Афганские каскадеры - Сергей Соболев

Помещение довольно просторное для одного-единственного пациента. На специальной кровати, поднятой под небольшим углом, лежит накрытый по грудь пациент с закрепленным полосками пластыря на выстриженной голове тампоном. Поверх черепа, что не сразу рассмотрел Козак, надета еще и тонкая эластичная сеточка. Внешне этот человек здорово напоминает мумию.

Шея и грудная клетка больного зафиксированы специальной конструкцией. Установлена капельница, от оголенного запястья правой руки к аппаратуре тянутся проводки датчиков. Лицо бледное, вид у него не очень здоровый. Но это и неудивительно. Бедняга сначала пережил авиакатастрофу (если еще до этого не было чего-то зубодробительного). А затем, после жесткой посадки, получил ранение от осколка той самой мины, что оторвала ступню его коллеге.

Причем, судя по обмену репликами между Уилером и эскулапом, именно это осколочное ранение привело к частичной потере памяти, к локальной амнезии.

Рядом с постелью, у ног больного, на табуретке, сидит тот самый пацан, смахивающий на галчонка, которого наряду с двумя взрослыми подобрали и вывезли с минного поля Козак и подоспевший Кэмпбелл… Этот тоже в халате и шапочке; халат ушит, подогнан по фигуре, на ногах подобранные по размеру бахилы.

Козак поймал на себе его взгляд – знакомый уже ему недетский, внимательный, пожалуй, даже оценивающий взгляд. Парень, похоже, его узнал… Он даже слегка привстал; но уже в следующую секунду опустился на свой табурет (не сводя, впрочем, глаз с вошедших).

По другую сторону койки, расположившись на табурете, устроилась молодая женщина в голубом халате и такого же цвета брючках. Голова повязана медицинской косынкой, на лице хирургическая маска.

Одна из стен палаты состоит из двух больших непрозрачных, матовых, поглощающих свет стеклопакетов. Иван, чуть повернув голову, посмотрел в ту сторону. Наверняка те двое, что заняли места в небольшом помещении по другую сторону «спецстекла», имеют возможность видеть и слышать все, что происходит в этом изолированном медблоке.

Он вновь уставился на женщину, которую поначалу принял за медсестру-сиделку. Что-то в ней было такое, что заставляло смотреть на нее; его глаза прикипели к этой особе. Она тоже, подняв голову, смотрела на него. В тот момент, когда их взгляды пересеклись, Козаку почудилось, что он явственно слышит потрескивание – настолько электризованной вдруг сделалась атмосфера в этой отдельной палате.

Его брови удивленно поползли вверх. Он уже хотел было обратиться напрямую к этой «сиделке», как вдруг прозвучал голос медика, встречавшего их в тамбуре и сопроводившего его в этот медблок:

– Оставьте, пожалуйста, нас наедине с Бобом.

Женщина в медицинской униформе гибко поднялась со стула. Она оказалась довольно высокого роста, хотя была в обуви без каблуков. Подошла к пареньку; наклонившись, что-то прошептала ему на ухо на понятном этому мальцу языке. Тот сразу же поднялся; проигнорировав попытку женщины взять его – как маленького – за руку, направился в сторону выхода.

«Сиделка», проходя мимо застывшего посреди помещения «гарда», легким летучим жестом поднесла указательный палец к закрытым «маской» губам. Со стороны это могло выглядеть так, словно она хотела поправить маску, но знак явно был адресован приведенному в медблок мужчине. Козак ощутил легкий, на грани осязания, запах хорошо знакомых ему духов…

«Джейн? – охнул он про себя. – Джейн! Но что она здесь делает? И каким ветром эту особу занесло в наше афганское захолустье?..»

Он с трудом сдержался, чтобы не окликнуть ее, чтобы не остановить ее, прежде чем за ней закроется дверь.

Врач подошел к постели больного.

– Боб, – негромко сказал он, – как вы себя чувствуете?

– Спасибо, док, – тихим шелестящим голосом произнес пациент. – Нормально.

– К вам посетитель…

– Кто? Я его знаю?

– Надеюсь, узнаете. Вот этот джентльмен…

Врач, взяв визитера под локоть, подвел его к медицинской койке.

– Это он вас спас, Боб…

Пациент особо охраняемого медблока некоторое время, чуть скосив глаза, смотрел на крепкого рослого мужчину в белом халате.

– Кто вы? – спросил он.

– Меня зовут Айвен, – сказал Козак. – Я сотрудник охраны.

– Так это вы нас, значит… спасли?

– Я всего лишь оказался в нужном месте.

– У вас небольшой акцент… Вы иностранец? Вы… не британец?

– Я не подданный Ее Величества…

В палате вновь повисла тишина.

