Рубикон. Дважды в одну реку - Константин Калбазов

Соловьев объявил привал, а сам начал ловить пчел, чтобы одну из них превратить в засланного казачка. Парни расположились на отдых и с увлечением стали наблюдать за тем, как их вождь бродит по округе и ловит пчел. Насекомые в руки даваться никак не хотели. Под это дело он использовал кожаный мешочек, из которого вытряхнул соль, ничего другого он не нашел. Пару раз ему удалось взять добычу, вот только грубые пальцы и не менее грубая ловчая снасть убивали ни в чем не повинных тружениц.

Вскоре к отряду подтянулся головной дозор. Парни не могли понять, чем вызвана заминка, вот и вернулись. Прошли короткие дебаты, которые ни к чему не привели. Они только еще больше распалили любопытство всех бойцов. Наконец Тынк не выдержал и полюбопытствовал, зачем вождю нужны вутки.

– Хочу проследить, куда они полетят, и найти их гнездо.

– Ага. Понял.

– Ну а раз понял, то не мешай.

– Ну что, узнал? – услышал Дмитрий, как интересуется результатом у любопытного товарища Грот.

– Да. Он хочет найти гнездо этих вуток.

Парни были в отдалении и говорили не особо громко. Поэтому слышал он их разговор на грани восприятия, но тем не менее разобрать, о чем речь, не составляло труда. Те, в общем-то, и не пытались говорить тихо.

– А другие ему не подойдут?

– Пойди и спроси.

Стоп! Что значит «другие»? Остолоп! Ну конечно. Если есть в округе пчелы, то охотники наверняка знают об их местонахождении. Ведь это он не охотится, а они каждые выходные пропадают в лесу. Просто они не знают, как добыть соты, вот и не лезут. Известный же им метод слишком экстравагантен, поди нарвись на медведя, только что разворотившего дупло. Господи, ну почему не спросить местных? А ведь он спрашивал. Ну да, спрашивал. Сайну. А она охотник? Она в лесу часто бывает? Разве что ягоды пособирать или коренья какие в окрестностях стойбища. Ну и сколько она может увидеть? Нет чтобы напрямую поинтересоваться у охотников. Так, сворачиваемся, пока на смех не подняли.

– Отдохнули? Пора выдвигаться, – ссыпая обратно соль, распорядился Дмитрий.

– А вутки? – искренне удивился Харка, поддержанный вопросительными взглядами остальных.

– Времени мало. Наш поход куда важнее, – приняв самый глубокомысленный и таинственный вид, ответил Соловьев.

Хм… Вроде ничего не заподозрили. Их вождь уже успел завоевать славу много знающего человека. Вот и сейчас они решили – тот знает, что говорит. Нет, конечно, пробелов в его образовании хватало. Он не был таким следопытом, как они, не знал настолько хорошо повадки животных, однозначно проиграл бы и еще по многим параметрам, и им об этом прекрасно известно. Все это не лучшим образом сказывалось на его авторитете, но вроде с лихвой перекрывалось достоинствами. И все же лишний аргумент в пользу необразованности лица начальствующего – он и есть лишний.

Не поняли сразу, ну и не надо. А вот когда ему покажут дупло, он опять всех удивит. Обязательно удивит. Вот тогда совсем другое дело. Он опять будет на коне и выступит в качестве учителя, а не школяра. Правда, нужно признать, что его познания в пчеловодстве так себе, практически никакие, но хоть что-то есть и то радует. А там как всегда – методом проб и ошибок.

Уже через несколько дней он сумел изготовить дымарь, что не составило особого труда. Для этого достаточно обычного чурбака с минимумом металла. Сложность могут представлять только меха, но у Дмитрия изрядный опыт в изготовлении этого простейшего механизма, разве что размеры куда скромнее. Разумеется, такой дымарь долго не прослужит, несмотря на обмазанные глиной стенки и дно (он более тяжелый и менее удобный), но он предпочел пока обойтись этим, чем тратить дорогое железо.

Уже в первое же воскресенье охотники показали ему три дупла, заселенные пчелами, обнаруженные ими в этом лесу. Правда, при этом постарались отговорить его от опасного намерения. Никакое лакомство не стоит неоправданного риска. Но он их изрядно удивил, когда сумел-таки наполовину разорить первое дупло, хотя и провозился очень долго. К концу дня он разобрался со всеми тремя дуплами, отделавшись при этом мелочовкой, – не больше десятка укусов, распухшие на пару дней лицо и руки.

