Орден куртуазных маньеристов (Сборник) - Вадим Степанцов

Ж (А.Вулыху)

Три жопы лучше чем одна,я думал, в телевизор глядя,где дева, трепетно-юна,о старенького терлась дядю.

-- Три жопы лучше чем одна, --сказал я другу Александру.Увы, зачем ушла онаиз трио «Гребля без скафандра»?

Когда девичьих жоп союзперед тобой являет трио,то в этом есть намек на муз,пусть это грубо, но красиво.

Когда ж их более чем три –то это просто праздник граций,внимай их звукам и смотри,не уставая наслаждаться.

Но одинокий женский задвнушает жалость и жестокость:сперва охота облизать,а после с криком бросить в пропасть.

Нет, чтобы зрителя завлечь,одной сиротской попки мало,одной нам сердце не разжечь,хочу, чтоб все от жоп сверкало.

Скажу девчонке каждой я,как собственной любимой дочке:сольемся жопами, друзья,чтоб не пропасть поодиночке.

Ехал я на Украину

Ехал я на Украину,Отступала прочь тоска.За окном дрючки и дрыныТанцевали гопака,

Пахло салом в люкс-вагонеПросыпался я хмельной,И визгливо, словно кони,Ржали девки подо мной.

"У-тю-тю, какие девки!" -Прошептал я, глянув вниз,За базар сполна ответилЗёма, проводник Чингиз.

И, хоть за язык вонючийЗемлячка я не тянул,Но, смотри-ка, потрох сучий,Баб вписал, не обманул.

Да какие королевы!Грудки, попки, все дела.Только что с двоими делать?Ну была, блин, не была.

"Эй, подружки, водку пьёте?" -Я игриво пробасил."Мне - вина, горилку - тёте,Коль не брешешь, поднеси."

"Так вы что же, тётя с дочкой?...То есть это... ну, того?""Ой, какой пугливый хлопчик!""Я оденусь, ничего?"

"Та не надо одеваться,не разденешься ж потом."Тут уже, признаюсь, братцы,Я застыл с раскрытым ртом.

А потом в одних кальсонахСловно в бездну рухнул вниз.И до самого ХерсонаРазвлекался, как маркиз.

Вариант:

И до самого ХерсонаЗа бухлом летал Чингиз.

Еж и Зад

Коль жопу на ежа направить,то плохо будет не ежу.Иди, ди-джей, пластинки ставить,а я с барменом посижу,и вспомню я о той гадюке,что год назад сидела тут,что, взяв стакан текилы в руки,спросила: «Как тебя зовут?»Я не нашелся, что ответить,отшибло память мне на раз,когда пришлось мне взглядом встретитьсиянье этих синих глаз.А после – танцы и напитки,ночной таксист, ночной пейзаж,трава, дерьмо и маргаритки,ночное озеро и пляж.Ты под водою, как русалка,губами трогала меня,и распустился, как фиалка,бутон из плоти и огня.Дышала ночь восторгом пьяным,и силу лунный свет будил.Нет, никогда по ресторанамя так удачно не ходил!Но и наутро, и назавтра,и утром следующего дняугар любви, угар внезапный,не отпускал уже меня.Дни пролетали, словно пули,я звал тебя своей судьбой,и вдруг сказала ты: « А хрен лия даром трахаюсь с тобой?Ведь ты такой же, как другие,и ты не женишься на мне». –И ноги дивные нагиесомкнулись на моей спине.Хотел я было разозлитьсяи про любовь поговорить,но вдруг пролепетал: «Жениться?Ну да, конечно, может быть».Я срочно выписал папашуиз города Улан-Удэ.И вот по загсу я чепашу,и все вопят: «Невеста где?»Ты надо мною посмеялась,меня как лоха развела,с мной ты только кувыркалась,но в мыслях далеко была.В туманном городе Антверпен,в голландской мокрой стороне,тебя ждала блондинка Гретхенс наколкой «Russia» на спине.Я на тебя бы лез и лез бы,и сам ложился бы под низ,но ты – ты оказалась лесбой,а я был временный каприз.Хохочут где-то две красоткинад рожей русского лошкаи тычут пальчиками в фоткирасстроенного женишка.В стране торчков и пидормотовпоженит вас голландский поп.Желаю счастья вам, чего там,чтобы любовь и детки чтоб,чтоб в лицах деток этих милыхсквозили черточки мои.Налей, бармен, еще текилыза счастье гадины-змеи.

