Солнце садится на Западе - Мари-Габриэль

За этот визит в Кембридж я приобрела достаточное количество друзей. Но чтобы не перегружать рассказ дополнительными подробностями, я редко здесь упоминаю о них. Одним из таких друзей была Олеся. Так же как и я, она училась в языковой школе. Я не рассказывала ей раньше про Джейка. Но сейчас мне просто необходимо было поделиться с кем-то еще, помимо Елены, всем тем, что меня так тревожило. Я пришла, села на диван и принялась упоительно рассказывать подруге о странной ситуации, в которой я оказалась. Рассказ про Джейка вызвал удивление. Глаза ее постепенно округлялись, по мере того как я переходила с одной подробности на другую. В конце концов, я показала ей два фото, в надежде услышать что-то хорошее. Внимательно посмотрев, она сказала:

– Маш, это он.

– Да нет, это не он! Это его брат, Стив. Я посчитала зубы, – просто заметила я.

– Зубы?.. Да, дорогая, я смотрю тебе совсем не хорошо… посчитала зубы… – повторила Олеся, закатив глаза.

– Да нет, ты не понимаешь. Я весь день сравнивала их. Они разные. Посмотри!

– Маш, это он. А это его жена. И все.

В тот момент я подумала, что идея поделиться с кем-то величайшей трагедией моей жизни была не слишком хорошей.

–

– Ладно тебе!.. – усиленно принялась я объяснять подруге свою точку зрения.

В это время Олеся, вежливо слушая, разбиралась в вещах.

– Вот, на, лучше конфетку съешь, – протянула мне она одну из двух конфет.

Поблагодарив и не отвлекаясь от своего повествования, я сунула конфету в карман джинс. Олеся, тем временем продолжая убираться, сунула вторую себе в рот.

– Фу, какая гадость, – сморщилась она, выплюнув конфету. – Маш! Эти конфеты еще ужаснее, чем твоя любовь к нему!

И мы вдвоем засмеялись.

На остановке

Времени оставалось предательски мало. Песок в моих песочных часах уже практически пересыпался на другую сторону. Меня, безусловно, грело мое будущее возвращение. Но так же сильно угнетала фотография из фейсбука. Я все еще считала зубы и волосы на несчастных фото, силясь найти какую-то новую зацепку, способную стопроцентно указать мне, что Джейк – это Джейк, а Стив – это Стив. Но определенности так и не было. Оставалось несколько дней до отъезда, а я так и не осмелилась спросить Джейка о брате. Мне было страшно. А он, в свою очередь, в эти дни еще больше обычного игнорировал меня. После диалога с Бернардо Джейк старался не оставаться со мной наедине и в то же время был как-то особенно вежлив и любезен, когда мы были на людях. Думать было дольше нельзя, я не могла себе позволить дальше сомневаться. Оставалось всего два дня до моего отъезда. Времени тянуть не было, и я решила попробовать поговорить. Был зимний английский день. Для человека из России скорее осенний. Погода плюс шесть. Не успевавшая даже пожелтеть, вечно зеленая трава тянулась по всей дороге до остановки. Мы шли снова рядом, среди маленьких домиков. Напряжение нарастало. Радость и печаль внутри меня сменяли друг друга. Я чувствовала, что просто обязана сегодня спросить его обо всем.

– Ну так что, ты уезжаешь? – начал он.

– Да, послезавтра утром. То есть завтра фактически последний день. Но я вернусь в Университет в следующем году, – ответила я.

– Университет – это хорошо. А как твой экзамен? Набрала 6.5?

6.5 – было баллом, необходимым мне для поступления в Университет. Честно сказать, 6.5 за IELTS я не набрала. Не хотелось объяснять, что когда я нервничаю, печатный текс, что на русском, что на английском языке, становится недоступным для моего понимания. Рассеянное внимание, или что-то подобное. Не знаю, как точно это называется. В общем, чтение и письмо я основательно провалила. И в этом была еще одна проблема. Но говорить об этом сейчас мне не хотелось совсем.

– Нет, я думаю сдать экзамен потом. Можно ведь сдать его и в Москве, – ответила я.

– Ясно, – улыбнулся он.

– Скажи, Джейк, у тебя правда есть брат-близнец? Ты раньше никогда об этом не рассказывал.

Задав вопрос неожиданно даже для себя самой, я замерла, ожидая его реакции.

– Да, у меня есть брат. Его зовут Стив, – невозмутимо ответил учитель.

– Брат-близнец? Я просто не могу себе представить второго тебя, – заулыбалась я. – То есть не могу представить, что кто-то может быть настолько похож на тебя. Иметь одно с тобой лицо. В общем, ты понимаешь…

– Ну, брат выглядит моложе. Он худее. А вообще, мы с ним совсем разные. Я имею в виду, разные как люди, по характеру. Он спокойный. Я взрывной.

«Харизматичный», – улыбнулась я про себя.

– Да, я понимаю! Когда я училась в школе, у меня в классе были сестры-близнецы, они тоже были совершенно разные!

Вдруг он взял мою руку, и я поняла, что таю.

Я смотрела на него так пристально, как, наверное, никогда раньше не позволяла себе на него смотреть. Утонуть в этих зеленых глазах, что может быть прекраснее. Это наркотик. Ты – мой наркотик, моя болезнь, мое счастье, мое помешательство. Неужели ты этого не видишь?! Вот она – я! Я проделала весь этот путь, только чтобы прийти к тебе. Все это только для тебя. Я готова отдать тебе все, что есть у меня. Хоть кусок жизни. Бери. Владей. Пользуйся. Да хоть выброси! Только подари мне чуть больше времени рядом с тобой.

…Но, может быть, этого тебе недостаточно… И ведь как же такое возможно? Неужели это и есть настоящая любовь. Этот психоз, это наваждение, эта дурость. Посмотри на меня. Ведь по большому счету я не так хорошо и знаю тебя. Ну сколько часов я провела с тобой, сколько разговаривала? Ведь не так уж и много. Чего я не знаю о тебе, о скольком только догадываюсь. Соответствуешь ли ты хоть 1/5 части того человека, которого из тебя сделало мое воображение. Того идеального моего дополнения. Совершенной комбинации, единственной и лучшей моей половины. Неужели ты совсем меня не любишь? Происходит ли хоть что-то подобное в душе у тебя? …А вдруг происходит?

Вопросов всегда больше чем ответов. Но любовь обычно вопросов не задает. Она просто берет тебя за шиворот и кидает в этот бездонный океан. Ты барахтаешься, задыхаешься. Но, пока еще не утонул, абсолютно, по-идиотски счастлив!

Я ни с кем себя не ощущала, как с тобой. Это волшебное чувство абсолютной законченности. Какой-то утопичной идеальности. Не нужно больше никуда идти, ничего искать, ни за чем гнаться. И ничего нет органичнее, правильнее и спокойнее, чем просто быть здесь сейчас рядом, ничего лучше просто нет.

Он обнял меня.

– Ты придешь попрощаться? – спросила я тихо.

– Конечно, я приду! Сейчас мне пора. Давай, увидимся завтра! – ответил он, запрыгивая в автобус. Я долго смотрела вслед исчезающей за поворотом