Пленительная страсть - Ферн Майклз

— Вы очень точно заметили, менеер. Я просто проявляла внимание к одному из ваших гостей, — тон Сирены стал более жестким. Она сверлила немигающим взглядом этого разозлившегося человека.

— Вам нужно торопиться, менеер. Невежливо заставлять женщину ждать.

Резко повернувшись, она взяла под руку брата, и они устремились вверх по лестнице.

— Вероятно, вы неправильно меня поняли, Сирена… — сказал им вдогонку Риган, пытаясь как-то оправдаться, ведь вполне возможно, что она действительно просто была вежлива с Цезарем как с соотечественником.

— Я все поняла как надо. Пожалуйста, не продолжайте оскорблять меня, принимая за дуру.

Наверху, когда Риган уже не мог их услышать, Калеб сказал смущенно и с легким упреком:

— Ты весь вечер была занята с сеньором Альваресом, уделяя внимание только ему. Я заметил, что менееру это не понравилось, он бросал убийственные взгляды на испанца. Разве ты поступила правильно? В чем ты обвиняешь менеера? — спросил Калеб, весь пунцовый от смущения.

Мальчик вздрогнул от неожиданного звонкого смеха Сирены:

— Ах, братишка! Кажется, я кое-что упустила в твоем образовании. В жизни существуют не только морские карты, корабли и фехтование. Мне следовало предупредить тебя о «коварных женщинах». Это правда, я слишком много уделяла внимания сеньору Альваресу, но с одной целью: выудить у него информацию, которая нам может пригодиться в будущем. Поэтому я должна была оказывать ему знаки внимания. Это совсем не то, что сделал Риган. Он назначил свидание своей шлюхе у меня под носом. И я считаю это непростительным!

— А ты слышала, как он назначал свидание? — спросил Калеб, пытаясь защитить менеера.

— Мне совсем не нужно было ничего слышать. Это было очевидно для всех присутствующих. Даже сеньор Альварес сделал ему замечание на этот счет. Приличная женщина не должна с этим мириться. Это унизительно. Но хватит. Оставим это. Ты должен верить мне: я знаю, что делаю. А сейчас иди спать, братишка. Завтра тебе предстоит проверить, как обстоят дела на «Ране».

— Спокойной ночи, Сирена.

Задумавшись, Калеб спустился вниз и, миновав зал, прошел в свою комнату. «Коварные женщины»! Что Риган сделал Сирене? Чем он оскорбил ее? Сеньор Альварес целовал ей руку при каждом удобном случае!

Недоуменно покачав головой, мальчик вздохнул и сбросил с себя сковывающую одежду.

Калебу нравился Риган и не нравился сеньор Альварес. А эта женщина, Гретхен, вызывала странные чувства, когда он смотрел на нее. Может, Сирена права? Он никогда не слышал о «коварных женщинах». Нужно попросить ее, чтобы она все ему объяснила.

— Мне нравится Риган, — пробормотал он. — Мне бы хотелось быть похожим на него, когда я стану взрослым мужчиной. Менеер обещал научить меня… Научит ли он меня быть настоящим мужчиной? А бывают «коварные мужчины»? И как можно назвать сеньора Альвареса?

Сонная Джулия расчесывала, освободив от заколок, длинные и густые волосы Сирены.

— Не убирай мое платье, Джулия. Скоро утро.

Несколькими часами позже Сирена лежала в широкой низкой постели, не в силах уснуть и прислушиваясь, не раздадутся ли за дверью шаги Ригана. Но она так и не услышала их. Девушка ощутила во рту горький привкус, но даже перед собой ей не хотелось признаться, что это были невыплаканные слезы.

Когда Риган, выйдя из дому во двор, вскочил на лошадь, настроение у него было отвратительное. Он ударил животное каблуками в бока, и оно сначала рвануло в сторону, а затем помчалось вперед галопом. Гнев бушевал в груди всадника. Он еще покажет Цезарю! Гоня лошадь, как будто дьявол преследовал его по пятам, Риган не мог забыть эту испанскую стерву, на которой собрался жениться! Весь вечер не сводила своих умильных глазок с этого проклятого испанца!

Он скакал по проселочной дороге, уходящей в горы, затем резко повернул назад в Батавию, направляя лошадь на гравиевую дорожку, устремлявшуюся к дому Гретхен. Громко постучав, он отступил назад и ждал, когда откроются тяжелые портальные двери.

Ее глаза радостно расширились (вдова сама открыла ему).

— Как мило с твоей стороны, что заглянул ко мне, Риган, — произнесла она. — Чем вызван столь поздний визит? Представим, что я не знаю этого…

Ван дер Рис засмеялся, почувствовав весь юмор сложившейся ситуации.

— Как тебе понравится, если я скажу, что случайно оказался по соседству и решил засвидетельствовать свое почтение?

— Я бы сказала, что это похвально! — захихикала Гретхен. — Садись, Риган. Я принесу немного вина, чтобы отметить твой визит.

— У меня на уме совсем не вино! — резко заметил он.

— Я тоже так думаю. Но, может, ты желаешь побеседовать?

— И это мне ни к чему. Однако я, пожалуй, соглашусь выпить бокал вина.

Глаза женщины весело сверкнули. Она подала ему хрустальный графин и подождала, пока он нальет себе вина.

— Итак, я не гость. Ты это пытаешься мне внушить?

— Любой, кто приходит ко мне после полуночи, вряд ли заслуживает официального приема, — ответила Гретхен. — Зачем ты сюда пришел, Риган?

— Просто пришел. Без всякой причины. Возможно, сюда меня привезла моя лошадь. Сам не знаю, каким образом я оказался у твоих дверей.

Он осушил бокал и тут же снова наполнил его.

Гретхен знала, что каждый раз, когда ван дер Рис был в таком состоянии, его мысли возвращались к тем давним событиям, произошедшим на «Тите». Когда он, обычно очень умеренный в употреблении спиртных напитков, начинал пить без меры, это означало одно: Риган опять сожалел, что его тоже не убили в тот день у берегов Африки. Сейчас он утонул в воспоминаниях и в сладком вине вдовы… Но у нее были другие планы на эту ночь.

Выпив еще и еще вина, голландец посмотрел на женщину поверх бокала. Внезапно он встал, и его качнуло в сторону. Гретхен поддержала его за руку.

— Думаю, — медленно и четко произнес он, — мне нужно выйти на воздух. Возможно, ночная прохлада прояснит мою голову.

Немка улыбнулась. Как давно ван дер Рис не занимался с нею любовью под звездами! Гретхен, поддерживая его, миновала гостиную, столовую, и, наконец, они вышли в пахнущий жасмином сад.

— Думаю, это мудрое решение, — сказала она, помогая ему идти. — Твой приход будет нашим секретом, — промурлыкала вдова. — Мы уляжемся на прохладную траву и займемся любовью. Ты ведь для этого пришел ко мне, не так ли?

Риган, прищурившись, смотрел на Гретхен при свете луны.

— Да, поэтому я пришел! — засмеялся он. — К сожалению, я не принес тебе четки Сирены, как ты велела.

— Вынуждена простить тебя… на этот раз, — засмеялась она. — Думаю, сегодня ночью ни тебе, ни мне четки не понадобятся. Иди ко мне, мой дорогой, и позволь мне любить тебя так, как если бы я была твоей женой, — вдова осторожно взяла из его рук графин с вином и швырнула его в кусты.