Четвертая стена. - Ренат Аймалетдинов

и я не справился с ней. А потом еще и внутри ВУЗа кое-как написал экзамены вступительные. И как итог, я поступил не на юриста, а вообще в другое место и на другую специальность — преподаватель истории и обществознания. Сладкие мечты были разрушены, бюджета не осталось, а идти на платку не позволяли принципы.

— И что было дальше?

— Должен кое-что сказать: мои родители развелись, когда я был ребенком. Мама вышла замуж за богатого мужчину, а про отца я не хочу говорить. И, раз на то пошло, то да: я из обеспеченной семьи. Очень. Денег было столько, что я мог стать кем угодно и, мне кажется, мог даже не учиться. Но это был не мой путь. Поэтому, так сказать, у меня не было выбора: пошел учиться на того, на кого взяли. Ибо для меня было принципиально добиться успеха самому, а не с помощью чужих денег; даже если это деньги моей семьи. Мать была очень недовольна моим решением и порицала меня. И тогда я подумал: «А действительно ли я был всем, как мне казалось?». Я чувствовал себя никем. Будто я всегда им и был.

Джерри не отвел взгляда, но его лицо немного сменилось. Кто знает, возможно, в этой истории он увидел себя. А может, ему стало просто противно слышать это. Так или иначе, Алекс, сдержав паузу и переведя дух, возобновил историю.

— Знаешь, каково это? Твой мир рушится, все валится из рук, а ты едва можешь стоять на ногах. Однако я не сдался. Это поражение лишь подхлестнуло меня, и я сказал себе: «Я мало старался. Надо сильнее. Больше работать — я номер один». Я по уши ушел в учебу; со школы у меня никого не осталось. Но тогда я думал, что не они покинули меня, а я сам пожертвовал ими. Дурак… Внутри стен института завел много новых людей, но со всеми из них я поддерживал лишь отношения «коллега-коллега». В этой гонке за абстрактным успехом, я упустил кое-что значимое…

— И что же это? — спросил Джерри.

— Личная жизнь. У меня дерьмовая социализация, я не умею вести себя адекватно с людьми в определенных ситуациях и полагаюсь исключительно на знания в психологии.

— У тебя вообще не осталось друзей?

— Именно. Но зато я завожу новых сейчас. Как мне кажется…

— Поэтому ты и клеишься к Ане?

— Это не так. Я не клеюсь к ней. Она мне просто симпатична. Возможно. Не потому что она первая за долгое время девушка в моем окружении, а потому что она хороший человек. Хоть и первое знакомство у нас не задалось, да и знаем мы мало друг о друга, мне кажется, что мы с ней на одной волне. Ты как думаешь?

Но Джерри не спешил отвечать. Он молчал, но отлично от предыдущего раза. Казалось, что, на сей раз, он взвешивал все за и против, и решал, стоит ли ему что-либо говорить. И если стоит, то, что именно. Глубоко вздохнув, Джерри сделал свой выбор и заговорил.

— Аня, действительно, добрая и отзывчивая девушка. Активистка, которая, порой, лезет не в свое дело, но при этом пытается везде поддерживать дружественную и разряженную атмосферу. Она в этом плане твоя противоположность.

— Ты о чем? — недоумевал Алекс.

— Да о том, что ты, наоборот, все усложняешь. Где бы ты ни был, от тебя всегда идет напряжение. Ты как супер-обломщик.

— Я педагог…

— Брось, ты просто неумеха, который не знает, как правильно общаться. Тебе это еще Аня говорила. Не я должен учить тебя социализироваться. А она.

— Вот как…

— А еще она лесбиянка, — быстро произнес Джерри.

— Стоп, что? Ты о чем? — удивленно спросил Алекс.

— О чем, о чем… Задрал. Неужели это не было и так понятно? Да, у нее были проблемы с парнями. И она поняла, что это не ее, и отношения с девушками ей ближе. Правда, у нее не получается найти себе достойную партнершу. А еще, если что, я тебе это не рассказывал: отец бросил ее с мамой, когда та была ребенком, и ушел к другой женщине. Ты, как психолог-педагог, должен понимать, какие последствия такой факт может иметь. Из-за этого она не могла выстраивать длительные отношения с парнями. Всякий раз, когда у нее наклевывалось что-то серьезное, она сбегала, ибо боялась, что парень сбежит от нее, как и ее отец. Но однажды у нее получилось продержаться довольно долго с одним молодым человеком. Однако… Угадай, что он сделал?

— Он бросил ее и ушел в другой женщине?

— В точку. И после такого неудачного и, поистине, болезненного для нее опыта, та абсолютно разочаровалась во всех мужчина, предпочитая теперь держаться от них подальше. Я пытался доказать ей, что не все мужчины подонки, но ее бесполезно переубеждать. Так что, если бы думал катать к ней шары, то лучше не стоит. Только ее будешь злить. Вообще чудо, что она терпит тебя. Последние четыре года точно она из парней ни с кем не общается: я и Максим исключения.

— Ну, раз ты начал про Аню… — сказал Алекс, сдержал паузу и добавил, — Может, и про Максима расскажешь? Тем более, упомянул его.

— А что не так с ним? — удивленно спросил Джерри.

— Ну, в тот день, когда ты решил все сделать по-своему, Макс очень помог. Не будь его, я бы не нашел тебя. Он немного странный и скрытный, но, как по мне, он замечательный друг, который готов всегда придти на помощь. А ты… Не похоже, что ты ему сильно доверяешь, хотя, вы же, вроде, со школы дружите.

— Знаешь, я не хочу говорить про Макса. Он — палка о двух концах. Абсолютно во всем. Например, на первый взгляд, будет казаться, что он бездельник, прожигающий жизнь. Особенно, учитывая тот факт, что он из довольно обеспеченной семьи, и деньги для него не проблема. Но стоит с ним пообщаться, ты начинаешь понимать, что Максим постоянно в хлопотах. И у него нет желания и времени что-либо еще делать помимо своих собственных дел. Да, он исполнительный и очень эффективный работник, но… Нельзя же быть только таким! У него одно время была так называемая «интернет-жена». Она жила в Германии, но была из русскоговорящей семьи. Он все обещал ей, что отучится на бакалавра и переедет к ней. А потом… Дела и дела… И