Трагедия господина Морна. Пьесы. Лекции о драме - Владимир Набоков

(к Ганусу)

                     Остаться?

Ганус.

(тихо)

                                  Нет, нет, нет…я умоляю, умоляю!..

Элла.

                             Вы…вы… жалкий.

(Уходит, накинув меховой плащ.)

Тременс.

                   Элла! Стой! А ну ее…

Ганус.

Ушла, ушла… Дверь ухнула внизустеклянным громом… Ах, теперь мне легче…

(Пауза.)

Одиннадцатый час… Не понимаю…

Тременс.

Опаздывать — дуэльный этикет.А может быть, он струсил.

Ганус.

                                       И другоеесть правило: не оскорблять чужогопротивника…

Тременс.

                 А я скажу тебевот так: душа должна бояться смерти,как девушка любви боится. Ганус,что чувствуешь?

Ганус.

                        Огонь и холод мести,и пристально гляжу в глаза кошачьистального страха: знает укротитель,что только отвернется, — вспрыснет зверь{151}.Но, кроме страха, есть другое чувство,угрюмо стерегущее меня…

Тременс.

(зевает)

Проклятая дремота…

Ганус.

                             Чувство этострашней всего… Вот, Тременс, — деловое —пошлешь по почте; вот — письмо к жене —сам передашь… О, как ударит в нёбо,о, как ударит!.. Смирно…

Тременс.

                                    Так. А маркуты рассмотрел? Под пальцами всегдая чувствую тугое горло это…Ты помоги мне, Ганус, если смертьтебя минует… Помоги… Отыщемнеистовых наемников… Проникнемв глухой дворец…

Ганус.

                         Не отвлекай менябезумным и дремотным бормотаньем.Мне, Тременс, очень трудно…

Тременс.

                                           Сон всегдашний…Сон сладостный… Слипаются ресницы.Разбудишь…

Ганус.

                Спит. Спит… Пламенный слепец!Открыть тебе? Открыть?.. О, как ониопаздывают! Это ожиданьеменя погубит… Господи!.. Открыть?Так просто все: не встреча, не дуэль,а западня… один короткий выстрел…сам Тременс это сделает, не я,и скажет сам, что ставлю выше честихолодный долг мятежника, и станетблагодарить… Прочь, прочь, соблазн дрожащий!Один ответ, один ответ тебе, —презрительный ответ: неблагородно.А вот — идут… О, этот смех беспечныйза дверью… Тременс! Просыпайся! Время!

Тременс.

Что? А? Пришли? Кто это там смеется?Знакомый перелив…

Входят Морн и Эдмин.

Эдмин.

                            Позвольте вампредставить господина Морна.

Тременс.

                                             Счастливвам услужить. Мы с вами не встречались?

Морн.

(смеется)

Не помню.

Тременс.

               Мне спросонья показалось…но это все равно… А где посредник?Тот старичок воздушный — Эллин крестныйкак звать его… вот память!

Эдмин.

                                       Дандилиосейчас придет. Он ничего не знает.Так лучше.

Тременс.

                Да: судьба слепая. Шуткане новая. Дрема долит{152}. Простите,я нездоров…

Две группы: направо, у камина, Тременс и Ганус; налево — в более темной части комнаты — Морн и Эдмин.

Ганус.

                Ждать… Снова ждать… Слабею,не вынесу…

Тременс.

               Эх, Ганус, бедный Ганус!Ты — зеркало томления, дохнуть бытеплом в тебя, чтоб замутить стекло.Вот, например: какой-то тенью теплойсоперник твой окутан. На картинымои глядит, посвистывает тихо…Не вижу я, но, кажется, спокойноего лицо…

Морн.

(к Эдмину)

              Смотри: зеленый луг,а там, за ним, чернеет маслянистоеловый бор, — и золотом косымпронизаны два облака… а времяуж к вечеру… и в воздухе, пожалуй,церковный звон… толчется мошкара…Уйти бы — а? — туда, в картину эту{153},в задумчивые краски травяные,воздушные…

Эдмин.

                 Спокойствие твое —залог бессмертья. Ты прекрасен.

Морн.

                                                 Знаешь,забавно мне: ведь я уж здесь бывал.Забавно мне, все хочется смеяться…Противник мой несчастный мне не смеетв глаза глядеть… Напрасно, повторяю,ты рассказал ему…

Эдмин.

