Крайний срок - Мира Грант

Нам известно, что частота локализованных поражений нарастает. Все больше сообщений о случаях поражения глазной сетчатки, спинного мозга, яичников, семенников и гипофиза как у людей, так и у животных. Частота подобных поражений за последние одиннадцать лет выросла более чем на 18 процентов. Ходят слухи о новых локализованных вирусных поражениях, носящих пугающие определения типа «сердечный» и «легочный». И тем не менее никто не может объяснить, с чем связан этот феномен.

Перечисленных фактов достаточно для того, чтобы задать один главный вопрос. Действительно ли мы стремительно приближаемся к собственной гибели или от конца света нас отделяет пара десятилетий?

Девять

«Кабинетом» доктора Эбби гордо именовалась тесная кабинка размером чуть больше остальных закутов лаборатории. Вдобавок она была забита коробками с папками, устаревшим компьютерным оборудованием и — самое прекрасное — прозрачными пластиковыми террариумами с разнообразными насекомыми и пауками. Я к ним отношусь нормально и без предубеждений. Кстати, пауки вирус Келлис-Эмберли не переносят. То же самое касается гигантских шипящих тараканов и извивающихся членистоногих с множеством лапок. Я к ним равнодушен. Бекс моей холодности не разделяет. Как только очередная извивающаяся тварь шевелилась, девушка сильнее прижималась к спинке стула.

Это сороконожка, — подсказала Джорджия.

— Скорее «комедия», — тихонько парировал я и перевел взгляд на доктора Эбби.

Она сняла белый халат, вынула из коробки пакет крекеров, открыла его и высыпала содержимое на одноразовую тарелку. Потом принялась рыться в портативном холодильнике, стоявшем под столом. Сам же холодильник имел кронштейны, чтобы, как я понял, Шеннон не приходилось приседать. Джо растянулся на полу между хозяйкой и нами, положив на передние лапы массивную голову. Он казался расслабленным, но не забывал за всеми приглядывать. Стоило кому-то чуть повернуться — и мастиф мгновенно скашивал на него глаза. Больше всего доставалось Бекс, которая то и дело дергалась.

— У меня есть яблочный сок, вода, пиво и еще что-то без этикетки — то ли белковый коктейль, то ли водорослевый. — Шеннон подняла голову. — Кому что налить?

— Мне бы хотелось узнать, каким образом вы смогли вызвать локализованные вирусные поражения, — сказала Келли.

Похоже, жажда знаний в ней пересилила нежелание знаться с нелегальными исследователями.

— А это — уже не просьба о напитке, — строго сказала доктор Эбби. — В таком случае мне тоже кое-что интересно. Как вы смогли оправдать нарушение нескольких десятков международных законов, использовав клонирование человека в личных целях. Разве в ЦКЗ такому учат? Я думала, все как раз наоборот. А еще я считала, что в ЦКЗ сворачивают важные исследования именно в то время, когда люди погибают слишком часто.

— Не откажусь от яблочного сока, — заявил я.

— Мне ничего не надо, спасибо, — сообщил Аларих.

Он смотрел на Шеннон настороженным и чуть прищуренным взглядом — прямо-таки второй Джо.

— А мне… воды, — попросила Мегги.

Бекс промолчала. Она была занята сороконожкой.

— Отлично. — Доктор Эбби выпрямилась и протянула нам с Мегги две пластиковые бутылки. После она села на стул, возле которого лежала собака. — Итак, в итоге вы приехали ко мне из-за локализованных поражений. Пару лет назад я поспорила с доктором Шоджи на Оаху.[11] Он бился об заклад, что в один прекрасный день вы появитесь. А я была уверена, вы будете толочь воду в ступе, пока нам всем не придет конец.

— Шоджи? — мрачно переспросил Аларих. — Вы говорите о Джозефе Шоджи, директоре института вирусологии на Кауаи?[12]

— Зачем вы задаете мне вопросы, ответы на которые вы прекрасно знаете? Здесь никому не нужны лишние слова и объяснения. — Доктор Эбби достала из холодильника еще одну бутылку с водой, сделала небольшой глоток и продолжала: — Если вы решили, что можете сдать меня властям, советую хорошенько подумать. Они как раз в курсе того, с кем я поддерживаю контакты, как часто и каким образом мы общаемся. Им неизвестно только одно — насколько часто я меняю нижнее белье. Если бы меня хотели взять под арест, то сделали бы это уже давно. Но они просто не хотят рисковать.

