Психология шизофрении - Антон Кемпинский

Крайним выражением установки «от» является акт убийства, который, хотя и осуждается во всех культурных кругах, однако получает социальное одобрение. Например, когда «я убиваю» заменяется на «мы убиваем», как например в случае войны. В нормальной социальной жизни эмоционально-чувственные связи редко доходят до своих экстремальных границ. Все разыгрывается где-то посредине, в зоне «легких» чувств. Правда, в воображении допускаются насилие и убийство, но, к счастью, реализуются эти крайние мысли редко.

При шизофрении часто еще задолго до заболевания наблюдается подавление чувств. Больной не имеет достаточного эмоционально-чувственного контакта с окружением, чтобы реализовать свои чувственные установки. Он часто живет в скорлупе искусственных чувств, навязанных ему окружением («идеальный сынок»), а свои подлинные чувства — как негативные так и позитивные — реализует в фантазиях наяву либо во сне. В них осуществляется месть врагам, завоевываются прекраснейшие женщины, ведутся кровавые войны и т. п. Только очень сильные чувства представляются ему подлинными, слабые же — кажутся ложными, либо он вынужден слишком часто проявлять их в своих контактах с окружением. С момента начала заболевания эти сильные чувства начинают действовать вовне. Сила их нередко превышает способность наблюдателя прочувствовать и понять их.

Больной шизофренией живет не около центра эмоционально-чувственной оси, но на обоих ее концах: страха и ненависти — с одной стороны, любовного экстаза — с другой. Разумеется, такую жизнь невозможно выдерживать длительное время, ибо она превышает возможности организма. Вегетативные разрядки, сопутствующие максимальным эмоционально-чувственным напряжениям, раньше или позже приводят к истощению и симптомам чувственного притупления.

В настоящее время трудно сказать, что первично: биохимические изменения или изменения эмоционально-чувственные, ведущие к нарушению основных биохимических процессов. Тем не менее между обоими явлениями существует зависимость порочного круга. Вызванные сильными чувствами биохимические изменения отражаются в свою очередь на динамике чувств, которая, усиливаясь, еще больше повышает биохимическую динамику.

Это нередко производит сильное впечатление на окружающих, так как такая необычная динамика эмоционально-чувственных процессов типична для шизофреников; она превышает обычную человеческую меру, вызывая своей необычностью страх у окружающих. Можно было бы сказать, что именно к шизофреникам относятся слова из Апокалипсиса: «Знаю твои дела; ты ни холоден, ни горяч; о, если бы ты был холоден или горяч! Но, как ты тепл, а не горяч и не холоден, то извергну тебя из уст Моих». (Откровение св. Иоанна Богослова, 3, 15 — 16).

Секс

Эротизм ранней молодости

Для того чтобы понимать сексуальную тематику в шизофреническом мире, надо уметь погружаться в атмосферу юношеских переживаний. Быть может, наиболее типичной чертой юношеской эротики является диспропорция между мечтаниями и возможностями их реализации. В связи с гормональными перестройками периода созревания динамика эротического фантазирования оказывается более высокой по сравнению с другими периодами жизни. Не всегда мечтания выступают в явной форме; их содержание может подвергаться вытеснению либо сублимации. Одновременно любые формы их реализации бывают несоразмерно недостаточными, а самая легкая из них — автоэротизм возбуждает негативные чувства к собственной персоне и к сексуальной жизни. Образуются своеобразные «ножницы» между эротическими фантазиями и их реализацией. Фантазии прекрасны, а действительность половой жизни — отталкивающая. Тормозящие факторы социальной природы углубляют это расщепление.

Атмосфера таинственности и интимности, которая в большинстве культурных кругов окружает половую жизнь, а в определенной степени существует также у некоторых видов животных, возбуждает фантазию к созданию нереальных картин сексуальной жизни. Нереалистичность искажает пропорции. Дело доходит до демонизации сексуальной жизни. Она бывает более выраженной у мальчиков, чем у девочек.

