Спасти футболиста (ЛП) - Гудмен Рейчел

— Оливка? — спросила я, испытывая радость и потрясение.

В последнее время она делала большие успехи, покидая собственную конуру, общаясь с другими собаками во дворе и даже позволяя мне время от времени гладить ее, но обычно это не происходило без долгих уговоров, трех порций угощения или присутствия Криса — я могу поклясться, что ему было достаточно спеть какую-нибудь дурацкую песню или согнуть палец, и Оливка таскалась бы за ним как влюбленная школьница. А это означало, что смазливый ублюдок должен был быть где-то поблизости — Оливка не могла чувствовать себя спокойно и в безопасности, чтобы вот так загорать в вестибюле.

Я опустилась на колени, пакеты в моей руке задрожали, словно из книги доктора Сьюза, но в тот момент, когда я потянулась, чтобы почесать ей бок, она перевернулась на живот, издавая низкий рык, который больше был похож на урчание, и убежала подальше, вероятно в поисках своего компаньона. Потрясающе.

И действительно, Оливка свернулась у Криса в ногах, пока он сидел в зоне ожидания, смеясь и болтая с Пенни и Джеем — парнем, который хотел забрать Фрикадельку. Что он здесь делал? Я вздохнула и пошла к ним.

— А вот и наша героиня дня, — сказал Крис, его лицо оживилось, когда я подошла.

— Джей был здесь по соседству, поэтому решил заскочить и проверить как дела у Фрикадельки, — сказала Пении, ее голос был таким же настороженным, как и выражение ее лица, как будто мое раздражение от присутствия здесь Джея исходило от меня волнами. Я насторожилась, когда увидела лапку Фрикадельки, лежавшую у него на колене, она заерзала на месте и отвела взгляд в сторону.

— Приятно видеть вас снова, мисс Грант, — сказала Джей с теплой улыбкой. Одетый в строгий синий костюм, со своими волосами песочного цвета и однодневной небритостью, он являл собой того безобидного в своей привлекательности, слегка харизматичного человека из рекламы авиаперелетов бизнес-класса или седанов среднего класса. — Я рад, что зашел к вам. Крис упомянул о том, что усыновление Фрикадельки сорвалось, потому что мать поменяла свое мнение. В свете таких событий, я надеюсь, что вы пересмотрите мое заявление.

Черт возьми, этот парень был очень настойчив.

— Я конечно же рассмотрю его еще раз, — сказала я, хотя даже и не думала доводить это дело до конца.

Я посмотрела на Криса таким взглядом, который показывал, что нам нужно поговорить позже, что он, впрочем, либо проигнорировал, либо не смог истолковать верно, хотя я бы предположила первый вариант. Не в его праве было делиться такого рода информацией с Джеем — документы каждого пса хранились в тайне по определенным причинам. За эти годы я испытала все — начиная от злых, нерадивых владельцев, которые пытались вернуть обратно питомцев, до угроз, которые исходили от раскрытых фабрик по разведению собак и бойцовских рингах для животных. И хотя я не верила в то, что Джей был опасен, но статус Фрикадельки его никак не касался, и я не была на все сто процентов уверена, что он смог бы заботиться о моем любимом питбуле должным образом.

Пенни прочистила горло, указывая на коробки в моих руках, и повернулась к Джею.

— Как видите, Хейзел прямо сейчас жонглирует. Так что, как насчет того, чтобы мы с ней подумали об этом позже и перезвонили вам?

— Конечно, спасибо, — Джей поднялся, Крис и Пенни сделали тоже самое, пожимая друг другу руки, и посмотрел на меня, — Я с нетерпением жду вашего звонка.

Я подождала, пока Джей не скрылся на парковке и не уехал, а потом обернулась к Пении.

— Значит «позвоним вам»? В самом деле?

У нее хватило наглости на то, чтобы пожать мне в ответ плечами.

— Как еще я должна была ответить? Проваливай, Джей, ты не нравишься Хейзел? В самом деле?

— В более приятных выражениях, но да, — сказала я, поставив пакеты на стойку регистрации.