— Честно говоря, мне бы объяснение не помешало, — признался я. — Я понятия не имею, о чем вы говорите. Почему правительство не желает рисковать? Без обид, ничего, как говорится, личного, но не на ядерной же бомбе вы сидите?

— Отнюдь. — Взгляд доктора Эбби скользнул к Келли. — Понимаете, в ЦКЗ чертовски хорошо известно, что дела плохи. Не знаю, многие ли сотрудники точно знают, в чем дело… но если у тебя работает голова и ты имеешь отношение к медицине, ты должен догадаться, насколько все серьезно.

— Это несправедливо, — горячо возразила Келли. — Исследования…

Шеннон оборвала ее:

— Пустые оправдания.

— Вы говорите о локализованных поражениях, — вмешалась Бекс.

Я порадовался тому, что она вступила в наш разговор. У нее более аналитический склад ума, чем у меня. Я даже не мог придумать подходящий вопрос, в отличие от Бекс и Алариха. А за счет этого наши шкуры могли быть спасены.

— Верно, — кивнула Шеннон. — Расскажите поподробнее.

— Я ничего не слышал о докторе Шоджи, — в конце концов произнес я. — Но люди с локализованными вирусными поражениями теперь умирают все чаще. Моя сестра числилась в статистических списках. ЦКЗ молчит. Поэтому мы решили приехать к вам…

Келли сердито на меня посмотрела.

— Неразглашение важной информации — ключевая обязанность всех государственных организаций, — сообщила она. — Учитывая вашу потребность в секретности, я бы подумала…

— Хватит про политику и этику, док, — с милой улыбкой произнес я. — У меня все еще нет комплексов насчет того, чтобы заехать девушке по физиономии.

Келли с такой проворностью закрыла рот, что было слышно, как щелкнули зубы.

Доктор Эбби молча наблюдала за происходящим, потом кивком указала на меня и спросила у Алариха:

— Кроме шуток?

— Точно, — отозвался он. — Вспыльчив до невероятности и, возможно, безумен. Так и есть.

— Ясно, — задумчиво проговорила она и сделала глоток воды. — У Джо пять полностью развившихся вирусных локализованных поражений. Поражена сетчатка, спинной мозг, сердце, яички и — мое излюбленное! — щитовидная железа. Он — первый документально подтвержденный случай вирусного поражения щитовидной железы у собак, верно, Джо?

Мастиф повернул к хозяйке массивную голову, высунул язык и часто задышал в подтверждение ее слов.

— Вы сказали, что искусственно вызвали поражения? — поинтересовалась Бекс.

— Нереально, — вмешалась Келли. — Вирус так себя не ведет.

— Не согласна с вами, — возразила доктор Эбби. — Это просто трудно. Я начала делать ему инъекции живой вирусной культуры, когда щенку было шесть недель. Это дало его организму время научиться бороться с Келлис-Эмберли до того момента, как он набрал вес, достаточный для бурной активации инфекции. Первых два локализованных поражения развились сами по себе, как последствия прививок. С остальными пришлось повозиться, поскольку их следовало вызвать в зрелом возрасте.

— Не понимаю, — покачала головой Келли. — Ведь один только риск активации инфекции…

— А кто сказал, что активации вируса у него не было?

Мы все дружно повернулись к Мегги. Я чуть было про нее не забыл — так старательно пытался осмыслить, что за чудо здесь, черт побери, произошло. А Мегги смотрела на доктора Эбби широко раскрытыми, восторженными глазами.

— Что? — хрипло спросила Келли.

— Кто сказал, что у него не было активации? — повторила она. Затем она взяла со стола бутылку с водой, сделала большой глоток и продолжала: — Если и вправду можно искусственно вызвать локализованное поражение… И, по вашим словам, у Джо никогда не произойдет полной активации Келлис-Эмберли… Судя по всему, узнать об этом можно единственным способом — просто проверить. Не знаю, как вы добиваетесь подобных вещей. Я не врач, но мне представляется… что это вполне возможно.

— Вы согласны? — усмехнулась доктор Эбби. — Получите в награду золотую звездочку.

У меня в голове начала складываться медленная, пугающая картина. И мне совсем не хотелось ее видеть. Джорджия молчала, и поэтому мне стало еще труднее игнорировать новые выводы, которые мне подбрасывал разум. Но сестра точно все поняла, и это ей также не слишком понравилось. Во рту у меня вдруг пересохло, как в пустыне, как на безжизненной равнине за Мемфисом, где снайперы открыли огонь по нашим машинам, где погибла Баффи… Именно туда нас отвезли сотрудники ЦКЗ.