Под солнцем остается победитель - Алексей Михайлович Махров

В задней комнатке будки я увидел именно то, что ожидал — пять раздетых до белья трупов. Настоящие гаишники. У всех перерезано горло. Скорее всего, резали уже обезоруженных. Уж больно раны аккуратные, основательные, в бою так ударить не получится.

Пока я осматривал пост, офицеры сноровисто оттащили бандитов с дороги. При этом в кустах обнаружился закиданный ветками самодельный броневик. Естественно без номерных знаков. Конструкция напоминала машины из американского фильма «Безумный Макс». На раму из ржавых труб приварены толстые стальные листы. Углы рамы скреплены громадными болтами. Обшивка сильно исцарапана пулями, броневик явно побывал в тяжелом бою. В кормовой части серия пробоин от крупнокалиберного пулемета.

— Что будем делать? — спросил Олег, с интересом рассматривая это чудо техники.

— Валить отсюда надо, — ответил я. — И как можно быстрее, любой проехавший сейчас мимо автомобилист потом станет свидетелем. Наш лошадиный фургон — машина приметная, даже не зная номера, нас быстро вычислят. Среди бандитов остались живые?

— Один ещё дышит! — Тут же откликнулся сотник Соколов.

— Свяжите его и суньте в фургон, — скомандовал я. — И в темпе уезжаем отсюда!

Только проскочив Бронницы и отмахав еще добрых двадцать километров, мы остановились, чтобы побеседовать с пленником. К тому времени я успел позвонить в милицию, и сообщить, что на посту ДПС происходит драка. Затем мне в голову пришла интересная мысль, и я не поленился разбудить Старостину. Моя догадка подтвердилась — этой ночью темпор-радар зафиксировал новый пробой реальности, и как раз в наших краях.

Увидев небольшую грунтовую дорогу, мы съехали на неё с трассы, и проползли по колдобинам полкилометра.

— Надо этого парня допросить, сдается мне, что он из «альфа-реальности», соотечественник нашего Андрея, — сказал я Эйвазову, — а заодно лошадок немного выгулять. Совместить, так сказать, полезное с бесполезным.

Мы вывели из фургона лошадей, а затем вытащили сопротивляющегося бандита. Один из сотников беззлобно дал ему в печень и повалил на траву.

— Вот это да! — удивился есаул, — я же ему руку в двух местах сломал! А он с такой травмой продолжает шебаршиться!

— Так у него уже, наверное, все зажило, ведь больше двадцати минут прошло, — пояснил я, внимательно разглядывая пленника.

— Ага, так вот про что вы тогда говорили, — догадался Эйвазов, — я в чудесные исцеления, если честно, не очень поверил, прекратившая кровоточить царапина — еще не доказательство! Но вот он — живой пример перед глазами! Этот парень сейчас находится в чужой для него реальности, как и мы, поэтому его организм стремится сохранить статус-кво. Но подельщиков его мы убили, следовательно, реальность — реальностью, а смерть — смертью!

— Давай, придурок, рассказывай, как на посту очутился, и зачем полицейских наших зарезал? — начал я допрос, но бандит только таращил глаза. — В молчанку играть не советую! Люди мы простые, шутить не умеем! Сейчас начнем ради эксперимента от тебя куски отрезать, и смотреть, за какое время они отрастут!

То ли угроза подействовала, то ли страшное слово «эксперимент», но парень начал говорить. Звали его «Пика» и был он главарем банды, грабившей этой ночью Госбанк Московии. Потом, спасаясь от погони, они выскочили в неизвестную местность. Решив, что каким-то образом пересекли границу своего карликового государства, бандиты отмахали по инерции полсотни километров. Уже на рассвете их броневик был остановлен представителями местной власти. Но, разгоряченные прошедшим боем, бандиты сумели быстро обезоружить полицейских. Затем, решив, достать новую машину и гражданскую одежду, Пика додумался инсценировать проверку документов. Но первая же попытка стоила им жизни и здоровья.

— Всё понятно! — сказал я, ударом в переносицу отправляя незадачливого главаря в «страну вечной охоты». — Самое главное, что они разбежаться не успели, а сразу на нас нарвались. Попадись им простые люди, продолжение истории имело бы печальный финал. Крови эти отморозки не боялись.

Выгуляв лошадей, мы продолжили движение и к вечеру проехали Тамбов. На ночевку расположились в лесу, в десяти километрах от нашей цели.

Переночевали прямо в лесу, а утром, не спеша, собрали рамку «окна». Переоделись в мундиры, оседлали лошадей и сразу перешли в девятнадцатый век, не тратя времени на предварительную разведку. Мария, кроме всего прочего, снабдила нас неплохой картой, скопированной из землеведческой описи 1805 года. Но, проехав пару километров, мы убедились, что карта картой, а местность местностью. Дорога, по которой через двести лет пройдет федеральная трасса, сейчас была обозначена едва видимыми тележными колеями. Такое ощущение, что здесь вообще не ездили. Потом начались неприятности в виде естественных заграждений. Сначала попался не обозначенный на карте ручей. Берега водной преграды оказались очень топкими, вброд преодолеть неширокий поток не удалось. Мы были вынуждены ехать вдоль ручья, ища удобное для переправы место. Но вскоре по-над берегом начались такие завалы, что нам то и дело приходилось петлять, объезжая очередное переплетение корней и сучьев. Я раздраженно буркнул, что нам, для полного счастья не хватает только разбойников. Как ни странно, эта фраза слегка разрядила обстановку. Послышались шуточки, а ротмистр-кавалергард даже затянул какую-то песню. Песня оказалась танкистской, наподобие нашей «А молодого лейтенанта несли с пробитой головой…» Первоначально я удивился такому репертуару, а потом вспомнил, что в «Бета-мире» Лейб-гвардии Кавалергардский полк является бронетанковым.

Шуточка про разбойников уже успела забыться, кони внезапно вышли на более-менее утоптанную тропу, в кронах деревьев пели птицы, ротмистр выводил хриплым баритоном: «машина пламенем объята, вот-вот рванет боекомплект…», казаки подхватывали припев, и казалось, что ничего страшного в этом лесу случится не может. И я даже испытал некоторое возмущение, когда на тропинку перед нами рухнула огромная береза. Сзади тоже послышался треск. Я обернулся. Перегораживая путь отступления, там лежала сосна. И дураку понятно, что просто так, в безветренную погоду деревья в лесу не падают. Значит всё-таки разбойники!

Я выхватил саблю и пришпорил коня. Очень вовремя — в тот же момент в кустах малины грохнул мушкетный выстрел, пуля пронеслась в каком-то полуметре от моей головы. Я на полном скаку обогнул заросли, над которыми поднимался густой белый клуб дыма. Вот он — стрелок! По виду — обыкновенный крестьянин, бородатый, в лаптях с онучами, армяке, перепоясанном веревкой, на голове облезлый заячий треух. Сзади за поясом заткнут топор. На деревянной рогульке покоится огромная фитильная пищаль. Не раздумывая, я рубанул разбойника саблей. Удар получился злой, невыверенный, но мужику хватило и этого. Придерживая руками рассеченный надвое треух, бородач сполз на землю.

А между тем лес наполнился криками и жутким, прямо таким соловьино-разбойничьим свистом. Эге, да тут их целая бригада! Второе нападение за два дня!