Староста боевого факультета (СИ) - Бартенева Анастасия

На всю спину засияли золотые переплетения, сформированные в какой-то рисунок.

— Эта родовая магия, что помогает удержать в себе Стихии и не слететь с катушек — начав убивать всех, кто меня бесит! И лишь она защищает Вас от кровожадной и изощрённо-мучительной смерти. Поэтому не советую оглушать меня и срезать скальп со спины — иначе к вам придёт разъярённый зверёк «писец». Печать помогает держать эмоции под контролем и закрывать свои чувства ото всех. Поэтому меня нельзя прочесть как открытую книгу. Очень удобно иногда…

— О-фи-геть!!! — отозвались ребята, рассматривая обнажённую спину Старосты.

А девушка, стоя к нам спиной, отпустила грудь и приподняла волосы над шеей.

— Есть ещё дар провидения, но он ещё не сильно развит. Пока я могу лишь предчувствовать беду. Полностью он войдёт в силу позже. Тогда я смогу заглядывать в будущее и видеть вещие сны. Это мне от бабки бонусом досталось!

На шее проступил золотистый равнобедренный треугольничек, что остриём был направлен вверх. А в его сердцевине был нарисован глаз с вытянутым зрачком.

— А у всех дары проявляются на теле разными цветами? — спросил кто-то с дальних парт.

— Нет. У всех они становится одинакового цвета, после…ритуала «вступления в силу»! — как-то многозначительно ответила Дебора.

Студенты ошалевши посмотрели сначала на Дебору, а потом на Цербера и в их глазах проступил шок! Только я один ничего не понял.

«Какой ритуал, какое вступление в силу?»

— То есть, ты? Ещё…? — спросил у Цербера Марко, с наивысшей степенью офигевания в глазах.

— Не горю желанием его проходить! — отозвалась Лай, — У меня и так ещё не все стихии взяты под полный контроль. Да и эмоциональный фон сбоит. А если ты слушал внимательно — то после ритуала «вхождения в силу», Стихия увеличивается. В моём случае их четыре…так что…Только после выпуска займусь этим вопросом! А то…трясти Академию будут основательно, и несколько недель к ряду. А отстраивать наследие «Эолзера», что превратится в руины — нет никакого желания! — многозначительно закончила она.

Все смотрели, как переливается золотой рисунок на спине, и девушка, отпустив короткие пряди волос, снова обхватила свою грудь. Она вздрогнула всем телом, вздохнула и как-то совсем грустно протянула:

— Да, вот такой я — уродец!

И столько боли было в этих словах, словно незаживающую рану солью осыпали. Лай не играла, говорила то, что чувствует, то, что гнетёт изнутри. Она ненавидела себя за свой изъян, за свою силу и только что-то важное держало её в этом мире. То, что она не могла покинуть. Зная — что её слабость обернётся ужасом и смертью.

Я подскочил со своего места и, схватив камзол со стола, прошёл до контура. Протянув руку, взломал щит Деборы и, накинув на себя отражающий купол, поднялся на кафедру под гнетом её силы. Лай обернулась и посмотрела на меня удивлённо, а я просто накинул на хрупкие плечи свою форму, и, сведя её спереди, приобнял дрожащую Старосту.

— ХВАТИТ! — отдал приказ девушке, что на это только приподняла чёрную бровь.

— Ты замёрзла! — уточнил я и, положив голову на её плечико, добавил громко и вкрадчиво: — Никакой ты не «уродец», а самый настоящий султанит!

Темнота исчезла, и пришлось заново привыкать к дневному свету. Лай смотрела на меня через плечо и пыталась скрыть эмоции, но я всё равно успел их перехватить.

Ей было приятно услышать эти слова от меня. Приятно стоять вот так — рядом, смотреть глаза в глазах, ощущать призрачную поддержку и симпатию от меня. И это, несомненно радовало.

Теперь я знал от части — кто же она.

❧Глава 18. Игра на публику.

На кафедру взлетела преподавательница и попросила нас не расходиться. Пока Лай просовывала руки в рукава моего кителя, Дебора быстро описывала нам совместное заклинание, что мы будем, уже со следующего занятия, учиться ставить в парах. И уговаривала нас стать первым пробным «дуэтом». И столько сахара в голосе, столько мольбы в её глазах, что и не откажешь.