                          Но я полмирахотел спасти!..

Тременс.

(с кресел)

                     Какая там картинавам нравится? Не вижу я… Березынад заводью?

Морн.

                   Нет, — вечер, луг зеленый…Кто написал?

Тременс.

                  Он умер. Кость осталасьхолодная. На ней распято что-то —лохмотье, дух{154}… О, право, я не знаю,зачем храню картины эти. Бросьте,не нужно их смотреть!

Ганус.

                                 А! В дверь стучат!Нет, человек с подносом… Тременс, Тременс,не смейся надо мной!..

Тременс.

(слуге)

                                 Поставь сюда.На, выпей, Ганус.

Ганус.

                         Не хочу.

Тременс.

                                     Как знаешь.Не откажитесь, судари мои,прошу.

Морн.

         Спасибо. Но скажите, Тременс,с каких же пор писать вы перестали?

Тременс.

С тех пор, как овдовел.

Морн.

                                  И вас теперьне тянет вновь просунуть палец в проймупалитры?

Тременс.

             Слушайте, мы собрались,чтоб смерть решать, — вопрос отменно важный;не к месту здесь цветные разговоры.Поговорим о смерти. Вы смеетесь?Тем лучше; но поговорим о смерти.Что — упоенье смерти? Это — боль,как молния. Душа подобна зубу,и душу Бог выкручивает — хрясь! —и кончено… Что дальше? Тошнотанемыслимая и потом — зиянье,спирали сумасшествия — и чувствокружащегося живчика, — и тьма,тьма, — гробовая бархатная бездна,а в бездне…

Эдмин.

               Перестаньте! Это хуже,чем о плохой картине рассуждать!Вот. Наконец-то.

Слуга вводит Дандилио.

Дандилио.

                          Добрый вечер! Ух,как жарко тут! А мы давненько, Тременс,не виделись — отшельником живете.Я изумлен был вашим приглашеньем:мудрец-де приглашает мотылька.Для Эллы — вот — коробка глянцевитыхзасахаренных слив — она их любит.Морн, здравствуйте! Эдмин, вы дурно спите —бледны, как ландыш… Ба! Неужто — Ганус?Ведь мы знакомы были. Это — тайна,не правда ли, что вы к нам воротились?Когда вечор мы с вами… как узнал я?Да по клейму, по синей цифре — тут —повыше кисти: заломили руки,и цифра обнажилась. Я приметили, помнится, сказал, что в Дездемоне…

Тременс.

Вот вам вино, печенья… Скоро Эллавернется… Видите, живу я тихо,но весело. И мне налейте. Кстати,тут вышел спор: вот эти господарешить хотят, кому из них платитьза ужин… в честь одной плясуньи модной.Вот если б вы…

Дандилио.

                     Конечно! Заплачус охотою!

Тременс.

              Нет, нет, не то… Сожмитеплаток и выпустите два конца, —один с узлом…

Морн.

                    …невидимым, конечно.Ведь он дитя, — все объясняй ему!Вы помните, беспечный одуванчик,я ночью раз на уличный фонарьвас посадил: просвечивал седойваш хохолок, и вы цилиндр мохнатыйстарались нахлобучить на лунуи чмокали так радостно…

Дандилио.

                                    И послев цилиндре пахло молоком. Шутник,прощаю вам!

Ганус.

                   Скорей же… вас просили…ведь надо кончить…

Дандилио.

                           Полно, полно, друже, —терпенье… Вот платок мой. Не платок,а знамя разноцветное. Простите.Спиною стану к обществу… Готово!

Тременс.

Платить тому, кто вырвет узел. Ганус,тяни…

Ганус.

       Пустой!

Морн.

                  Вам, как всегда, везет…

Ганус.

Я не могу… что сделал я!.. не надо…

Тременс.

Сжал голову, бормочет… Ведь не ты —он проиграл!

Дандилио.

                   Позвольте, что такое…ошибся я… узла и вовсе нет,не завязал, смотрите, вот так чудо!

Эдмин.

Судьба, судьба, судьба решила так!..Послушайтесь судьбы! Так и выходит!Прошу вас — я прошу вас — помиритесь!Все хорошо!..

Дандилио.

(нюхает <табак>)