И тогда ты умрешь - Айрис Джоансен

– Положительный результат? – Рамсей выругался вполголоса. – И тем не менее ты привез ее сюда? Ты в своем уме?

– Не уверен. – Кальдаку не хотелось развивать эту тему. – Где Йел?

– Я разговаривал с ним вчера. Он уже должен был вылететь сюда. Когда ты отвезешь девушку в надежное место?

– Рамсей, давай договоримся: я работаю с Бесс, а на твою долю остается лаборатория и подпольная фабрика в Айове.

– Нет. Мы не имеем права рисковать ее жизнью, а ты только этим и занимаешься. Дело кончится тем, что ее убьют, и тогда Эстебан сделает очередной ход.

– Ладно. Я перезвоню тебе, – бросил Кальдак, отключил связь и набрал код Атланты.

– Все подтвердилось! – Голос Эда Каца дрожал от возбуждения. – Можно работать дальше. Но количество крови совершенно недостаточное.

– Что прикажешь сделать? Вскрыть ей вены?

– Вены можешь не резать, а вот новый образец мне бы не помешал.

– Пришлю при первой возможности.

– Поторопись.

– Эд, она только что вернулась из морга, где опознала свою сестру.

– О-о… – Кац явно смутился. – Я не знал… А ты не мог бы постараться объяснить ей, насколько это важно?

– До свидания.

– Эй, погоди! Она очень расстроена?

– Да, представь себе, она очень расстроена.

– Не вздумай давать ей успокоительное. Результаты анализа могут пойти насмарку.

– Я буду давать ей то, что сочту нужным. Если мне понадобится вырубить ее на сутки, я это сделаю не задумываясь.

– Хорошо, я не собираюсь тебя учить. Это твоя работа. Только пришли, пожалуйста, поскорее свежую порцию крови.

Неразборчиво пробормотав что-то в трубку, Кальдак отключил телефон и убрал его в карман.

Это твоя работа.

Да, это его работа, и ему дан карт-бланш. Он удостоился сомнительной чести заняться делом Эстебана – но лишь потому, что никому больше не хотелось совать голову в петлю. Слишком велика вероятность неудачи. Пока ему повезло в одном: у Бесс обнаружился иммунитет.

А отсюда следует, что он должен относиться к Бесс как к подопытному кролику. И не принимать в расчет ее чувства. Отныне она не имеет права на личную свободу, ее интересы должны быть подчинены интересам нации. Его же задача – обеспечить это. Использовать Бесс.

Но Кальдака мутило от подобной задачи. Он боялся, что этот непрекращающийся кошмар ему не по силам.

Однако еще страшнее ему становилось от мысли, что он справится со своей работой.

* * *

– Ну, что? Она проглотила крючок? Прилетела? – отрывисто спросил Эстебан.

– Да, она здесь. Потеряла сознание в морге. Кальдак отвез ее домой. Сейчас он с ней.

– И какие перспективы?

– Они очень хорошо организовали охрану, – признался Марко Де Сальмо. – В морге я не имел возможности к ней приблизиться.

– Марко, тебе платят за работу, – преувеличенно мягко сказал Эстебан. – Я не сомневаюсь, что ты справишься, но у нас мало времени. Они постараются увезти ее и спрятать. Не могу тебе передать, как я буду огорчен, если все труды пойдут прахом.

– Телефон Грейди прослушивается. Наблюдение за квартирой ведется. Мы ее не упустим.

– Надеюсь. Пока она жива, никто из нас не может спать спокойно.

– Я найду способ, – ответил Де Сальмо после короткой паузы.

– Я верю в тебя, – сказал Эстебан и повесил трубку.

Он не покривил душой. Он в самом деле верил в Де Сальмо. Этот человек – мастер своего дела, хотя ему порой недостает изобретательности. А вот у Кальдака изобретательный ум, и в этом одно из его главных преимуществ.

На пороге кабинета показался сержант Перес.

– Вас по мобильному телефону вызывает мистер Морриси. Вы говорили, чтобы я связывал вас с ним в любое время.

Морриси. Наконец-то! Целую неделю Эстебан как на иголках ждал этого звонка. Очень, очень долго Морриси занимался поисками нужного человека.

– Ну что? Нашли?

– Да. Его зовут Коди Джефферс. Двадцать один год. Холост. Безумно самовлюблен. Работает пилотом на автородео. Способен прийти четвертым, а то и третьим, но призовые деньги просаживает мгновенно. Подойдет он вам?

– Да! Разумеется! – Эстебан не мог скрыть радости.

– Переговорить с ним?

– Нет-нет, я сам поговорю, – торопливо ответил Эстебан. Столь важную часть операции он не мог поручить никому из подчиненных. Этому юнцу, Джефферсу, предстояло сыграть ключевую роль. – Где он сейчас?

– Здесь, в Вайоминге. В Шайенне. Отель «Мажестик». Надо сказать, вонючая дыра.

– Я приеду завтра утром. Встречайте меня в аэропорту. Перес сообщит вам номер рейса.

Эстебан отключил телефон и откинулся на спинку кресла. Итак, Грейди скоро умрет, а главное действующее лицо операции наконец найдено.

А значит, перспективы у полковника Эстебана неплохие!

* * *

Дневной свет лился в окно сквозь кружевные шторы. Бесс всегда нравился такой мягкий, слегка рассеянный свет. Она купила эту кружевную материю в Амстердаме, сама подшила шторы и украсила их по периметру скромной каймой. Она и для Эмили купила такие шторы, Эмили повесила их в комнате Джули. Она еще удивлялась тогда, что Бесс понравились белые кружева, и говорила, смеясь, что они совершенно не вяжутся с ее обликом…

Эмили!

Острая боль пронзила Бесс, и она зажмурилась, не желая смотреть на мир, в котором больше нет ее сестры.

– Не засыпай.

Она открыла глаза. Кальдак сидел на стуле возле ее кровати.

– Ты проспала десять часов, – негромко сказал он. – Теперь тебе надо поесть.

Бесс помотала головой.

– Надо. – Кальдак поднялся на ноги. – Сейчас я разогрею суп и сделаю сандвич.

– Я не хочу есть.

– Тем не менее тебе это нужно. А пока прими душ и оденься.

С этими словами он вышел из комнаты, а Бесс отметила про себя, что он вновь стал прежним Кальдаком – решительным и властным. Подумать только, что накануне этот человек нес ее на руках, укачивал на коленях, словно маленького ребенка, и страдал вместе с ней…

– Ты встала? – послышался из кухни голос Кальдака.

К черту! Никуда она не пойдет. Надо опять заснуть и забыть о том, как выглядела Эмили в гробу.

Кальдак вошел в спальню, помог ей подняться и подтолкнул в сторону ванной.

– Учти, если не выйдешь через десять минут, я взломаю дверь и выведу тебя. Ей захотелось ударить его.

– Оставь меня в покое!

– Бесс, жизнь продолжается. Нельзя все время валяться в постели. Нужно действовать.

– Прекрати меня воспитывать. Ты не знаешь, насколько…

Но его уже не было в комнате.

Бесс захлопнула за собой дверь ванной и в изнеможении прислонилась к ней. По ее щекам текли слезы.

– Пусть все катятся к черту, – шептала она. – Будь проклят Эстебан, который убил Эмили и швырнул в яму, как мусор. Чудовище. Грязный, бездушный выродок. – Бесс! Осталось пять минут.