Я всегда буду рядом (СИ) - "Noniko_27"

— А смысл? Это заведомо тупиковые отношения.

— Почему?

Поморщившись, как от зубной боли, Аннель тяжело вздохнула. Последнее, что она сейчас хотела делать — что-либо растолковывать. Растрачивать и без того скромные силы на длинные речи. Но Джулия, в отличие от неё, не страдала от алкогольной интоксикации и нуждалась в собеседнике. Да и вчера она, как обычно, после того как уложила её спать, ещё прибралась. А ночью держала волосы, пока ей приходилось обниматься с унитазом.

Аннель чувствовала себя слишком виноватой, чтобы отмахиваться от её желания поговорить с утра. Поэтому пришлось взять себя в руки и терпеливо изъяснить:

— Даже если всё сложится идеально, и он меня так же сильно полюбит, как и я его — хотя это уже слишком утопично звучит. Мы из разных социальных прослоек. Только во всяких сказках принцы женятся на золушках. В суровой же реальности они женятся на тех, на ком велят родители. Их браки существуют для экономической или даже политической выгоды, а не для счастья и любви.

— А может, его родители более прогрессивных взглядов на мир? Ты с ними уже встречалась? Они большое влияние на него имеют?

— Нет. Я ничего не слышала про его семью.

— А как же подарки на рождество, дни рождения? Он сам их подбирает и отправляет?

— Без понятия.

— И что, ему ни разу никто не звонил?

— Был один звонок из пансионата, в котором содержался, кажется, его дядя. Шеф в тот день телефон разбил, поэтому с ним не смогли напрямую связаться.

— Да он прям ревностно охраняет границы своей личной жизни, — настороженно произнесла Джулия. — Слушай, а может, у него и жена имеется? Ну, у богачей каких только тараканов не бывает, вдруг они просто раздельно живут.

— Всё может быть.

— Вот и решили. Значит, уходим в глухую оборону!

— Не всё так просто, — кисло усмехнулась Аннель.

— А что здесь сложного?

— Его отношение ко мне немного изменилось с тех пор, как я… так скажем, проявила инициативу.

Джулия так заинтригованно на неё уставилась, что опустила руки с бутербродом и перестала жевать. Её прям распирало от любопытства.

— Он не то чтобы мне проходу теперь не даёт, — Аннель замялась, пытаясь подобрать правильные слова, — но удачно подвернувшегося случая тоже не упустит. Если мы оставались где-то наедине, то обязательно начинались касания. От лёгких, ненавязчивых поглаживаний ладони, до поцелуев за ушком и более… откровенных объятий.

— Другими словами, он вовсю зажимает тебя по углам.

— Можно и так сказать, — мрачно подтвердила она и положила лоб на сплетённые в замок пальцы, уперевшись взглядом в столешницу. — Поэтому и говорю, что не знаю, что мне дальше делать. Всё слишком запуталось.

— Ты себя холодно ведёшь? Отвергаешь его ухаживания?

— Пытаюсь. Но иногда это сложно сделать. Просто нереально.

— А я что говорила — ни одна женщина не устоит перед этим Аполлоном.

— Он вообще не в моём вкусе. Всё это не имеет никакого смысла. Я начинаю верить в твои вуду штучки. Такое ощущение, что меня приворожили. Надо что-то с этим срочно делать.

— Так, для начала не торопись рубить канаты, — тоном, не терпящим никаких пререканий, произнесла Джулия. Вскинула руку с назидательно оттопыренным указательным пальцем и принялась перечислять, что ей следовало сделать: — Разузнай о его семье и прошлом. Выясни точный семейный статус. А потом уже будем думать, что делать с твоими чувствами. Так как с его — всё понятно. Очевидно, мужик по уши влюблён и не понимает, что происходит.

— Опять ты делаешь поспешные выводы, — закатывая глаза, проворчала Аннель. — Им движет исключительно сексуальный интерес. И непонимание, почему вдруг всё сорвалось. Может, я слегка задела его самолюбие.

— Ну, это проверить ещё проще.

Она подняла взгляд на подругу, всем своим видом демонстрируя желания узнать секретный рецепт. И та не заставила себя долго ждать, обольстительно улыбнулась и лаконично бросила:

— Переспи с ним.

