Мифы и легенды эскимосов - Хинрик Ринк

На следующий день Куянгуак снова отправился к айсбергу и добыл большого тюленя. Возвращаясь с тушей на буксире домой, он случайно встретил братьев-соседей. К счастью, мать заранее предупредила его и дала совет: «Если они вдруг захотят напасть на тебя, зачерпни левой рукой немного морской воды и смочи губы». Как только братья накинулись на него, Куянгуак так и сделал. Старший из братьев начал с того, что ухватил его каяк за нос и попытался перевернуть; но стоило Куянгуаку почувствовать на губах морскую воду, как он отпустил каяк. А Санак сказал: «Посмотрите, какие там встают пенные буруны! Давайте посмотрим, кто из нас первым сумеет преодолеть их», и братья изо всех сил принялись грести к берегу. Куянгуак, которому приходилось тянуть на буксире тюленя, вынужден бы сперва отстать; но, разогнавшись, он полетел стрелой и вскоре поравнялся со старшим братом и обогнал остальных; и пока братья гребли к линии бурунов, Куянгуак уже пересекал ее на волне прибоя. Когда волна отступила, он выпрыгнул на камни, а с подходом новой волны вновь запрыгнул в каяк. На пути домой братья тайно сговорились окружить его; однако он выскочил на берег первым и сумел ускользнуть.

Тем временем мать его внезапно хватилась одной определенной пряди волос и очень встревожилась, так как знала, что это плохой знак для ее сына; но вскоре прядь обнаружилась на своем месте, у нее на лбу. Она успокоилась за сына и пошла на вершину холма ждать его возвращения. Она встретила его на берегу вместе со второй женщиной, которая спросила, как дела у ее братьев. Он ответил: «Даже странно, что ты даешь себе труд беспокоиться об этих глупых созданиях!» Когда мясо тюленя сварилось и мужчины сели ужинать вкусной грудинкой, мать нескольких сыновей исполнилась зависти и обиделась, что ее не пригласили к трапезе. Узнав об этом, вдова отрезала кусок филейной части и отнесла ей в подарок. Они сели есть, и Санак чуть не задохнулся, а чуть позже и старая мать его закричала и запросила воды. Выпив воды, она оправилась; Санак, однако же, испустил дух. Когда вдова вновь появилась в комнате, старший из братьев обвинил ее в этом; он сказал: «Ты накормила их только для того, чтобы погубить, – именно ты, и никто другой, убила их!» Одновременно он поднялся и бросился всем телом на подпорки крыши; он хотел выбить подпорки и обрушить крышу на нее – но вдова быстро поставила их на место. Он снова поднялся с места и, повернувшись к вдове, одним движением вырвал из ее куртки два лоскута – один спереди, другой сзади. Тогда она, не обращая внимания на это оскорбление, выбежала из дома и сказала сыну, что двое врагов теперь устранены. Они так обрадовались этому счастливому событию, что в ликовании своем налетели на лодку; и случилось так, что мать при этом сломала спину. Когда Куянгуак принес ее в дом, она взяла немного грязи из того места, куда ее покойная мать складывала всевозможные грязные отходы, и бросила на дом своих соседей-врагов. От этого у них в доме приключилась болезнь, от которой умерли все, за исключением сестры, которая превратилась в кивигтока (т. е. ушла из мира людей).

33. Печальная история

(По одной старой рукописи.)

Один старик устроился на льду наблюдать за тюленьими отдушинами; при появлении тюленя он собирался поразить его копьем. Тем временем на берегу в расщелине между скалами играли маленькие девочки; как обычно, в амаутах (специальных капюшонах) на спинах они носили своих маленьких братьев и сестер. Случилось так, что дети закричали как раз в тот момент, когда старик собирался загарпунить тюленя; тюлень испугался и нырнул на дно. Старик при этом страшно разозлился и громко крикнул: «Закройся, расщелина!» – и по его приказу расщелина закрылась над играющими детьми. Все дети теперь оказались запертыми на дне пещеры, широкой внизу, но узкой сверху, и не могли оттуда выбраться. Скоро младенцы начали плакать от жажды, и девочки сунули им в рот пальцы, чтобы те могли сосать; они успокаивали малышей словами: «Когда мама закончит ставить на папины башмаки новые подметки, она сразу же придет и покормит тебя». Через некоторое время матери пришли на то место и принялись лить в расщелину воду. Вода текла по стенам, и малыши слизывали ее; матери хорошо видели своих детей, но добраться до них было невозможно, и все они умерли от голода.

34. Увикиак

(По одной из самых старых рукописей.)

