Магическое братство - Александр Сухов

– Что-то ты очень уж подробно все рассказал, будто своими глазами наблюдал за тем, как дерутся, падают в обморок и выносят трупы, – подозрительно посмотрел на товарища Мандрагор.

– Фома неверующий, для того чтобы понять, что случилось за дверью, не нужно там находиться, для этого достаточно не спать в нужное время, иметь уши и толику логического мышления. В отличие от некоторых деревянных голов потомки древних инфернальных родов обладают всеми вышеперечисленными свойствами.

– Ну-ка повтори, что ты там вякал по поводу деревянных голов? Это ты меня зацепить, что ли, хочешь? – завелся с полоборота магический корень.

– Больно нужно связываться со всякими гербариями, – усмехнулся демон и, согнувшись над столом, вновь вернулся к прерванному занятию.

– Шмуль, не подскажешь, который теперь час? – наконец-то юноше удалось разомкнуть слипшиеся веки. И тут его взору предстала исключительно заманчивая картина: стол, весь уставленный стройными столбиками золотых и серебряных монет. Часть денег, которую старательный Шмультик еще не успел рассортировать по номиналам и сложить в аккуратные столбики, лежала горкой на краю стола и дожидалась своей очереди. – А это откуда?

– Добыты вполне честным способом, – не моргнув глазом ответил демон. – Помнишь, ты мне вчера одолжил полторы сотни серебряных? Ну так вот, пока вы тут спали, эти красавцы удалые сбегали прогуляться и привели с собой целую ватагу друзей и подружек. Особенно очаровательны эти рыжие бестии. – Шмультик указал рукой на дюжину столбиков золотых монет. – Целых триста пятьдесят шесть штук. Прямо глаз от них отвести я не в состоянии. Вообще-то только половина седьмого, можете поспать еще часочек.

Мандрагор в мгновение ока перебрался с постели на стол и, убедившись, что деньги вполне материальные, а вовсе не какой-то наведенный морок, воскликнул:

– Ты чего, инфернальный, сдурел, что ли?! Как можно спокойно спать, когда эдакое благосостояние бесхозно валяется где попало?

– И вовсе не валяется, – обиделся демон, – а проходит инвентаризацию и строгий учет.

– Ну-ка, ну-ка! – подошел к столу окончательно проснувшийся Гвен. – Это сколько же здесь всего денег?

– Как я тебе уже сказал, триста пятьдесят шесть золотых и серебра фунтов на двадцать пять потянет – еле дотащил, думал, карманы полопаются.

– Ух ты! – удивленно воскликнул юноша. – Да этих деньжищ хватит, чтобы купить баронский титул вместе с поместьем, пяток деревушек с лесами, полями и прочими угодьями и до конца дней своих как сыр в масле кататься.

– Вот она, узость дремучего средневекового мышления во всей красе! – оторвавшись от интересного занятия – пересчета и сортировки денежных средств, всплеснул руками Шмультик. – Купил бы деревеньку… и так далее. Мелко плаваете, товарисч! Пока потомок древнего инфернального рода Ши-Муль-Алан-д-Тик несет на своих слабых плечах всю ответственность за одного немного туповатого парнишку и деревянную осьминожку-обжору, он не позволит им, по причине крестьянской ограниченности бывшего ученика чародея, без вести сгинуть в сельской глуши, портя девок и поглощая пудами сыр! – После столь пафосной речи Шмультик, показав смачный кукиш открывшему было пасть «осьминожке-обжоре», обратился к молодому человеку с вопросом: – Гвен, ответь, только честно и откровенно, нравится тебе имя Илейн или нет?

– Имя как имя – ничего особенного, – пожал плечами Гвенлин.

– Илейн, да будет тебе известно, вьюнош неразумный, не просто имя. Илейн – песня. Илейн – дыхание майского ветерка. В конце концов, это наша будущая невеста – дочь одного из самых великих… нет, самого великого властителя мира Тев-Хат. Поэтому, когда тебя спросят, нравится ли тебе имя Илейн, ты должен отвечать, что, находясь еще в утробе матери, мечтал когда-нибудь жениться на девушке только с таким именем.

Шмультик замолчал и взглядом триумфатора обвел Гвенлина и Мандрагора, обалдевших от свалившейся на их головы неожиданной информации. Наконец юноша пришел в себя до такой степени, что смог задавать вопросы:

– Шмуль, рассказывай, что это за Илейн, где живет, какого роду-племени? Короче, все, что тебе известно об этой девушке.

– Восхитительная, прелестнейшая Илейн – единственная наследница кангурского престола… – начал свой рассказ Шмультик и кратко, но доходчиво изложил все, что накануне вечером сам узнал от Усатого…

– Ну и дела! – только и смог выдать Гвен после того, как демон закончил свой рассказ.

А Мандрагор едва не грохнулся в обморок от распахнувшихся перед ним широчайших перспектив на поприще придворного чиновника высочайшего ранга.

– Вот оно, – зажмурив глазки-бусины, мечтательно прошептал магический корень, – место главного смотрителя королевской кухни и должность первого советника Его Величества.

– Это чего же мы собираемся насоветовать Его Величеству? – с неприкрытой издевкой спросил демон.

– А чего попросят, то и посоветуем, – горделиво вскинув голову, будто на самом деле заветная должность уже была у него в кармане, ответил корень. – А тебя, уголовная морда, мы попросили бы попридержать язык, иначе он вместе с головой может отделиться от остального туловища.

– Это с какой же стати я уголовная морда? – с угрозой в голосе поинтересовался Шмультик.

– А потому, что правительством Ингерланда любые азартные игры объявлены вне закона. Предавшись греховному искушению, ты вчера вечером заработал как минимум десять лет каторги.

– Ну ты, пала, даешь! – Физиономия Шмультика от негодования мгновенно приобрела цвет переспелого помидора. – Гвен, ты скажи этому… представителю нетрадиционных сексуальных меньшинств, чтобы заткнул пасть, иначе я его попросту урою на месте. Вот козляра: как жрать на заработанные нечестным трудом денежки, так это «завсегда пожалуйста!», а нажрамшись, тут же в душу норовит плюнуть кормильцу и благодетелю.

– Не кипятись, Шмуль! Это он от страха за тебя, своего лучшего друга, совсем голову потерял, – попытался вступиться за явно зарвавшегося Мандрагора Гвен. – Волнуется, как бы с тобой беды не приключилось. – И, обратившись к Мандрагору, с явным нажимом спросил: – Ведь правда волнуешься?!

– Конечно, Гвенчик, постоянно беспокоюсь за нашего инфернального друга! – не моргнув глазом подтвердил изрядно струхнувший корень. – Даже когда сплю, во сне переживаю за него – уж больно он у нас отчаянный.

Получив, хотя бы в такой завуалировано-лицемерной форме, некое подобие извинений, Шмультик тут же остыл и, не обращая более внимания на притихшего Мандрагора, обратился к Гвенлину:

– Гвен, вчера во время своего рассказа Усатый упомянул всуе трех Великих Магов. Ты не мог бы поподробнее осветить этот вопрос?