Флот обреченных - Аллан Коул

Килгур, впервые увидев это ружье, назвал его «динозавром».

— Это не динозавр, а ружье, которым можно и динозавра повалить, — уточнил Стэн.

— Нет, это ружье, с которым динозавры воевали между собой, — оскалился Килгур.

Потирая плечо, Эрнандес покосился на вражеский гравитолет. Водитель взмахнул руками и сполз с сиденья. Эрнандес поставил аккуратную метку на камне около себя. Двадцать седьмой.

Он поискал новую жертву. Внизу таанский сержант зафиксировал легкое движение на стене и нажал на спусковой крючок своего виллигана.

Три заряда вспороли живот Эрнандеса.

Бойня продолжалась.

Вирунга инстинктивно пригнулся, когда прозвучал взрыв, мощным эхом прокатившийся по крепостному двору. За взрывом последовали душераздирающие крики.

Одна из пушек взорвалась. Погибло больше тридцати защитников крепости зараз. Медики побежали оказывать помощь раненым.

Вирунга сохранял невозмутимое выражение лица. По крайней мере, среди этих массивных стен взрывы приносят минимальный ущерб. Но мало-помалу и остальные три пушки будут уничтожены. Колдиез не сможет продержаться больше суток.

А ночью Вичман заминирует стены.

Вичман отдавал очень точные приказы. Не имея почти никакого боевого опыта, он учился на глазах, стремительно. «Эх, — думал он, — я мог бы больше пригодиться Родине, если бы не протирал кресло в совете, а пошел простым командиром в боевое подразделение. И кто знает…»

Но было смешно думать, что он один мог бы изменить ход войны.

Однако хотя бы сейчас он в силах отомстить сполна и показать имперцам, что и умирающий таанец кусается. День клонился к вечеру, Колдиез уже горел со всех концов. А если где и были темные места, по ним шныряли шесть таанских прожекторов. Пулеметы и орудия самоходок били по крепости. Ответный огонь ослабевал. «Всех, всех уничтожим, и очень скоро», — думал Вичман.

Его план срабатывал.

Когда огневые точки в крепости были подавлены и оттуда стреляли только из ручного оружия, Вичман послал своих взрывников. Они подвезли на самоходках около десяти тонн зарядов.

Следующая атака, которая начнется перед самым рассветом, будет решающей.

Но лорд Вичман до рассвета не дожил.

Ночью Стэн прокрался в лагерь противника и четырьмя выстрелами из виллигана разорвал тело Вичмана на куски.

Это был настоящий подвиг, и Стэну лишь с большим трудом удалось бежать — благодаря тому, что он знал систему тайных ходов, ведущих в Колдиез, и вовремя юркнул под землю. Однако в крепости его ждало горестное известие.

Катастрофа близилась.

Вирунга ввел его в курс дела. Они видели и слышали, как устанавливают взрывчатку. Когда таанцы откатились назад, четыре храбреца из крепости — мужчины и женщины — попытались добраться до взрывчатки, но были скошены пулями и остались лежать неподалеку от ворот.

Про себя Стэн подумал: если бы они и добрались до взрывчатки, им бы ничего не удалось сделать. Современные заряды так ограждены разными ловушками от тех, кто попытается их разрядить, что и не всякий робот справится с обезвреживанием. А тут в темноте, наспех — верная смерть.

— Я приказал… всем отойти… от крепостной стены, — сказал Вирунга. — Если стены… не придавят нас… после взрыва мы вернемся… на огневые рубежи… У тебя… нет предложений получше?

Стэну сказать было нечего. И Килгуру, вернувшемуся из разведки часом позже. Они стали искать стену покрепче, за которой можно было бы укрыться.

Хотя Вичман погиб, его солдаты довершали начатое.

Взрыв состоялся в назначенную минуту.

Взрывная волна разрушила остатки строений у подножия холма. По силе это напоминало землетрясение; имперские десантники, которые вели уличный бой в двух километрах от холма, невольно кинулись ничком на землю, вообразив, что это тактический ядерный взрыв. А пыль от взрыва поднялась в небо на три километра — несмотря на так и не прекратившийся моросящий дождь.

Стена, смотрящая на столицу, рухнула почти целиком. Однако каким-то чудом погибли только шесть защитников Колдиеза. Что ни говори, в старые времена строили на славу.

Таанцы кинулись в новую атаку.

Но бронетехника опять не смогла поддержать их в полную меру: огромные многометровые куски стены преграждали дорогу вверх. И лишь скользящие над поверхностью гравитолеты могли помочь пехоте своими мелкокалиберными пушками.

