Жиган против банды - Сергей Зверев

– Что еще за инструкции?

– Скажу при встрече. Спускайся в кафе.

Этот разговор был последним разговором Кузьмина. Не прошло и двух часов, как его застрелили. К сожалению, установить личность собеседника не удалось – звонили на номер сотового телефона. Фалунчуку почему-то казалось, что он не раз встречался с обладателем рокочущего баса, причем не где-нибудь, а на общих собраниях руководства силовых ведомств. Но возможно, он просто-напросто внушил себе эту мысль, исходя из интонаций голоса собеседника Кузьмина – голоса, привыкшего отдавать военные команды.

Из этих двух разговоров вытекало следующее: во-первых, Кузьмин и его собеседник были давними друзьями; во-вторых, они жили недалеко друг от друга; в-третьих, если полковник и вызвал из Амстердама Жигана, то для того, чтобы спасти некую таинственную «девочку», но кто это – женщина или неодушевленный объект, – Фалунчук не знал.

«Вполне возможно, что речь идет о нашем секретном агенте женского пола, попавшем в передрягу. Очень важном агенте, если Кузьмин решил вызвать ей на помощь Жигана. Я почти уверен, что эта таинственная «девочка» напрямую связана с «Ангелами справедливости». Но при чем здесь этот таинственный друг? Какое он имеет отношение к операции, разрабатываемой Кузьминым?» – Генерал нахмурился и принялся мерить шагами свой кабинет по давно протоптанному маршруту.

Конечно, Фалунчук мог выбросить из головы убийство своего заместителя, мог забыть о его странных телефонных переговорах. Он мог заняться более насущными проблемами, которых порядком поднакопилось за время его отсутствия. Но не таким человеком был генерал Фалунчук. Он никогда не бросал своих людей на произвол судьбы, никогда не оставался равнодушным к их проблемам, потому что свято верил в одну, очень простую истину – если тебе суждено работать с этими людьми, значит, ты головой отвечаешь за их безопасность. Через его руки прошло много агентов, удачливых и не очень, честных и способных продаться любому, кто заплатит больше. Но все эти люди были людьми Фалунчука, и каждый их провал генерал воспринимал как собственное поражение.

Константин же Панфилов был близок генералу по духу. И хотя Фалунчук крайне редко демонстрировал свои пристрастия, он был почему-то уверен – Панфилов со временем станет испытывать к нему не менее теплые чувства. И вот теперь Константин исчез, и он, Фалунчук, во что бы то ни стало должен разыскать его…

Эта мысль подтолкнула его к продолжению работы. Вернувшись к столу, генерал перемотал пленку назад и вновь нажал на кнопку. Фразы, которые представляли для него особенный интерес, Фалунчук подчеркивал красным маркером. Вскоре несколько последних строчек листа вдоль и поперек запестрели восклицательными и вопросительными знаками. И вновь генерал поймал себя на мысли, что голос собеседника Кузьмина кажется ему знакомым.

– Где я мог его слышать? Где? – вслух спросил Валерий Андреевич и тут же ответил: – Мне кажется, найди я этого человека, и весь клубок мгновенно распутается…

«Но легко сказать: найди, – горько усмехнулся он, – если нет никакой серьезной зацепки. Да, они с Кузьминым были друзьями, это факт. Жили рядом, вместе вели какое-то расследование. Допускаю, что им удалось вплотную подобраться к «Ангелам справедливости». Ну и что? В нашем управлении найдется немало людей, которые могли быть партнерами Кузьмина. Что, прикажете устраивать фоноскопию всей Федеральной службы? За Кузьминым следили, но все же он поехал в аэропорт. Почему? Чтобы передать Жигану материалы? Или поговорить о чем-то важном? Нет, не то… Кузьмина убили, но «дипломат» не тронули. Значит, убийцы охотились не за бумагами, а за самим полковником. Значит, он что-то знал…»

Фалунчук вдруг подумал, что неплохо бы дать послушать пленку с записью своему помощнику.

«Александр – человек молодой, память у него хорошая, особенно слуховая. Стоит ему один раз поговорить с человеком по телефону, он даже спустя месяцы безошибочно определяет абонента по голосу», – Валерий Андреевич нажал кнопку вызова и принялся перематывать пленку на начало последнего разговора Кузьмина.

Помощник переступил порог кабинета генерала с некоторой опаской. В его больших серых глазах затаилась настороженность – ведь за сегодняшнее утро шеф дважды устраивал ему разносы. Заметив, что Александр смущенно мнется у двери и держит в руках какие-то бумаги, Фалунчук улыбнулся и приветливо предложил:

– Проходи, садись… И не дрожи, как осиновый лист, головомойку устраивать больше не буду. Хватит с тебя на сегодня.