…Сядь на ежа чугунным задом –пиздец приснится и ежу.Але, ди-джей, поставь ламбаду,а я на девок погляжу.

(Variant:

а я с барменом ухожу.)

Дяденька робот

(футуропедэма)

-- Дяденька робот, дяденька робот,дай мне портвейну, дай анаши!-- Что-то, мой мальчик, вознес ты свой хоботслишком уже рано! А ты не спеши.Взрослым и глупым стать ты успеешь,пьянству научишься, дури вдохнешь,множество самок своих отымеешь,но с киборгессами раньше начнешь,и к киборгессам вернешься обратно,ибо все женщины злы и глупы,слишком в желаньях своих непонятны,слишком зависят от мненья толпы.-- Дяденька робот, я видел недавно«Люди и киборги» -- теле-ток-шоу,там мужики рассуждали забавно,как с кибербабами жить хорошо.Не познакомишь меня с киборгессой?Пусть меня учит, как делать бум-бум.-- Рано тебе еще знать эти вещи,рано растрачивать сердце и ум.-- Дяденька робот, а что же мне можно,что же мне делать, чтоб стать повзрослей?-- Делай уроки! Не то безнадежноскатишься в бездну. Учись веселей!-- Дяденька робот, в какую же безднуя безнадежно со свистом скачусь,если попробую вин я полезныхи с киборгессой любви научусь?-- Станешь ты трутнем, как прочие люди,будешь за счет кибер-общества жить,радость искать будешь в винном сосудеили наркотики в вену вводить,купишь себе киборгессу тупую,чтобы носила тебя на руках.Разве про жизнь ты мечтаешь такую?-- Дяденька робот, конечно же! Ах!Пусть карьеристы мечтают о славе,спорте и службе, высоких постах,я же, надеюсь, рассчитывать вправекибердевчонок шарашить в кустах.-- Эк разогнался ты, кибердевчонок!А кибербумбо понюхать не хошь?Как просарначу тебя до печенок –мигом в мир взрослых людей попадешь.-- Что ж, если это ускорит взросленье,вот тебе, дяденька, мой каравай.-- Может быть, все-таки, лучше ученье?-- Нет, дядя робот, насилуй давай,

С грустью насиловал робот-наставникюного школьника и говорил:«В классе моем никого не осталось,всех к взрослой жизни я приговорил.Миром людей, отупевших от блуда,роботы править обречены.Эй, господин, уходите отсюда.И застегнуть не забудьте штаны».

Дьявольская месса

(текст песни)

Опустилась ночь на землюи за замковой стеноютихо спит моя принцессаохраняемая мною.Из гнилого подземельявосстаю я в новолунье,и летят ко мне на шабашэльфы, тролли и колдуньи.

ПРИПЕВ:

И покуда в этом замкедлится дьявольская месса,ты со мной, моя принцесса,ты со мной, моя принцесса,я люблю тебя, принцесса.

Только раз за целый месяця могу тебя увидеть,но ни ангелу, ни бесуя не дам тебя обидеть.Мои проклятые костизлобных духов отгоняют,от соблазнов и напастейтвою душу охраняют.

ПРИПЕВ.

Только в ночь на новолуньеобрастают кости плотью,и любовное безумьетщетно силюсь побороть я,подходу к твоей постелии руки твоей касаюсь.Петухи давно пропели —я же все с тобой прощаюсь.

ПРИПЕВ.

