Москва зовёт - Юрий Станиславович Климонов

— Андрей, если ты сейчас подсуетишься, к концу года перейдёшь на такое производство, что аврал у тебя будет постоянно! А люди твои станут на тебя молиться ежечасно, ибо зарплаты и премии у них будут не хуже твоих. Ты хоть знаешь, что Родион собирается собирать и для чего все эти напряги?

— Какое-то экспериментальное оборудование… — он сделал неуверенное и замысловатое па рукой.

— Чудак-человек! Родион сейчас начал сборку новых образцов автомашин. Под маркой АЗЛК, понял?

— Иди ты!

— Одетый! А теперь прикинь, что будет, если их одобрят в Москве?

— А их одобрят? — прищурился Бубнов.

— Андрей, не надо корчить из себя девочку-недотрогу… всё ты прекрасно понимаешь. Впрочем, если не хочешь или не уверен, тогда выходи из состава учредителей «Гефеста». Тогда мы будем искать другого соучредителя.

— Я что, идиот? — недовольно засопел тот. — Вечно у тебя крайности…

— Андрей, тогда, пожалуйста, доверься мне… Просто не могу тебе сейчас всего сказать, ибо часть информации под запретом… но поверь, за этим проектом будущее… для всего Советского Союза, понимаешь?

— Да ладно!

— Прохладно. Так что вопрос стоит ребром — поможешь или нет?

— Ладно, хрен с вами… посмотрим, что они выдадут за месяц… Ген, но если через тридцать дней я не увижу результат, извини, — развёл он руками.

— Договорились, — кивнул Филиппов.

Поэтому не только вся бригада Громова работала как проклятые, но и основные ресурсы механического завода были задействованы на всю катушку — от материалов до станков и работников предприятия. За сутки спроектировать, а потом выточить, вышлифовать и настроить приспособление — дорогого стоит. Сами новые модели машин проходили коллективный контроль — теория теорией, но на заводе работало достаточное количество умельцев, способных оценить работу того или иного узла механического устройства и не только: около каждой собираемой машины стояла обычная школьная доска, на которой просчитывались регулировочные данные для каждого узла. Анжела и Родион планомерно обсуждали каждый узел с механиками, которые давно уже махнули рукой на то, что в отдельных случаях с ними спорит девушка — знания сопромата и сноровка при сборке конструкции давно подняли её авторитет в глазах опытных специалистов.

И вот в тот день всё было готово. За половину рабочего дня проверили-подогнали все допуски-припуски, потом залили масла и смазки, и Родион первый полез в кабину хэтчбэка, чтобы запустить двигатель. Перед запуском он нарочито «хукнул» и повернул ключ в замке зажигания. Движок откликнулся сразу — в глушителе зашипело-зафырчало. Громов чуть поддал газку, чтобы не перетрудить притирающиеся узлы двигателя, но тот сноровисто и бодро ответил, приглашая человека следовать дальше. Родион мотнул головой, видимо что-то прикидывая в уме, а потом включил первую передачу и осторожно тронулся с места. Через пару минут машина выехала из ангара и двинулась к воротам предприятия. Вскоре Громов уже вовсю рассекал по ближайшим улицам, не пытаясь лихачить. Вся поездка заняла чуть больше сорока минут, но приехал обратно он очень довольный.

— Ну, как? — подскочила к нему Анжела.

— Бесёнок, мы победили… я хоть и не давал жару, но на медленной езде машина ведёт себя так, как и было по расчётам. Пару дней обкатаем её в таких условиях, а потом выйдем на трассу — нужно проверить, как она поведёт себя там.

— А вторую когда?

— А чего тянуть? Давай прямо сейчас зальём ГСМ и попробуем.

С кабриолетом вышло не хуже — движки были братьями-близнецами, а то, что ветер обжигал лицо — тент крыши отсутствовал, так это издержки сборки. Но обе машины показали себя с наилучшей стороны, о чём и было доложено в звонке на домашний телефон Зинаиды Рокотовой.

— Алё, теть Зин, приве-э-эт. Это Анжела из Рябиновска.

— Анжелочка, здравствуй! Ну, какие у вас новости?

— Тёть Зин! Готовьте ещё три копии комплектов запчастей.

— Ты хочешь сказать, что…

— Да! Сегодня наши люди выпустили оба образца на улицу. Всё работает как часы. Осталось на трассе опробовать, но не думаю, что там что-то плохое вылезет. Ты знаешь, сколько мы настраивали и притирали узлы? Ужас! Так что именно эти машины являются ручной сборки! Они прослужат ого-го сколько!

— Чур, одна тогда моя, ладно?

— Не вопрос! Но ты уж расстарайся на новые комплекты, как мы ранее договаривались. Ага?

— За этим дело не станет!

— Тогда мы тебе ещё подкинем сопроводительные записки по настройке. Есть там некоторые нюансы…

— Даже так? Тогда считай, что премию вы тоже получите! Я лично подойду завтра к директору и поставлю вопрос ребром!

— Да ладно…

— Прохладно! Вы нам сколько сборочного времени сэкономите! Даже не возражай!

Сразу после звонка Анжелы Зинаида перезвонила Старгородскому.

— Александрыч, привет!

— Зина, ты?

— Я.

— А чего в такой час?

— Новость хочешь?

— Давай.

— В Рябиновске выпустили первые две машины.

— Что?

— Хэтчбэк и кабриолет сегодня прошли первый десяток километров. Инженеры говорят, что всё в рамках расчётов.

— Зина! Это прорыв! Северный Экибастуз, а!

— Ага. И теперь им нужны ещё три комплекта на хэтчбэк. Слушай, давай им дадим четыре.

— Зачем?

— Я себе тоже хочу машину ручной сборки. Представляешь, они мало того, что записывали все пояснения к сборке, так ещё спроектировали дополнительные механизмы для всех служб по сборке: станок для притирки клапанов, разные съёмники, там вообще куча всего…

— Северный Экибастуз! Я им оплачу полторы нормы! Пусть готовят чертежи к ним и готовятся встретить небольшую комиссию.

— Какую комиссию?

— Зина, ну что ты как маленькая! Поедешь туда сама, всё посмотришь и поговоришь с ними, чтобы открыть цех по сборке привилегированных образцов для людей из правительства! Ты думаешь, кабриолеты никто из ЦК не захочет приобрести себе? Не верю! Четвёртую машинку вон сама решила отжать, а? — усмехнулся он в трубку.

— Представь себе, да! Она ж на века будет собрана! Хочу себе красненькую! Найдём такую краску?

— Из личных запасов дам тебе финскую «корриду». Четыре трёхлитровые банки… Хотел себе, но ладно…