так и обстоят дела.

   – Мы не решили никакого вопроса, – напомнила ей доктор. – Мы не выяснили взаимоотношения между Сивиллой, Пегги Лу, Пегги Энн, Мэри и остальными личностями. Какие…

   – Вопросы, вопросы, вопросы… – прервала ее Вики. – Я бы тоже хотела задать один вопрос. Зачем вам нужно задавать все эти вопросы?

   Отвергнув логическое заключение, к которому старалась подвести ее доктор Уилбур, Вики стала противоречить своему предыдущему утверждению о том, что доктор и она находятся наедине друг с другом, сказав:

   – А сейчас, доктор Уилбур, с вами хотела бы познакомиться Мэри. Она желает принять участие в нашем анализе, и я считаю, что мы должны позволить ей это.

   – В нашем анализе? – эхом откликнулась доктор Уилбур. – Как он может быть «ваш», если вы, девушки, не являетесь одним и тем же лицом?

   Вики фыркнула.

   – Полагаю, – сказала она с некоторой двусмысленностью, – вы можете назвать это групповой терапией.

   – Вы согласились с тем, что все вы сестры.

   Реакция Вики была мгновенной:

   – В таком случае, если вы настаиваете, назовите это семейной терапией. Благодарю за поправку.

   Затем Вики исчезла, оставив такое впечатление, будто она действительно физически покинула помещение. Голос, явно принадлежавший не Вики, вежливо произнес:

   – Очень рада познакомиться с вами, доктор Уилбур.

   – Вы Мэри? – спросила доктор.

   – Мэри Люсинда Сондерс Дорсетт, – ответил голос.

   Это не был голос светской женщины, такой как Вики. Но это не был и сердитый детский голосок Пегги Лу. Акцент, без сомнения, юго-западный, мягкий, глубокий, голос приглушенный. Доктор раньше не слышала этого голоса и знала о Мэри только по рассказам Вики об учебе в шестом классе.

   Посадив Мэри на кушетку, доктор стала ждать. Мэри молчала. Сдержанность нового пациента, предположила доктор. Нового пациента?

   – Чем вам нравится заниматься, Мэри? – спросила доктор.

   – Я слежу за порядком в доме, – ответила Мэри, – но трудно со всем этим справляться.

   – Что вам приходится делать? – спросила доктор.

   – Следовать за Сивиллой.

   – А что вы делаете, когда следуете за Сивиллой?

   – Иду туда, куда идет она.

   – Что еще вы делаете?

   – Помогаю Сивилле.

   – Как вы ей помогаете?

   – Практически. Тонкими способами.

   – Например?

   – Ну, вот сейчас, доктор Уилбур, у меня есть практические заботы. Вы, наверное, знаете, что Сивилла и Тедди Ривз, ее подруга из Уиттер-холла, только что сняли на двоих квартирку на Морнингсайд-драйв. Вы понимаете, что значит – новая квартира. Вчера в восемь сорок пять утра я должна была встретиться с рабочими, которые вставляют новые окна. Мне пришлось опять выходить из дома в семь пятнадцать вечера, потому что я не хотела, чтобы новыми шторами занималась Сивилла. Я чувствую, что это мое дело – поддерживать в доме порядок. Из-за всех этих хлопот в последние дни мы не можем с утра выспаться. Поэтому мне пришлось прикрепить объявление «Не беспокоить» у дверного колокольчика. Сивилла и Тедди сняли квартиру. А все дела, связанные с ней, падают на меня.

   – А чем еще вы занимаетесь?

   – Трудно чем-то заниматься в этом сарае на Морнингсайд-драйв, который называют старинным домом. Как я хотела бы, чтобы у нас было побольше свободного места! Я бы тогда разбила цветник, выделила бы помещение для животных. У нас ведь только Капри.

   – Вам не нравится Нью-Йорк?

   – Не очень. Но вообще-то, я мало где бываю. Иногда я захожу в какой-нибудь музей или библиотеку. Это практически все. Я не покидаю жилища.

   – А чем вы там занимаетесь?

   – Делаю работу по дому, читаю, слушаю музыку. Немножко рисую. Пишу стихи. Поэзия облегчает боль.