Пенни вздохнула и покачала головой, когда Крис произнес:

— Как бы там ни было, чем тебе не нравится этот парень? — он переплел пальцы и вытянул руки вперед, потягиваясь так, что напряглись все его мускулы, что было заметно даже через толстый свитер грубой вязки, и это заставило пронестись всевозможные сомнительные мысли в моей голове. Оливка в точности повторяла его движения, вытягивая передние лапы, задирая свой зад вверх и зевая. — Джей кажется мне нормальным — я не заметил ничего предупреждающего с его стороны за то время, пока он с нами разговаривал.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Я согласна, — сказала Пенни. — Ты обеспокоена тем, что Джей вырос бок о бок с питбулями? В его семье было трое — он показывал нам фотографии и все такое. Это значит, что он уже знаком с заботой и вниманием, которые требуются таким животным.

Мои брови взлетели вверх от удивления. Почему Джей не упомянул такую деталь в бумагах, которые предоставил в самом начале? Возможно, он подумал, что это не имеет значения. Однако…

— Его история с питбулями, безусловно, заслуживает внимания, но это не меняет того факта, что Джей трудоголик. Фрикадельке нужен товарищ, а не невидимый стражник. — Почему это беспокоило только меня одну?

— Хейзел, дай парню передохнуть. Джей даже признался, что только что его сделали партнером в юридической конторе, и по этой причине он проводил так много сверхурочного времени в офисе, но с тех пор все резко успокоилось для него лично. Больше нет никаких проблем с этим, — вмешался Крис, его голос повысился на октаву, когда Оливка подскочила и потерлась о его бедро, как будто она была обеспокоена всей этой болтовнёй, связанной с Фрикаделькой, и Крис мог променять свою компаньонку на другую. Я просто была счастлива видеть Оливку приглашающей кого-то погладить ее.

— Возможно есть причина в ограниченности твоих взглядов, но это определенно не твоя область знаний, Крис, — сказала я, упираясь руками в бедра. — Мое внутреннее чутье говорит мне, что Джей — это не подходящий вариант для Фрикадельки.

— А ты не подумала, что первое впечатление не всегда верное, особенно в данной ситуации? — Крис прислонился к стойке администратора, скрестив ноги в лодыжках и сложив руки на груди, и посмотрел на меня так, как будто знал, что у меня не было подходящего ответа. — В противном случае, меня бы уволили еще несколько недель назад.

— А я и не знала, что тебя можно было уволить, — сказала я, награждая его таким же внимательным взглядом, как и он меня.

Пенни закатила глаза и сунула под мышку папку с документами на Фрикадельку.

— Послушай, Хейзел, правда состоит в том, что Фрикаделька пробыла здесь дольше, чем любая из собак, которых трудно пристроить. С такими темпами, ее перспективы, если вычеркнуть из списка Джея, приравниваются к нулю…

— Вот именно, — вмешался Крис. — И какой самый худший сценарий? Что ты дашь шанс кому-то, у кого ничего не получится, или что Фрикаделька останется здесь одна?

Я вздохнула. Как бы мне не было неприятно признавать, но Крис был прав. Чем дольше Фрикаделька остается в приюте, тем хуже шансы на то, что ее заберут — и тем дольше я вынуждена ждать, чтобы принести другого пса, который нуждается в помощи.

— Ладно, хорошо. Оформляй документы, — сказала я с неохотой, мои слова боролись с моими инстинктами.

Судя по тому, что продемонстрировал мне Крис — налаживание контакта с Оливкой, нелепый рекламный щит, усердная и оперативная работа, которую он показал в приюте — основываясь на всем этом я ошибалась на его счет, так что, возможно, точно также обстояло дело и с Джеем. Впервые, я поймала себя на том, что надеялась, что окажусь неправа.

***

Железная калитка, которая вела на площадку для игр мелких пород собак, с лязгом захлопнулась, и Пенни вошла внутрь, выглядела она разъяренной.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Тебе лучше пройти со мной, — сказала она, ее темные, кудрявые волосы завивались больше чем обычно, а щеки пылали, однако я не думала, что это было из-за холода. — Твоя фея-крестная приехала.

Я сузила глаза и наклонила голову на бок.

— Я не понимаю, — сказала я, едва ли не теряя равновесие, когда Вафля споткнулся о кусочек льда на траве и стукнулся носом об мою голень. Абсолютно счастливый он шлепнулся своим задом на землю и уставился на меня, как будто никак не мог понять, почему я оказалась так далеко — почему он не мог облизать меня.