Маленков. Третий вождь Страны Советов - Рудольф Баландин

Надо иметь в виду: Тимашук писала не донос, а излагала свое личное мнение по поводу болезни Жданова, страхуясь от возможного обвинения в некомпетентности или в преступных умыслах. Если бы она захотела наклеветать на врачей, то могла бы повторить свое заявление. Она этого не сделала.

Сейчас вряд ли можно безошибочно судить, с какими целями и какую роль играли в этом деле те или иные участники — от следователей до членов Политбюро. Чтобы это выяснить, следовало бы ознакомиться с десятками томов засекреченных материалов, да еще проверяя, петли среди них изъятий, подделок. К тому же известно, что многие важные материалы были уничтожены Хрущевым и Маленковым.

Для нас расследовать подобные запутанные криминальные клубки интриг — не цель. Да и при всем своем желании я сделать этого не в состоянии, не имея допуска к секретным архивам спецслужб. Приходится пользоваться изданными работами разных авторов. Однако сразу же выясняется, что наиболее честные и умные исследователи вынуждены были довольствоваться отрывочными опубликованными ранее сведениями. А те, кто допущен к закрытым хранилищам информации (и дезинформации), не внушают ни доверия, ни уважения. Они подбирают факты по своему усмотрению.

Главное, «дело врачей» позволило, как мы уже говорили, оставить Сталина без оперативной медицинской помощи. Кроме того, удалось провести ряд серьезных изменений в руководстве органов госбезопасности. В частности, руководителем там стал ставленник Маленкова С. Д. Игнатьев.

По словам Хрущева, Сталин в ту пору был «ненормальным», а потому поверил «доносу» Тимашук. (Пожалуй, только не вполне нормальный или глупый человек не обратит внимания на подобные материалы, касающиеся смерти своего близкого соратника.) Интересно дальнейшее откровение Хрущева: «Тогда министром госбезопасности был Игнатьев. Я знал его. Это был крайне больной, мягкого характера, вдумчивый, располагающий к себе человек. Я к нему относился очень хорошо…»

Судя по целому ряду признаков, в частности, по отсутствию соответствующих документов, курировал деятельность МГБ по линии партии Н. С. Хрущев. Его характеристика Игнатьева показывает, что между ними было полное согласие. Получается, что едва ли не все нити интриг и заговора (если он был) проходили через руки Хрущева.

Возможно, кто-то из юдофобов постарался представить «дело врачей» как еврейский заговор (так же как русофобы до сих пор обвиняют русских в великодержавном шовинизме и прочих грехах). Но вот что сообщило ТАСС 13 января 1953 года:

«Некоторое время тому назад органами госбезопасности была раскрыта террористическая группа врачей, ставящая своей целью, путем вредительского лечения, сокращать жизнь активным деятелям Советского Союза. В числе участников этой террористической группы оказались: профессор Вовси М. С., врач-терапевт; профессор Виноградов В.H., врач-терапевт; профессор Коган М. Б., врач-терапевт; профессор Коган Б. Б., врач-терапевт; профессор Егоров П. И., врач-терапевт; профессор Фельдман А. И., врач-отоларинголог; профессор Этингер Я. Г., врач-терапевт; профессор Гринштейн А. М., врач-невропатолог; Майоров Г. И., врач-терапевт.

Документальными данными, исследованиями, заключениями медицинских экспертов и признаниями арестованных установлено, что преступники, являясь скрытыми врагами народа, осуществляли вредительское лечение больных, подрывая их здоровье…»

Странно, что люди, обвиняющие советскую власть в притеснениях евреев, не хотят замечать некоторых очевидных фактов. Скажем, в привилегированной больнице, где лечились все крупные партийные и государственные деятели страны на ключевых должностях, находилось много евреев; представителей этой национальности было непропорционально много в среде писателей, журналистов, музыкантов, физиков, математиков. Те, кто объясняет это особой одаренностью данного народа, разделяют мнение нацистов, в частности Гитлера и Гиммлера, но только с противоположным знаком. Причины конечно же совсем другие.

Между прочим, когда-то один из редакторов издательства «Мысль» спросил меня, у какого народа больше всего выдающихся людей на душу населения. Я ответил, что, пожалуй, у евреев, учитывая, что и сам он этой национальности. Оказалось, что вместе с несколькими товарищами он просмотрел все тома Большой Советской Энциклопедии, делая соответствующие подсчеты. На первое место вышли… норвежцы, на второе — армяне и только за ними — евреи. Связано это не столько с общим количеством известных личностей, сколько с численностью населения: норвежцев меньше, чем армян, которых меньше, чем евреев. Тогда я отметил, что на первом месте должны стоять чукчи, у которых на десять тысяч человек — один известный писатель, тогда как у русских примерно один выдающийся писатель на миллион.

Череда странных совпадений

В журнале «Огонек» за сентябрь 1952 года помещена фотография приема в Кремле правительственной делегации КНР. В центре — Сталин в простом полувоенном кителе с единственной звездой Героя Социалистического Труда (звезду Героя Советского Союза он не надевал, говоря, что геройского подвига во время войны не совершал, в атаку не ходил). Стоит он спокойно и просто. Слева чуть поодаль от него Маленков, затем Берия, Микоян, Каганович, Булганин; справа среди дипломатов — Молотов. Хрущев как сугубо партийный функционер отсутствует.

На одной из картин о встрече Сталина с Мао Цзэдуном на переднем плане — министр иностранных дел Вышинский, за спиной Сталина стоят Молотов и Ворошилов, чуть дальше Хрущев. Над ними царит скульптура Ленина. Напротив Сталина — Маленков. Где Берия? Его фигура была сначала, но вскоре ее «перемалевали» в китайца. Следовательно, судя по именам и «рокировке» членов Политбюро, окончательный вариант картины относится ко второй половине 1953 года. А на потолке кольцевой станции метро «Комсомольская» была мозаика, показывающая советских вождей на Мавзолее. По ней можно было видеть, какие изменения происходили с этой группой со временем: исчезали Берия, затем Маленков, Молотов и т. д.

Этим изменениям на верхних ступеньках власти предшествовали менее заметные, не афишированные, но чрезвычайно важные кадровые перестановки. Сталин выдвинул на первый план П. Н. Пономаренко, руководителя из Белоруссии, возглавлявшего во время войны Центральный штаб партизанского движения. Он был введен в секретариат ЦК ВКП(б) — КПСС, стал заместителем Председателя Совета Министров СССР. Создавалось впечатление, что именно этого человека Сталин предполагает сделать своим преемником.

По свидетельству И. А. Бенедиктова, «документ о назначении П. К. Пономаренко Председателем Совета Министров СССР был завизирован уже несколькими членами Политбюро, и только смерть Сталина помешала выполнению его воли».