Игрушка богов - Станислав Коронько

И, что странно, головокружение и тошнота пропали. Мгновенно. Как если бы их и не было вовсе, как если бы существовали они лишь внутри взбудораженного разума. А ведь, скорее всего, так оно и было. Действительно, головокружение и тошнота в состоянии сна- это что-то новенькое.

Тимур разогнулся, провёл по лбу ладонью. На ней осталась влага, а по спине пробежала капелька пота. Через секунду всё тело чудесным образом высохло. Всё-таки это был сон. Но такой реальный, что почти невозможно поверить, что это на самом деле сон. Да и как вообще во время сна можно понять, что спишь?

Обдумать свои ощущения как следует Тимур не успел- туман перед ним разрезало порывом ветра. Ветра, который не волновал волосы, не обдувал кожу свежестью. Но заставил туман завихриться, расползтись в стороны и открыть узкую длинную дорожку из коричневой плитки. Казалось, вела она в никуда прямиком через ничто. А конец её терялся где-то в серой мгле, которая почему-то не спешила схлопываться, как поступил бы на её месте любой нормальный туман.

Намёк был яснее некуда- Тимур неспешно двинулся по этой дорожке. Сначала с осторожностью, боясь снова оказаться подвешенным в непонятно чём. Пусть всё вокруг иллюзорно, но даже в иллюзии бороться со своим желудком не очень-то и приятно.

Пройдя немного вперёд, Тимур остановился, оглянулся. Коричневого пятачка видно не было. Осталась только эта дорожка- бесконечная прямая, бегущая сквозь серость тумана. Прямая без конца и начала.

Ради интереса Тимур опустился на колени и попробовал заглянуть за край дорожки. Счас… Голова упёрлась в этот туман, как в каменную стену, и пролезть сквозь него не могла. Оставалось только подивиться причудам подсознания. Что Тимур и сделал, продолжив свой путь.

А подсознание продолжило подкидывать сюрпризы. Через пару сотню шагов, Тимур заметил впереди какое-то препятствие. Ничего определённого- просто какое-то чёрное пятно, овальной формы. Оно постепенно увеличивалось и вскоре вполне очевидно стало чёрным овалом, в который ныряла эта дорожка.

Тимур подошёл к нему поближе, остановился в паре метров. Овал этот был не слишком большой- как раз охватить своей нижней частью в ширину дорожку и в высоту человека среднего роста. Впечатление, которое он производил, было довольно противоречивым. Казалось, овал этот был лужей смолы, неведомыми силами удерживаемой в вертикальном положении.

Тимур подошел вплотную, коснулся его указательным пальцем. По овалу прошла рябь. Прямо как по воде. Тимур погрузил в эту лужу указательный палец, вытащил его. Сначала палец исчез, словно его отрубили, а затем появился вновь. Кожей он не почувствовал абсолютно ничего. Словно палец исчез не в каком-нибудь веществе, а в чёрном свете.

На всякий случай Тимур задержал дыхание и шагнул в овал.

Краткий миг темноты сменился желтым светом факелов. Их было двенадцать- по три на каждую стену. Они торчали из железных стаканов, приделанных к каменным блокам внушительных размеров. Дым от факелов поднимался к квадратным отверстиям в потолке. Очень ровно так поднимался, не тронутый ни малейшим дуновением воздуха.

Зал был небольшой, но не тесный. Окон не было. Потолок- высокий. Весь пол устлан красными коврами без узоров. У дальней стены- пустое деревянное кресло на каменном постаменте. Его спинка была обита красным бархатом. Так же как и широкие подлокотники, которые превращались в резные головы львов.

Тимур обернулся- овала, из которого он должен был появиться, позади не было. Как не было в стенах этого помещения ни намёка на дверь.

Тимур пожал плечами, опять взглянул на кресло. Удивленно моргнул. Наклонил голову к одному, другому плечу, обозревая кресло под разными углами. Странно, только что на нём не было никого, а теперь там сидит, положив локти на подлокотники и сложив ладони домиком, какой-то парень. И откуда он взялся? Не за креслом же прятался, в самом деле?

На вид таинственному юноше было никак не больше двадцати. Роста явно невысокого, телосложение субтильное- узкие плечи, худые руки с длинными пальцами, тоненькая шея. Лицо довольно приятное, с проницательными карими глазами. Длинные темные волосы, разделённые прямым пробором, обрамляли скуластое лицо с острым подбородком. Из одежды на нём были черные кожаные штаны, сандалии на босую ногу и сиреневая рубашка с широкими рукавами. Рубашка была заправлена в штаны, талию опоясывал узкий кожаный ремень с круглой серебряный пряжкой, кружевной воротник был расстёгнут, открывая верх костлявой груди.

Юноша кивнул. Мягким чистым голосом произнёс:

— Приветствую тебя, Игрок. Я- Эзекиль.

Тимур криво ухмыльнулся.

— Ну привет, Эзекиль. В моём сне мне только тебя и не хватало.

— Не придуривайся, Игрок. Ты уже должен был понять, что это не простой сон.

— Серьёзно? А какой же? Вещий?

Юноша подался вперёд, положил подбородок на пальцы, выпятил нижнюю губу. Спросил:

— Ответь мне, Тимур, что есть сон?

Тимур вытянулся по стойке смирно и отрапортовал:

— Процесс подсознания воплощающий желания личности в момент наименьшей активности тела путём замещения. То есть, когда человек испытывает жажду деятельности, удовлетворения каких-либо потребностей, во время сна мозг вводит сам себя в заблуждение, показывая себе картинки и сцены, где эти желания претворяются в жизнь. — Он сложил руки на груди, неуверенно закончил: — Ну… э… По большей части, примерно так и есть… Замещение и есть сновидение.

Казалось, Эзекиль был приятно удивлён таким ответом.

— Я гляжу, ты что-то знаешь и понимаешь в устройстве своей психической сущности.

— Да немного, — скромно пожал плечами Тимур. — Просто много читал, кое-что даже запомнил.

— Странно, почему же ты тогда продолжаешь упорствовать, отрицая искусственное происхождение среды, в которой мы сейчас находимся.

— Что же здесь странного. Я и не такие сны видел.

Эзекиль снял подбородок с пальцев, откинулся на спинку. Положил руки на подлокотники, вытянул ноги. Сказал:

— Ответь мне, Игрок, сколько времени прошло с момента твоего появления в этом месте?

— Минуты две, не больше.

— Чувство времени возможно в процессе сновидения?

— Если честно- не знаю, я не психолог. Но я думаю, что вряд ли.

Эзекиль довольно улыбнулся, кивнул. Скрестил на груди руки, закинул ногу на ногу, откинулся в кресле и уставился куда-то в пол перед собой.

Тимур ждал. Всё дольше и дольше. Прошла минута, две, три, но Эзекиль молчал и, по всей видимости, собирался продолжать так ещё долго.

— Эй, — наконец решился обратиться к нему Тимур, — может скажешь хоть что-нибудь?