Помощник занял крайний стул и с любопытством посмотрел на генерала. После того как помощник понял – шеф пригласил его для какого-то важного дела, всю неуверенность с него как рукой сняло. Без всяких пояснений Фалунчук нажал на «пуск», и тишину кабинета прорезал немного нервный голос покойного Кузьмина.

– Слушай внимательно, Александр, – приказал Фалунчук, – может, узнаешь того, с кем говорил перед смертью наш Кузьмин?

Не успела пленка домотаться до конца, как на лице помощника появилось легкое удивление.

Заметив это, Фалунчук уточнил:

– Неужели узнал?

– Мне кажется, полковник Кузьмин беседует с генералом Клебаничевым из Министерства обороны. Его бас ни с каким другим не спутаешь.

«А ведь он прав! – растерялся Фалунчук. – Как же я, старый осел, сам не узнал!»

– Спасибо, Александр, ты мне очень помог, – искренне поблагодарил Валерий Андреевич. – Что слышно о материалах Кузьмина? Ты связался с прокуратурой? Они готовы прислать нам копии или им надо заявление за подписью нашего директора?

– Все копии документов пришлют из военной прокуратуры через два часа, – помощник виновато улыбнулся. – Извините, Валерий Андреевич, раньше никак не выходит. Следователь как раз знакомится с…

– Тогда пусть заодно пришлет и свою версию о случившемся, мерзавец! Это же надо, Кузьмина убили два дня назад, а они все еще знакомятся с документами, найденными в «дипломате»! Будто не знают, что с ними надо работать. Теперь понятно, почему раскрытие почти всех заказных убийств так и находится в начальной стадии, – выпустив пар, Фалунчук продолжил уже более спокойным тоном: – Александр, как можно скорее отыщи мне секретное досье на Клебаничева. Где родился, на ком женился, продвижение по службе и тому подобное. Я понимаю, что многого из жизни генерала мы так и не узнаем, но ты уж постарайся, ладно? Потряси хорошенько старые архивы, поговори с нашими информаторами. Может, они подкинут какую-нибудь интересную фактуру. Короче, кровь из носу, но через полчаса у меня на столе должен лежать весь компромат на этого генерала. Ясно?

Услышав в суровом голосе Фалунчука отеческие нотки, помощник заулыбался.

– Так точно, – кивнул он. – А если никакого компромата не будет?.. Знаете, ведь генерал на хорошем счету у министра.

– Что значит, не будет? Ну не святой же он, этот Клебаничев!

Впоследствии оказалось, что помощник как в воду глядел – в секретном архиве на генерала Клебаничева было заведено дело, но биография генерала оказалась чистой, как у младенца. Никаких противозаконных операций с финансами, никаких подозрительных знакомств, вообще ничего, за что можно было бы зацепиться.

«Так не бывает, – подумал Фалунчук, вглядываясь в слова и цифры на мерцающем экране. – Такая преданность армии вызывает подозрительность. Человек, он на то и человек, чтобы поддаваться соблазнам и совершать ошибки. А тут, какой-то запрограммированный робот – ни одного неверного движения!»

Впрочем, у генерала Клебаничева имелась одна слабость – он спал с женой литовского советника. Но генерал был вдовцом и, в общем-то, мог иметь хоть сотню любовниц. Тем более что эта связь длилась достаточно давно, а жена советника была тщательно проверена и перепроверена, но не нашлось ни малейшего повода, чтобы упрекнуть ее в чем-либо противозаконном. А что касается морального аспекта, так на него генерал Фалунчук давно перестал обращать внимание. Тем более что сам был не безгрешен. Ну, мало ли по какой причине молодая красивая женщина изменяет своему мужу с именитым генералом? Может, ее муж импотент или гомосексуалист?

Перечитав досье Клебаничева, Валерий Андреевич пришел к однозначным выводам: ему необходимо срочно встретиться с генералом. Скорее всего он знает, где находится Жиган, а если нет, то уж наверняка сумеет разъяснить, что связывало его с Кузьминым. Может, общие интересы, рыбалка или охота, а может, дело государственной важности. Не зря же покойный полковник так нервничал.

Фалунчук вытащил из стола записную книжку в кожаном переплете, провел пальцем по глянцевым страницам и остановился на букве К. Затем снял трубку, пробежался пальцами по клавишам и, услышав в наушнике бодрый голос дежурного офицера, попросил пригласить к телефону генерала Клебаничева. Ни в одном справочнике, доступном простому смертному, этот номер не значился, и поэтому Фалунчук был уверен, что ему не станут задавать ненужные вопросы.