Он чувствовал себя прямо-таки героем. Даже отмеченный укусами пчел, с щелками вместо глаз, он не подвергся насмешкам бойцов. Впрочем, уминать такую вкуснятину и смеяться над тем, кто ее добыл, просто неприлично, поэтому парни без устали восхваляли его находчивость. Тогда они уговорили один горшочек, второй был надежно прикрыт, чтобы никакие муравьи не добрались, и припрятан подальше. Вряд ли еще представится возможность заниматься разорением пчел, так что этот мед он собирался беречь как зеницу ока.

Что же до укусов… Нет, глупо все получилось. Его жены уже давно приготовили и головной убор с сеткой, и перчатки из мягкой кожи, чтобы было удобно работать, но он просто не смог удержаться. При мысли о том, как обрадуются Сайна и Лариса, а в особенности дети, по его сердцу растекалось тепло. Все же он счастливый человек.

Казалось бы, попав в этот мир, они с Ларисой многое потеряли, но в итоге, наоборот, приобрели. Уж Дмитрий-то точно. Он получил здесь то, чего был лишен в прежней жизни: семью, а также Ларису, эту невероятную женщину, которую в прошлой жизни ему бы не видать как своих ушей. Да и не была она там какой-то особенной. Только здесь, живя на острие, подвергаясь постоянному риску, вынужденная обходиться без благ цивилизации, она раскрылась по-настоящему.

Так вот. Оставшимся горшком меда он дорожил, сберегая его для самых дорогих его сердцу. Но все указывало на то, что этот драгоценный продукт, который был не только сладостью, но еще и немалым подспорьем в медицинском плане, до Нового не дойдет. Да и бог с ним. В конце концов, не последний. Соберет еще, причем с куда меньшим риском. Он извлек янтарную сладость и передал одной из женщин. Наградой ему стали наконец зазвучавшие смех и радостный гомон детей.

Все же детям нужно куда меньше, чтобы хотя бы на время позабыть о своих горестях. Чего никак не скажешь о взрослых. Разошедшиеся дети как-то оживили заставу, но напряженность и не думала спадать. Несмотря на то что женщины и мужчины взирали на суету детворы с улыбками, улыбки эти были скорее горестными. Как говорится: пришла беда – отворяй ворота.

Настала пора разбираться с последствиями произошедшего. А ведь можно было избежать этого. Ну прямо как дома. Сначала создать трудности, а потом героически их преодолевать. Ладно. С этим ничего не поделаешь, тут другое: ни много ни мало – менять устоявшийся веками уклад. Правда, погибших от этого жалко не меньше.

– Дим, я говорил с охотниками, они сказали, что уже не охотники, а воины.

Дмитрий как раз думал над тем, как ему быть дальше, когда подошел Отар. А подумать есть над чем. Он и не собирался торопить людей. Они несколько дней жили впроголодь, выгребая против течения на пределе сил. Многие имели ранения – от простых царапин и порезов до довольно серьезных и уже воспалившихся.

Каждый человек сейчас дорог как никогда. Не хватало еще терять людей из‑за плохо обработанных ран, а это вполне возможно. Спирт у них в наличии есть, настоянный на каких-то травах и семенах, это единственный антисептик, имевшийся в их распоряжении. Дмитрий не вдавался в подробности, что именно там намешала и настояла Лариса. Не стоит забивать себе голову всем подряд, работает – и ладно. Случись необходимость, все можно будет восстановить, потому что они с женой все записывали самым тщательным образом, в том числе и то, что могли поведать местные.

Вот и решил он дать людям пересидеть здесь, собраться с силами, а заодно обработать раны. Правда, он рисковал: если не удастся остановить воспалительные процессы, то смерть будет гарантированной. Но он предпочел рискнуть. Тем более что все было за то, чтобы отправиться в поход. Если смогли спастись эти, то мог и еще кто-то.

Судя по всему, по реке уйти больше никому не удалось, но ведь есть еще и путь по суше. Местные предпочитали кочевать, придерживаясь рек, и были плотно к ним привязаны, но это не значит, что, спасаясь после разгрома, они не выберут для бегства маршрут по земле.

Оно понятно, ему с Вейном совсем не блажит, если выживет какой род, а одна-единственная семья – это и есть выживший род. Но с другой стороны, идеологические и политические соперники, руководство оппозиции, отсутствуют, а с остальными как-нибудь разберутся. Может статься и такое, что кто-то из шаманов спасется, но эти проблемы придется решать по мере поступления. Сейчас нужно думать о том, как собрать осколки, потому что для выживания сауни дорог каждый человек, в особенности дети.