Увидев как Лай обречённо вздохнула и кивнула, преподавательница начертала в воздухе схему щита для меня фиолетовым цветом, для Цербера зелёным. И стала объяснять, что эти щиты раньше использовали для слежения за Назглами. Сочетание нашей магии в подобный купол делает нас похожими на магических зверей, таких как Выверны или Деоренские сезонные Олени, которыми Назглы не питаются. Подобными куполами всегда пользовались смешанные отряды «Сальярийцы — Айны» во время той войны.

Видя, что мы согласны попробовать создать щит, что она откапала в летописях, и которым уже больше двухсот лет никто не пользовался, Дебора, лучезарно нам улыбнулась и стала командовать.

— Адепты — на всякий случай навести на себя огнеупорные щиты. Марко, поставь отражающий контур. А вы встаньте ближе друг к другу. Ну, Лай, что ты как неживая! — Причитала мисс Грин и, подойдя к Старосте, что прибывала всё ещё в моём кителе, подвела её ко мне вплотную. Схватила наши руки и соединила их ладонями.

От прикосновения дёрнуло током, не сильно, но ощутимо. И после на меня взметнулись ядовитые глаза. Девушка приподняла бровку и изучала моё лицо. Видимо и её легонько шарахнуло. А Дебора, после того как сама скрылась за щитами, стала наставлять нас.

Мысли кружили вокруг Лай, да и Цербер, смотря в мои чёрные глаза, явно была не настроена на совместный щит. Мы несколько раз пытались создать купол, но он разваливался в воздухе. Я думал о её прохладной ладони, о том, что она голая и трётся нежными вершинками о плотную вишнёвую ткань. Да и глаза всё время соскальзывали к выемке, где была видна аппетитная ложбинка, что изрядно отвлекало мня, и заставляло Старосту нервничать и смущаться.

Она выругалась, отвела ладонь, а я, схватив кисть, сцепил пальцы в замок и, притянув Цербера к себе, обхватил другой рукой тонкую талию.

— Сосредоточься! — попросил её я.

— Не могу! Ты смотришь…

— Мне отвернуться?

— Просто перестань обжигать меня и пытаться раздеть взглядом! Я и так… голая, — отозвалась тихо Лай, отводя зелёно-карие глаза в сторону.

— Просто смотри мне в глаза, — предложил я, — Я подчинюсь тебе, а ты мне! Доверие — залог успеха!

Цербер, обдумав мои слова, с вызовом посмотрела в мои глаза. Секунду она была настроена воинственно, было видно, что её так и подмывает отвесить что-то колкое и едкое. Но как только перед глазами встала красная пелена, заставляя их сверкнуть внутренним огнём, Лай сменила гнев на милость и, расслабившись, стала с интересом заглядывать в них, смотря в глубину меня и прикусывать губку.

«Немыслимая девушка! Ну, кто же без страха смотрит демону в глаза. Это прямой вызов на поединок! А эта бесстрашная смотрит, любуется, не желая даже отвернуться, покориться, да ещё и провоцирует! Так бы и укусил сам эту пухлую губку! Никакого инстинкта самосохранения!»

Зрачки Лай ярко засияли зеленью, будто подсвечивались изнутри. При каждом моргании в уголках глаз сверкали маленькие молнии. Поймав открывшиеся эмоции живого интереса к ситуации, моя ладонь сама притянула девушку ближе. Я чуть склонился к ней, но сейчас время не для поцелуев. Сейчас надо показать, что я сильнее её. Донести, что моё место рядом с ней.

Мрак накрыл меня куполом и распространил щит ещё и на Лай. Мы стали единым целым и только тогда начал выстраиваться купол. Она создавала основу, я оплетал её своими потоками. Мрак помогал и направлял магию, и я безоговорочно доверял ему. Секунда другая и щит сплёлся где-то над нашими головами, закутав нас в некое яйцо. Магические линии переплетались и переливались от тёмно-фиолетового, до светло-зелёного цвета.

Но это было не так важно…эмоции Цербера — вот, что сейчас было мне интересно.

Девушка разорвала зрительный контакт, когда сбоку мисс Грин восторженно запричитала. А я, так и удерживал Лай — любуясь и вкушая её эмоции.

Она не показывала это, нося на себе маску отрешённости, но внутри Цербера всё ликовало. Первый пробный совместный щит и удача. Она даже подумать не могла, что получится так быстро и легко. И как только она об этом подумала, взгляд устремился на меня вновь и появился интерес в перемешку с тревогой.