Завеса таинственности, отделяющая объект влечения от испытывающего влечение, обусловливает то, что наряду с биологически детерминированной тенденцией «к» образуется тенденция противоположного направления. Предмет желания возбуждает одновременно страх и агрессию. Женщина становится колдуньей, вампиром, «орудием дьявола», своей красотой соблазняя мужчин, чтобы после любовных упоений пожирать их. В менее демонической форме она становится той, которая может высмеять (осмеяние является социальным умерщвлением), потребовать от юноши героических деяний, борьбы за нее и победы. Определенной защитой от амбивалентной установки к объекту любви является расщепление его на два отдельных объекта: «женщины-идеала» (которая вызывает возвышенные чувства, является воплощением красоты, добра и т. п.) и «женщины для секса» (которая удовлетворяет чувственность и «низкие влечения»).

На формирование сексуальной жизни влияют господствующие в данную эпоху или в данном культурном круге социальные представления и нормы.

Расщепление касается также и образа собственного тела. Гениталии становятся отдельной, автономной целостностью, управляемой собственными неизвестными законами, доставляющей наслаждение, но также беспокойство и страдание. Они концентрируют на себе внимание и чувства. Установка к ним оказывается амбивалентной, содержащей в себе любовь и ненависть. Напряжение противоположных чувств бывает настолько сильным, что вызывает фантазии о кастрации как единственном способе освобождения от этого источника постоянного беспокойства. Ампутация пениса является одной из частых форм шизофренического самокалечения.

Аналогичным образом расщепляется образ женщины — объекта влечения. Генитальная среда возбуждает амбивалентные чувства — влечение и одновременно страх или даже отвращение. Социальным проявлением этих противоречивых эмоционально-чувственных установок являются убеждения о «нечистости» женщины во время менструации у некоторых так называемых примитивных народов, страх, что во время полового акта пенис может быть захвачен находящимися во влагалище зубами, а в цивилизованных обществах — страх заражения венерической болезнью.

У девушек симптомы расщепления в сексуальной жизни реже встречаются и слабее выражаются. Зато влияние сексуальной жизни на формирование жизненной линии у них представляется более сильным. Эротика у них является главным критерием собственной ценности, как у мальчиков героика. Любить и быть любимой, быть может, является главной потребностью женщины. Отсутствие реального объекта любви она чувствует более болезненно, нежели мужчина; в этом случае она утрачивает смысл своей жизни; у нее возникает стремление к самодеструкции, от которого она защищается попытками принятия мужской, героической установки, что, однако, чувственно ее не удовлетворяет. Она оказывается перед чувственной пустотой, от которой может бежать в самоубийство либо иллюзорную жизнь, заключающуюся в судорожном цеплянии за маски социальных форм и обязанностей, внутренне, однако, чувствуя отсутствие жизни. Другим выходом может быть разрушение реального мира и замена его нереальным, в котором ее потребность имеет большие шансы удовлетворения. Эти замечания можно выразить в обобщенной формуле, что сексуальная жизнь у женщин не является расщепленной, как у мужчин, но зато легче, чем у них, приводит к расщеплению.

Идеализация

При шизофрении заостряются, а иногда карикатурным образом деформируются черты молодежного эротизма. В качестве характерных можно указать семь проявлений: идеализацию, демонизацию, амбивалентность, аутоэротизм, автоматизацию, магию, нарушение идентификации.

Шизофреническая идеализация, правда, соответствует идеализации молодежной, но значительно превосходит ее по своей интенсивности. Она является стремлением к незапятнанной чувственностью любви, гармонии душ, соединению с прекрасным, символом которого является предмет чувства; телесность является препятствием этому стремлению вследствие ее нечистоты и приземленности. Собственное тело возбуждает отвращение и агрессию; уничтожить его — значит стать совершенно свободным, чистым, способным к истинной, великой любви.

Предметом чувств может быть реальная особа из окружения больного, соответственно идеализированная, либо особа лично ему не знакомая, но популярная в данное время и данном культурном кругу. Таким предметом может стать персонаж, известный из истории, религиозного культа, наконец, творение собственной фантазии.

Демонизация