Увикиак плыл на север с сыном и двумя дочерьми. Каждый раз, когда они подходили к удобному берегу, сын на каяке отправлялся вперед, и, когда остальные добирались до намеченной для остановки точки, он уже стоял на берегу и встречал их. Обычно они ночевали на суше, а на следующий день плыли дальше. Однажды вечером сын, как обычно, поплыл вперед, чтобы встретить их на берегу, но когда они пристали и высадились, то его нигде не было видно. Отец и дочери снова отплыли и, обогнув мыс, оказались в бухте, где и увидели безжизненное тело сына и брата – оно стояло, пронзенное под мышками острым оружием, а глаза молодого человека были закрыты его же собственными внутренностями. При виде этого зрелища отец в отчаянии застонал и бросился в погоню за убийцами. Через некоторое время он увидел несколько шатров; он направился к ним и спросил: «Не видели ли вы здесь каких-нибудь путников?» – «Да, точно, видели – вчера мимо нас прошла лодка, а люди в ней пели какую-то насмешливую песенку о юноше, глаза которого закрыты его собственными внутренностями. При этом они очень веселились и насмехались над ним». Услышав такой рассказ, отец еще больше разгневался. Все они, продолжая оплакивать потерю, двинулись дальше на поиски; они расспрашивали еще в нескольких стойбищах и везде получали одну и ту же информацию – что лодка недавно проходила мимо. Увикиак с женой и двумя дочерьми плыл все дальше и дальше, и теперь они уже не сходили ночью на берег. Наконец они добрались до стойбища с несколькими шатрами и после обычных расспросов услышали, что лодка недавно прошла мимо и что люди в ней очень грустно пели о молодом человеке, которого убили; и гнев старого Увикиака немного утих от этих мягких слов.

Они плыли вперед еще несколько дней и ночами не могли спать от возбуждения; но в конце концов высадились в том месте, где жили убийцы. Они пристали и вышли на берег немного позади стойбища; вытащили лодку на берег, перевернули кверху дном и набрали вокруг травы и ягодных кустов, чтобы закрыть и спрятать ее. Жена Увикиака забралась под лодку, а сам он с дочерьми пошел через перешеек к земле. Вскоре послышался шум; они остановились и прислушались на вершине одного из холмов – как раз над тем местом, где местные собирались для танцев и других игр, – и ясно услышали, как один из них пел о сыне Увикиака. Когда песня закончилась, двое молодых людей направились вверх по склону, разгоряченные и раздетые. Пришельцы сразу же спросили у них о песне и о певце. «Это наш предводитель, – ответили молодые люди, – он только что пел о парне, которого мы встретили случайно далеко на юге и убили – веселое же было дело!» В ярости Увикиак сразу же схватился с одним из них, а дочери его – со вторым. Вскоре они одержали верх над обоими. Убив их, они поставили тела точно так же, как те сделали с их сыном и братом; а после отошли в сторону и спрятались. Им не пришлось долго ждать, вскоре раздались призывы к мести; но местным так и не удалось обнаружить их укрытие; все они целыми и невредимыми вернулись домой, на юг.

35. Солнце и луна

(Эта сказка – одна из тех немногих, что уже упоминались другими авторами, писавшими о Гренландии, и переведена с одной из самых старых рукописей.)

Одна пожилая чета оставалась дома, в то время как дети их все лето кочевали. Однажды жена, как обычно, осталась дома одна, а муж отправился на каяке в море. Вдруг она услышала поблизости какой-то шум и движение и поспешила спрятаться под покрывалом. Через некоторое время она осмелилась выглянуть в щелку и увидела маленькую пуночку; птичка прыгала по полу и чирикала: «Скоро появится следующий и скажет тебе кое-что». Еще через какое-то время женщину встревожил более громкий шум; она снова выглянула из-под покрывала и увидела кусагтака (еще одна маленькая птичка – каменка); он тоже прыгал по полу и пел: «Скоро появится следующий и скажет тебе кое-что». Кусагтак вылетел из комнаты, вслед за ним появился ворон; когда же и он исчез, послышались звуки, напоминающие шаги человека; на этот раз вошла очень красивая женщина, и хозяйка дома увидела ее из-под покрывала. Она спросила незнакомку, откуда она, и та ответила: «В былые дни мы часто собирались в моем доме развлечься разными играми и забавами; вечером, когда все заканчивалось, молодые девушки обычно оставались снаружи, а молодые люди преследовали нас и добивались нашего расположения; но мы никогда не могли узнать их в темноте. Однажды ночью мне стало любопытно узнать, кто меня выбрал, поэтому я пошла и, прежде чем присоединиться к остальным, вымазала руки сажей. Когда игра наша подошла к концу, я провела руками по его спине, а после этого оставила его и первой вернулась в дом. Юноши один за другим, неодетые, входили в дом, но я долго не видела на них никаких отметин. Последним из всех вошел мой брат, и я сразу увидела, что спина его белой куртки измазана сажей. Я взяла нож, и наточила его, и отрезала себе обе груди, и дала ему со словами: «Поскольку мое тело, похоже, нравится тебе, возьми это, молю тебя, и съешь». Тогда он заговорил со мной непристойно и добивался моего расположения еще больше, чем прежде, и, пока мы носились по комнате, он схватил кусок дурного мха и зажег его, но мне удалось схватить немного хорошего мха и тоже зажечь. Он выбежал наружу, я за ним; внезапно я почувствовала, что нас подняло над землей и забросило высоко в воздух. Когда мы поднялись еще выше, светильник моего брата погас, но мой продолжал гореть, и я стала солнцем. Теперь я в пути – поднимаюсь выше на небо, чтобы обогреть сирот (т. е. собираюсь устроить лето)». Наконец она сказала: «Теперь закрой глаза». Женщина опустила глаза долу; но, поняв, что гостья собирается покинуть дом, она бросила на нее один-единственный взгляд и увидела, что со спины это просто скелет. Вскоре после того, как она покинула дом, вернулся и муж.