Парижский поцелуй - Барбара Картленд

— О, я так рада это слышать, — сказала Шина. — Я всегда думала, что они не хотят меня видеть.

— Какая гнусная клевета! — воскликнула леди Карингтон.

— Теперь-то я все поняла. Но, пожалуйста, не говорите об этом здесь, — опять попросила Шина.

В это время герцогиня и Люсьен подошли к ним.

— Полковник Мансфильд одобряет мои новшества, — заметила герцогиня с удовлетворением. — Я воспользуюсь его советом, ведь, по словам моего зятя, сады в его доме в Марипозе самые лучшие в стране.

— Потому что наши климатические условия лучше, — улыбнулся Люсьен.

— Да, конечно, есть разница, — сказала герцогиня. — Но я хочу, чтобы вы увидели то, что я сделала перед домом. Доктор запретил мне выходить, потому что я немного простудилась. Но вы можете осмотреть это с детьми и миссис Лоусон. Мэди и Педро хотят увидеть фонтаны.

— Бабушка, а можно мы поработаем у вас в саду? — закричала Мэди.

— Пусть лучше этим займется один из садовников, дорогая, — ласково ответила герцогиня, улыбнувшись. — А теперь бегите.

Дети вскочили, и в этот момент в комнату вошел лакей.

— Вас просят к телефону, месье, — сказал он Люсьену.

— Вы позволите? — обратился Люсьен к герцогине. — Вероятно, это посол. Он сказал, что, возможно, позвонит мне сюда.

— Дела, дела! — воскликнула герцогиня. — Мой зять только и думает о делах. Но я не жалуюсь, зато он преуспел в жизни.

— Очень преуспел, — согласился Люсьен. Он отвесил герцогине небольшой поклон и быстро вышел из комнаты.

Шина нагнулась, чтобы собрать детские игрушки. Она чувствовала на себе удивленный взгляд леди Карингтон. Но Шина не могла ей открыться в данный момент. Сначала она должна увидеться с дядей Патриком, объясниться с ним.

Люсьен должен знать правду. Шина была счастлива, что вновь обрела своих родственников, но мысль о том, что ей опять придется лгать, не давала ей покоя. И все же она не держала зла на дядю Патрика, который любил и лелеял ее все эти годы.

— Можно мы пойдем, бабушка? — спросила Мэди.

— Минуточку, малышка, — остановила ее герцогиня. — Подождите дядю Люсьена.

Люсьен вскоре вернулся.

— Тысяча извинений, — сказал он. — Но посол требует меня, и я должен ехать.

— Так сразу? — в сомнении произнесла герцогиня. — А что случилось?

— Мы с его превосходительством должны лететь в Монте-Карло. Там у него назначена встреча.

— И это вы называете делом? — рассмеялась герцогиня. — Когда я была молодой, поездка в Монте-Карло была для меня настоящим развлечением.

— Нет, это чисто деловая поездка, — уверил ее Люсьен. — И достаточно скучная. Правда, у нас будет небольшой отдых в казино. Не назовете ли вы мне свои любимые числа?

— Конечно: девять, семнадцать и двадцать девять, — сказала герцогиня. — Вы запомните?

— Как я могу такое забыть? — улыбнулся Люсьен. — В прошлый раз я наблюдал, как вы выиграли маленькое состояние. — Люсьен поднес ее руку к своим губам. — До свидания, мадам. Как жаль, что мне уже пора.

— До свидания, мой дорогой. Счастливого путешествия, — пожелала герцогиня.

Люсьен пожал руку леди Карингтон и повернулся к Шине. Он пробормотал что-то незначительное, глядя ей в глаза, но его рукопожатие выразило недосказанное.

Шина не нашлась, что ему ответить, и на мгновение задержала его руку в своей. Люсьен пошел, а дети бежали рядом, провожая его к автомобилю. Шина хотела тоже проводить Люсьена, но не осмеливалась, пока герцогиня сухо не заметила:

— Я думаю, вы должны пойти с детьми, миссис Лоусон. А то вдруг с ними что-нибудь случится.

— Да, да… конечно, — пробормотала Шина и побежала вниз по лестнице. Она догнала Люсьена и детей, и они вышли на улицу. Они, очевидно, слышали, как она бежала за ними, потому что Люсьен улыбался.