— Джулс, — шумно выдохнула Аннель, чувствуя как закипает изнутри от одной мысли, что наивно понадеялась на толковый совет.

— Что, моя сладенькая?

— Иди в жопу.

Ответом ей был звонкий, раскатистый смех, отомстивший лучше любого оскорбления или едкого замечания. Тяжёлая, изнывающая от недомогания голова тут же откликнулась на громкий звук острейшей вспышкой боли.

========== Пятнадцатая глава ==========

Худого мужчину средних лет, в обваленной в грязи одежде, с разбитым вдребезги лицом, тащили под руки два крупных амбала. Он безвольным тюфяком повис у них на руках, отчего его ноги в ободранных ботинках волочились по земле.

Они отпустили тощие, субтильные ручонки, и мужчина мешком рухнул на бетонный пол, усыпанный строительным мусором. Тяжело, как больное, израненное животное подобрался, попытался встать. Но ноги его не держали, и ему пришлось снова опуститься на землю, где он сел на колени и затравленным взглядом обвёл всех присутствующих, на мгновение задержавшись на объективе камеры направленного на него телефона.

— Мне его почикать? — спросил один из амбалов.

Под мужчиной на сером полу растеклось тёмное мокрое пятно. Головорезы отскочили, брезгливо чертыхаясь. А он, дрожа всем телом, заливаясь слезами и кровавыми соплями, проскулил шепеляво из-за выбитых зубов:

— Пожалуйста, не убивайте меня.

Лоренцо переключил камеру на фронтальную и спросил, имитируя сильный южный акцент:

— Босс, он вроде понял свою ошибку и теперь искренне раскаивается, мы можем отпустить его?

— С каких пор ты мне звонишь из-за такой ерунды? — Курт лениво зевнул и спросил, зная, что его слушают через беспроводную гарнитуру. — До сих пор не можешь заставить подписать договор?

— Понял, босс! — он старательно продолжал разыгрывать сценку. Судя по движению фона, присел на корточки напротив похищенного мужчины — владельца здания, сопротивляющегося перестройке микрорайона — и доброжелательно произнёс: — У моего босса сегодня хорошее настроение, поэтому он разрешил тебя отпустить, если ты подпишешь договор.

— Я подпишу! Подпишу!

— Вот так бы сразу… а то доводишь людей до крайних мер. — Лоренцо жестом подозвал третьего наёмника, и тот протянул ему файл и ручку. — Мы же не изверги какие-то. И не отбираем у тебя ничего, а обмениваем на вполне приличную компенсацию.

Он снова переключил камеру на внешнюю и продемонстрировал, как мужчина трясущимися руками подписывает документ, ставит свой отпечаток пальца и робко протягивает закрытый файл ему обратно.

— Заканчивай там, — небрежно бросил Курт, выбираясь из тёплой постели. — На обратном пути захвати мне сырков.

— Что? — переспросил Лоренцо, от растерянности позабыв о конспирации.

— Купи мне глазированные творожные сырки.

— Что это такое? — спросил он с вернувшимся акцентом. Поправил маску, сползшую с переносицы, и тихо, почти шёпотом, возмутился: — Где мне искать эти «‎сырки»‎?

— На двадцать четвёртой улице есть магазин с заграничными продуктами. Там и ищи.

Он сбросил видеозвонок и, стягивая с себя на ходу пижаму, направился в ванную комнату.

Прошло пять дней, как они вернулись из Маколии. По прибытии Курт дал Анналии недельный отпуск, о чём уже успел неоднократно пожалеть. Разлука с ней давалась ему из раза в раз всё тяжелее. Он мог видеть её каждый день. Но, после того как они, наконец, перешли на следующий этап в отношениях, просто смотреть стало мало. Катастрофически мало. Невозможность прикоснуться к ней выворачивала его, как наркомана при ломке.

Распахнув стеклянную дверцу кабины, Курт замер, увидев вместо привычной угольной плитки душевую в кораллово-бежевых тонах. Под струями воды, редкими каплями, долетающими ему до лица, стояла Анналия с закрытыми глазами. Она мягко массировала волосы у корней, а по её пикантно округлившемуся за года телу медленно стекала пена. Он облизнул губы, вспомнив бледно-розовые ареолы сосков, и сладкое видение растворилось, оставив его с мучительно затвердевшим, на грани болезненного желания, членом.