Несколько ошарашенные тем, что они по-прежнему живы, защитники Колдиеза вылезали из своих нор и возвращались через руины на передовые позиции. Они занялись отстрелом водителей гравитолетов — и вскоре все гравитолеты были выведены из боя. Первая атака таанской пехоты захлебнулась.

Но вторая волна наступающих продвинулись вперед и залегли за камнями.

Третью волну вновь поддержали пушки гравитолетов.

Защитники Колдиеза медленно отступали и наконец были вынуждены спасаться бегством.

Вниз, в катакомбы.

— Да, очень удобное местечко для того, чтобы отбросить копыта, — прокомментировал К шпур, с кислым видом оглядывая мрачный подвал. — И могилку копать не надо.

Вирунга проследил, чтобы все оставшиеся в живых спустились по каменной лестнице вниз, затем подковылял к Стэну. Тот поспешно реорганизовал бойцов в пятерки и каждой отвел огневую позицию: защищать вход на лестницу, лестничные площадки, отдельные коридоры.

Все, что могло задержать пули, стаскивали в баррикады.

Понукать людей не было нужды, равно как и повышать их боевой дух. Все понимали, что таанцы пришли не для того, чтобы взять их обратно в плен. Предстоял бой до последней капли крови. Весь вопрос заключался лишь в том, много ли врагов удастся утащить с собой в могилу.

Килгур с помощью Стэна выкатил на середину коридора огромный валун, положил на него свое оружие и боеприпасы.

Стэн проделал то же самое.

— Не знаю, хватит ли у таанцев мозгов додуматься до этого, — сказал Килгур, — но я бы на их месте не рисковал своей шкурой, а пустил сюда отравляющий газ. Ведь у нас ни одного противогаза.

Стэн про себя подумал: «Быть может, такой исход был бы самым безболезненным».

— А еще они могут просто-напросто замуровать нас, ко всем чертям. То-то будет досада! Мамочке даже косточек моих не пришлют. К тому же я боюсь закрытого пространства, так их растак!

Стэн оскалился — он хотел улыбнуться, но получилось черт-те что.

Как ни странно, ждать им пришлось крайне долго.

Ничего не происходило. Наверху слышались глухие выстрелы, взрывы. Видать, таанцы прощупывают руины, боятся подойти ближе. Неожиданно стрельба и взрывы усилились — как будто там шел упорный бой. Потом шум прекратился, сменившись одиночными выстрелами. Затем — мертвая тишина.

Стэн оторопело зыркнул на Килгура.

— М-да, — произнес Алекс. — Что-то придумали. Что-то крутое. Или дают нам помолиться напоследок.

Но оба, не сговариваясь, схватили по гранате и стали медленно красться вверх по лестнице — к выходу из катакомб.

Чуть они выглянули, обрушился шквал огня.

— Свинство! — завопил Алекс. — Тут хрен помолишься!

Стэн уже приготовился швырнуть гранату, как вдруг стрельба прекратилась и усиленный репродуктором голос проорал на ломаном таанском:

— Сдавайтесь! Сопротивление бесполезно! Бросайте оружие и выходите с поднятыми руками!

Стэн и Алекс заулыбались как сумасшедшие. Стэн крикнул на имперском:

— Мы свои, братцы! Не стреляйте, выходим.

— Только по одному. Без оружия. И не рыпайтесь. Сейчас разберемся, кто вы такие.

Стэн сорвал с себя пояс с оружием и медленно вышел, готовый юркнуть обратно, если это провокация.

Из-за камней выглянули два гвардейца-десантника — пугливо глядя красными, воспаленными глазами. На их лицах лежал слой серой пыли.

Стэн и Алекс кинулись к парням — целовать. Те неловко подставляли щетинистые щеки.

Защитники Колдиеза были спасены.

Завершающим ударом командовал однозвездный генерал. Имперские силы провели сокрушительную атаку при поддержке бронетехники и прорвали таанскую линию обороны.

Они не остановились, чтобы расширить брешь в обороне, а двигались вперед по улицам столицы, уничтожая все, что шевелилось, был ли то солдат или мирный житель.

Следующая волна атакующих расширила брешь.

И наконец имперские части, пройдя город насквозь, ударили Вичману в тыл.

Стэн и Алекс стояли на главной площади Колдиеза и слушали возбужденный рассказ генерала. Генерал очень гордился и собой, и своими войсками.

«Что ж, он имеет на то право, — подумал Стэн, валившийся с ног от усталости. — Вот отосплюсь месяцев шесть и почувствую благодарность. И может быть, даже угощу этого человека пивом. И поставлю по кружке пива или по стопке чего покрепче всем, кто меня тут выручил. А сейчас и мыслям в голове ворочаться лень».