Чужие маски - Галина Дмитриевна Гончарова

А еще героинь романов осуждала. Да травани ты того козла, дуреха, и живи себе счастливо!

Ага!

Вот возьми — и отрави.

В глаза ему посмотри, почувствуй себя убийцей... да, бывало.

И пациенты умирали, и убивала Лилиан. Но это были враги!!!

А здесь как быть?

Лиля откровенно маялась, и желание Энтони поговорить восприняла без малейшего энтузиазма. Впереди уже замаячила опушка леса, когда Тони предложил устроить привал. Сам развел костер, нарубил лапника, уселся рядом с Лилиан и осторожно взял ее за руку.

— Ваше сиятельство...

— Да, барон?

Энтони смотрел серьезно и неожиданно грустно.

— Мы скоро выйдем к людям, Лилиан.

— Да, — кивнула Лиля.

И не договорила. Выйдем к людям, и я попробую сбежать. Я это понимаю, ты это понимаешь. Энтони был печален и как-то собран.— Я обязан доставить вас к королю, Лилиан.

— Я понимаю.

— И не могу отступить от своего слова. Но... я могу защитить вас своим именем.

— Вот как?

— У меня будет к вам одно предложение...

Лилиан напряглась, но услышать предложение не успела. Равно, как и ответить. Помешал глумливый голос:

— Какие к нам птички залетели!

На поляну выходили люди.

Два, четыре... десять человек.

Лиля чертыхнулась. Даже одиннадцать. Черт побери! Нет, не так! ЧЕРТ ПОБЕРИ!

Слишком много на них двоих. Как-то на них с Джери- соном напали, но Джее был вооружен, она была вооружена, от них не ждали подвоха...

А это к нам пожаловали местные «робингуды». Лиля знаменитого разбойника не уважала, как бы его не опоэтизировали. Что хорошего в грабеже? Брать у богатых, раздавать бедным...

Ничем, кроме похабщины эта идея кончиться не могла.

А чем кончится для них эта встреча?

И так ясно.

Ничем хорошим.

«Робингуды» приближались, в самых похабных выражениях обсуждая стати Лилиан, и прикидывая, в какие позы ее поставить.

Идея не вдохновляла. Объясняться Лиля не стала, понимая, что сейчас придется драться. Сбросила с плеч поклажу и сунула руку в карман.

Лес же!

Осенний.Соответственно — праща и несколько камешков всегда лежат под рукой, мало ли какой зверь подвернется? Вот и пришло время проверить Библейские истины.

Давид,говорите?

Голиаф?

— Когда я ввяжусь в драку, убегай, — шепнул Тони, вставая рядом с ней на ноги.

Блеснула в руке сабля, во второй нож...

Лиля чертыхнулась — и рванула завязки мешка.

Один нож у нее был с собой, но один же!!!

А еще четыре лежали в мешке, ведь не нужны были... дура!!!

Нет времени... нет...

Мужчины надвигались — и Лиля решила не ждать. Коротко хлопнула праща.

Один из мужчин свел глаза к переносице — и повалился навзничь. Не врут?

Он, правда, камешек лбом поймал, не виском, но и так неплохо.

— Бей!!!

Ага, пока мужики налетали со всех сторон, Лиля еще раз успела «выстрелить».

Минус два.

Еще двое набегали на нее, и Лиля упала на колени, истошно визжа так, что деревья зашатались:

— Дяденьки, не бееееейтеееее!!!!!

Секундного замешательства ей хватило.

Нож сверкнул — и вонзился ближнему... ну, куда долетело. На коленях Лиля ему была примерно по пояс, а раз ; так — зачем целиться в горло?

Хотела в живот, прилетело чуть ниже, судя по хлынувшей I крови — смахнуло под корень. Или хотя бы попробовало.

Наверное, фамильные ценности были ему чем-то дороги, потому как мужчина взвыл, схватился за живот — и скорчился на земле. Схватка его больше не интересовала.

Четвертый от неожиданности споткнулся о товарища, шлепнулся — и оказался мордой почти у ног графини. Лиля без особых затей надавила ему на сонную артерию. Там « и силы не надо, и без размаха обойтись можно, и главное — времени нужно немного. Полминуты, не больше — и летальный исход.

Минус четыре.

Лиля выхватила свинорез из руки упавшего — и первым делом полоснула его по шее. А что?

Лежачего не добивать?

А если встанет? И добавит?

Нет уж, пусть помрет сразу и не мучается!

Блеснул нож, который сдуру выдернул второй... кровью истечет... да и плевать — Лиля схватила клинок в другую руку — и обернулась.

Графиня обернулась к Тони, и вовремя. Дела у Лофрей- на шли не блестяще. Двоих он уложил, остальные пятеро окружали его, и у двоих были рогатины, как у нее когда- то.... Даже сейчас...

Лиля сунула руку в карман...

Выручай, праща...

Минус еще один.

Тони распластался в длинном выпаде, доставая самым кончиком сабли по горлу еще одного разбойника — и на этом его везение кончилось. Подвела скользкая от крови трава.

Как в дурном сне Лиля увидела — поворачивается щиколотка, неудачно подламывается колено — и Тони с каким-то страшным звуком напарывается животом на рогатину.

Тварррри!      .

Мужики оскалились.

Они уже торжествовали победу.

Тони повержен, с такой раной не дерутся.Девка?

Сейчас они ее... и мяукнуть не успеет...

Лиля мяукать и не собиралась. Она бросилась вперед с такой яростью, которую и сама от себя не ожидала.

Трое, всего лишь трое...

Нож сверкнул серебристой звездой, вонзаясь одному из подонков под бороду, в открытое горлышко... так тебя!

Второго она достала поперек живота — и мужик скорчился, запихивая выпадающие внутренности обратно, а они лезли из разреза, скользкие, синеватые...

Оставался последний.

Самый крупный, он шагнул вперед, ухмыляясь...

Как Тони поднялся?

Как он смог ЭТО преодолеть?

Но смог как-то.

Сверкнула сабля — и вышла из груди подонка, покрасневшая от крови. Мужчина качнулся вперед и осел к ногам Лилиан. А следом осел и Тони, едва успев прохрипеть:

— Добей их!

Лиля выругалась так, что небу жарко стало.

А потом перехватила поудобнее свинорез.

Добить?

Значит — добить.

И надо это делать быстро, пока адреналин не сошел, пока ее не начало трясти и выворачивать наизнанку, пока она еще может...

Ребенок?

Все в порядке, она это чувствует... пока — в порядке.

Лиля шагнула к первому негодяю, и полоснула его по шее. Она медик. Она умеет лечить. Но и убивать она тоже умеет.

Контрольный удар, удар милосердия, соир бе §гасе — называть можно по-разному. Очень по-разному, а суть одна. Добей раненого.Иногда это делается из благородства, а иногда, чтобы он не добил тебя

Одиннадцать ударов — одиннадцать трупов.

Кто-то уже был трупом, до того, кто-то еще подыхал...

Лиле было наплевать.

Она механически, как безумный и бездушный робот перерезала глотки всем, кто валялся на поляне, заливая осеннюю пожухшую траву свежей кровью.

А и ничего.

От