– Спасибо… – вновь прозвучал тихий голос. – А кого еще удалось спасти?

– Еще двоих, – торопливо сказал врач. – Я вам уже говорил, Боб…

– Айвен?.. – Пациент поискал глазами визитера. – Вы еще здесь?

– Да, сэр, – отозвался Козак. – Я слушаю вас, сэр.

– Зовите меня Боб.

Мужчина говорил довольно внятно, раздельно выговаривая слова; но голос его был так тих, что приходилось напрягать слух.

– Хорошо, Боб. Как скажете.

– Я вас… я совсем вас не помню, – облизнув сухие губы, сказал пациент. – А должен бы помнить, верно?.. У меня какие-то проблемы с памятью.

– Мне жаль, Боб. Но это, наверное, временные проблемы.

– Нет, не могу припомнить… Извините.

Сказав это, больной прикрыл глаза.

«Ну, вот и все, – подумал Иван. – Если Уилер и Грэй рассчитывали, что этот бедняга, увидев меня, его «спасителя», вспомнит что-то важное для них, то их расчеты не оправдались…»

Он уже ждал команды медика «на выход», когда вдруг в палате вновь зазвучал тихий голос:

– Айвен, скажите-ка… Вы еще здесь?

– Да, Боб? – Иван чуть подался вперед, чтобы было лучше слышно тихую речь. – Что вы хотите спросить?

– Скажите… а остальных спасли?

– Остальных? О ком речь? О мальчишке?

– Нет, я не про Залмая…

– А про кого, Боб?

– Я спрашиваю… – Он перевел дыхание. – Спрашиваю про тех, кто остался в черных пещерах…

От Козака потребовались весь его опыт, вся его выдержка, чтобы сохранить на лице то же отчасти вежливое, отчасти вопросительное выражение.

– Простите… как вы сказали, Боб? «Черные пещеры»?

– Да… «Черные пещеры»…

– Не понимаю, о чем вы?

– Так вы спасли… тех троих наших… кто остался там?

– Сожалею, Боб. Я впервые слышу это название – Черные пещеры.

– Значит, вас там не было? – тихо спросил «Боб».

– Я служу охранником в Кемп Бастион. И я впервые слышу о каких-то «черных пещерах».

– Хе-хе… – Когда послышался этот тихий странный смешок, у Козака зашевелились волосы. – Считайте, Айвен, что вам повезло.

Пациент замолчал. Судя по посеревшему лицу, по прерывистому дыханию, его самочувствие ухудшилось. Возможно, причиной этого криза послужило волнение, которое Боб испытал в последние несколько минут, когда разговаривал с заявившимся в больничную палату гостем.

Медик бросил встревоженный взгляд на приборы, к которым от лежащего на койке пациента тянулись проводки датчиков. Сверился с показателями другого прибора. И тут же нажал кнопку вызова персонала.

Уже через несколько секунд в палату вошли двое: мужчина с нашивками военного медика – «медик-лечебник» – и невысокая полноватая женщина в униформе – старшая медсестра, судя по всему.

Собственно, на этом «психологические опыты» закончились: визитера, привезенного в госпиталь лично генералом Уилером, попросили выйти из палаты.

– Жаль, – сказал генерал, когда они втроем, уже без медика, оказались в «шлюзе». – Я рассчитывал на старину Роберта.

– Такой маленький осколочек. – Грэй сокрушенно покачал головой. – И ведь на излете вошел… А память у человека теперь, как дырявое решето.

Грэй поднес руку к двухкнопочному настенному пульту, намереваясь включить механизм отпирания двери. Генерал жестом остановил его; в «тамбуре» зазвучал его сухой наждачный голос:

– Айвен, кажется, Боб говорил что-то о «черных пещерах»?

– Он говорил очень тихо… я мало что расслышал.

– А вы что думаете обо всем этом?

– Сэр? – Козак бросил на генерала удивленный взгляд.

– Вы разве не слышали прежде это название – Черные пещеры?

– Затрудняюсь сказать, сэр. Если бы вы детализировали, о чем идет речь…

– О комплексе пещер и подземных ходов, который носит такое название.

– Хм…

– Вы ведь не новичок, Айвен? Вы, кажется, прежде, до нынешнего контракта, уже работали в этой стране?

– Да, сэр, это так.

– Козак почти год служил в одном из наших местных филиалов, – уточнил Грэй. – Он хорошо знает эту страну. Равно как и весь этот регион.

«Значительную часть этого периода времени Козак провел на странном объекте, напоминающем секретную тюрьму, – подумал про себя Иван. – Но даже вы двое, несмотря на свое высокое положение, возможно, ничего не знаете ни об этом объекте, ни о связанном с ним эпизоде моей славной, но несколько путаной биографии…»