— Герцогиня послала меня, чтобы присмотреть за детьми, — объяснила Шина, тяжело дыша.

— Я надеялся, что смогу поговорить с вами, сказал он. — Как досадно, что я должен ехать, но это важно. Надеюсь, мы вернемся в понедельник поздно вечером.

Дети уже подбежали к автомобилю. Люсьен замолчал и посмотрел на Шину. Ее волосы переливались на солнце, она была прекрасна.

— Я люблю вас! — произнес он тихо. — Вы не забудете этого, я надеюсь?

— О, как я могу! А вы правда любите меня?

— Я докажу вам это в следующий раз, когда мы останемся одни. — Он посмотрел на ее губы. И Шина почувствовала себя так, как будто он поцеловал ее.

— Берегите себя, — прошептала она.

Она внезапно представила, что самолет, в котором он полетит, может разбиться или произойдет какой-нибудь другой несчастный случай.

— Я хотел сказать вам то же самое, — ответил он с улыбкой. Он взял ее руки и поднес к губам. Потом сел в автомобиль, помахал детям, и автомобиль тронулся.

Шина посмотрела ему вслед и внезапно почувствовала пустоту в сердце, но у нее не было времени для размышлений. Дети побежали к фонтанам, и она должна была проследить за тем, чтобы они не упали, не намокли и не испачкались. В тот день она больше не говорила с леди Карингтон. Та пыталась продолжить разговор с Шиной, но герцогиня помешала этому. Сразу же после чая прибыл автомобиль из посольства, чтобы отвезти их домой. Шофер привез записку от мадам Пелейо герцогине.

— Моя дочь пишет, что вам не следует задерживаться, миссис Лоусон, — сказала герцогиня. — Потому что машина может понадобиться в любой момент.

Леди Карингтон рассмеялась:

— Да, это похоже на Ивонну.

— Я думаю, что машина может понадобиться ей для выезда на вечер, — улыбнулась герцогиня.

— Мне кажется, что у нее нет недостатка в провожатых, — заметила леди Карингтон. — В прошлый раз я видела Ивонну в окружении таких красавцев.

— Давайте не будем кривить душой, — сказала герцогиня, — и признаемся, что красивой женщине легче и проще жить в этом мире.

— Возможно, легче, но не уверена, что проще, — возразила леди Карингтон.

— Конечно, некрасивой женщине труднее, — сделала вывод герцогиня. Она обратилась к Шине: — А вам, миссис Лоусон, жизнь, наверное, кажется легкой и простой?

— Не сейчас, мадам, — ответила Шина. И ей стало интересно, как поведет себя герцогиня, если все узнает. Скрывать правду о себе становилось все труднее и труднее. Но Шина не могла больше продолжать разговор. Нужно было собираться в дорогу. Она одела детей, они сели в автомобиль и поехали обратно в Париж. Наконец у Шины было время подумать о словах леди Карингтон.

Почему дядя Патрик сделал это? Но она уже догадывалась. Он ненавидел Руперта Ашбертона за то, что тот увез его сестру, и ненавидел Англию. Шина понимала, почему он солгал и воспрепятствовал дедушке и бабушке забрать ее в Англию. Мужчине в его возрасте было тяжело воспитывать маленького ребенка. Он был беден. Но он ненавидел ее отца и Англию. Дядя Патрик был намного старше Кэтрин. Два его брата погибли на войне. Одна сестра вышла замуж за американца и умерла во время родов. У другой была несчастная любовь, она ушла в женский монастырь, и они редко виделись. Кэтрин была самой младшей в их семье, и Патрик заменил ей отца. Он не хотел ее отпускать, но, когда она поступила в Дублинский университет, ее включили в группу студентов, которые были отправлены в Оксфорд. Там она встретила Руперта Ашбертона. Из рассказов дяди Патрика Шина имела очень смутное представление об истории ее семьи, но теперь она узнала намного больше. Если бы ее отец и мать поженились втайне, дядя Патрик не знал бы об этом до сих пор. Шина могла представить, как он разозлился, когда Кэтрин без его согласия вышла замуж за англичанина. Он расценивал это как предательство.