1995

Дума про Тараса

За Каспийскою водоюсолнышко садится,постепенно затихаеткрепость на границе.Офицеры-забулдыгипьют арак вонючий,унтера молокососовчистить ружья учат,песню воют по-собачьиссыльные поляки,а солдат Тарас Шевченкоскрылся в буераке,воровато оглянулся -ищут ли, не ищут? -и достал листок бумагииз-за голенища.Остывающий песочекему яйца греет,образ девы черноокойнад Тарасом реет.Прислонилась дева к тыну,лузгает подсолнух,шелуха поприлипалак ее грудке полной,вокруг шеи по-над грудкойкрасное монисто.Тут в Тарасовы мечтаньяВторгся дух нечистыйи срамное в его мысляхрисовать заладил,завладел его рукою,по мотне погладил,взял огрызок карандашный -и полились строки,как красавицу-дивчинувстретил пан жестокий,как сманил ее словамипро любовь до гроба,как сверкали ночью в гаебелым телом оба,как стонала чорнобрива:"Мамо, мамо, мамо!"… Тут нечистый смял картину,и пошла реклама:"Вот прокладки, покупайте!Маде ин Украйна!Тополиный пух в прокладке -мягко, сухо, файно!Вот кондом из Запорожья -никогда не рвется,с ним почти любая девацелкой остается!" --"Ой, прости, Тарас Григорич! -завопил лукавый. --Это из другой эпохи,виртуальны стравы!"Тут Тарас крестом широкимтрижды обмахнулсяи кругом на всякий случайснова оглянулся,запихал свой дрын обратнопод солдатский клапани представил, как дивчинупан поставил раком,сам себя представил паном,озорным, богатым,москалем себя представил,и жидом пархатым -в трех обличьях ненавистныхпорет он дивчину:нет, не просто так дивчину -саму Украину!Лях, москаль и жид хохочут,а Тарас рыдает,на песочек туркестанскийслёзы проливает,да не одни только слёзы -козацкое семясохнет здесь. А в Украинекто продолжит племя?Вновь Тарас дрючок упрятал,отдышался малость.Ладно, что делать с сюжетом,что с дивчиной сталось?Ну, конечно, наигравшись,бросил пан дивчину,а дивчина от позораушла на чужбину.Там кровиночку растила,да в наймах ходила,дочку, аленький цветочек,холила-любила.Шла через родную волость -пана повстречала,только пан ее любезныйне узнал сначала,а узнал, усы расправил -и расхохотался,увез доченьку в хоромыда и надругался…Тут нечистый возник снова,говорит: "Брат милый,на панов, да москалейты убил все силы,я уже не говорю,что одни и те жевсе сюжеты у тебя.А новые где же?Чернобровых всё Оксанпаны с москалямив думах порют у тебя,потом с дочерямиапробируют инцест.Ты однообразен.Читателю надоест.Что, ты не согласен?"Тут повесил нос Тараси затряс усами."Прав, ох, прав нечистый дух!Панов с москалямихватит в думах порицать,глубь веков присталоозирать, чтобы понять,что с Украйной стало.Мыслью жадной заберусьдальше Мономаха.Термин "Киевская Русь" --то выдумка ляха.По украинным степямславяне селились,да варяги в землях техпосле появились,назывались "русь" иль "рысь"налетчики эти,с украинками еблись,вражеские дети!Выйдет дивчина за тын -тут варяг подскочити как рысь на спину ейс хриплым ревом вскочет.На 15 лет в походвдруг уйдут варяги,а вернутся - мнут своихдочерей в овраге".Тут на миг себя Тарасвикингом представил,как на дочку он залез,как дрючок ей вставил…Но могучею волнойсмыло ту картину,и свободной, вольной онвидит Украину,как державный Киев-град,весь в дворцах стеклянных,подчинил, перемололмоскалей поганых,на наречии родномпесни здесь поются,с украинцем, не с паном,девчата ебутся.Москали же, что в Москве,с нехристью скрестились,чурбаны-татаровьяиз них получились,а украинский скинхэдохраняет расу.Битва за тела девчатвидится Тарасу:вот чернявый москалеквспрыгнул на хохлушку,тут же хлопец - пику в боки откинул тушку,сам на дивчину прыг-скок,завертелось дело.Не родится москалек,а родится белый,или дивчина-красавскорости родится,чтоб потомок козаковмог на ней резвиться.

…Над Каспийскою водоюрассвет занимается,рядовой Тарас Шевченков крепость возвращается,светом вольной Украиныполыхают очи.Нет, не зря за тем барханомгрезил он все ночи.Украина, мать родная,будешь ты свободной!Крым с Херсонщиной прихватишьу Руси безродной,Львов с Волынью не вернешьни немцу, ни ляхуи в семье народов вольныхвсех пошлешь ты на хуй.

Другу-маньеристу