Тайны бывают смертельными - Елена Звездная

— Прости, — слова давались ему с трудом.

Я промолчала.

— Северные женщины отличаются от южных, — почему-то продолжил Риан.

— Северные мужчины тоже… — с горечью ответила я.

Он вновь опустил голову, глядя куда-то в пол, и глухо произнес:

— Я не хотел причинить тебе боль.

Вновь молчу, говорить о том, что мне от этого не легче, не хотелось.

— Прости…

Я молча прошла к окну; сердце болело. Действительно болело. Словно что-то тупое и холодное вбивали в него. Думала ли я о том, чтобы попытаться разорвать помолвку? Наверное, каждая здравомыслящая девушка на моем месте думала бы лишь об этом. А я не могла. Не могла даже представить, что в моей жизни больше не будет лорда-директора. В чем-то магистр прав — северные женщины от столичных и южных отличаются. Приграничье — суровый край, у нас не принято выставлять чувства напоказ, но только у нас, стоит погибнуть любимому мужу, жена следует тропой Бездны спустя год-два, практически умирая от тоски по нему. И я смотрела на буйство метели за окном, на снежинки, что швырял ветер в окно, и понимала — если Риан уйдет из моей жизни, я жить уже не смогу.

— Дэя… — магистр подошел так близко, что тепло его тела я ощущала отчетливо, но все равно не касался, — не молчи только.

— А смысл говорить? — тихо спросила я. — Ты меня все равно не слышишь.

Лорд-директор отошел, но вскоре вернулся, укутав меня теплым одеялом и осторожно обняв. Не сразу поняла причину его прикосновений, но потом дошло — я не сказала «вы», а магистру многого не требовалось.

— Я сорвался, — и голос уже не такой убитый, как прежде, — прости меня. Прости, я действительно не хотел… Я просто не ожидал, что ты так отреагируешь…

— А как я должна была реагировать? — удивленно переспросила я.

Он прижал меня к себе и промолчал.

— Хорошо, — мне была интересна данная тема, — а как реагировала бы южанка?

Магистр ушел от ответа и задал свой вопрос:

— Я сильно испугал тебя?

Пожав плечами, я честно ответила:

— Мелькнула мысль, что Бездна призовет.

— Дэя! — на этот раз и раскаяние, и раздражение.

Я судорожно вздохнула и закрыла глаза. День выдался сложный, а семейная жизнь, похоже, будет и вовсе не простой.

— Можно вопрос? — Риан обнял чуть крепче. — Ты не вернула мне кольцо, потому что уже представила родителям?

Что-то где-то провалилось в Бездну! И кажется, это была я!

Стремительно развернувшись и глядя в непроницаемо-черные глаза магистра, я, не сдерживая ярости, приказала:

— Вон из моей комнаты!

Лорд-директор отступил на шаг, но уходить не торопился.

— Вон из моей комнаты! А что касается вашего кольца и моей помолвки, — срываю украшение с пальца, — забирайте!

Кольцо полетело в лорда-директора, ударилось о его грудь и упало к ногам.

— Я не боюсь своих родителей! — почти крик. — И никогда не боялась. Не хотела огорчать, это да, но и только! И мне уже все равно, что будет судачить родня! А теперь вон из моей комнаты!

Он даже не пошевелился. Стоял, в полном изумлении глядя на меня, и не шевелился.

— Ненавижу вас! — в сердцах произнесла я.

Лицо магистра заметно потемнело, но мне уже было все равно.

— Вон отсюда! — приказала я лорду Тьеру, являющемуся членом ордена Бессмертных, Первым мечом империи и племянником императора.

Риан заметно сглотнул и хрипло ответил:

— Нет.

Бездна, за что мне все это?!

— Темных вам, лорд-директор, — не глядя на него, с трудом выговорила я и, скинув одеяло, прошла к шкафу.

Теплый халат поверх влажного полотенца, тапочки я не искала, все равно из-за слез не увижу ничего, так босиком я к двери и направилась.

Дойти мне не дали.

— Отпустите меня! — потребовала, едва руки магистра обняли меня за плечи. — Отпустите немедленно!

— Нет, прости, — хриплый голос, но полный уверенности в своем решении.

Я рванулась, как всегда безуспешно, и сквозь слезы уже попросила:

— Отпустите, пожалуйста.

— Нет, Дэя, — прошептали мне в волосы.

И уже не сдерживая ни слез, ни судорожных рыданий, я все же спросила:

— За что вы так со мной? За что? Вы что, действительно считаете, что у меня гордости совсем нет?! Да, у меня ее значительно меньше, чем у вас, но… Тогда у меня не было выбора, совсем не было, я не могла позволить, чтобы меня отчислили из академии, потому что даже стать вашей любовницей было меньшим злом, в сравнении с рабством у лорда Градака… Хотя я и представить не могла, что вам от меня именно это требуется! И ваши намеки про то, что за свои обеды вы предпочитаете платить сами, но я…

А он молчал, крепко сжимая меня в Объятиях, и сквозь слезы я прошептала:

— Как вы могли так обо мне подумать? Как?! Неужели в ваших глазах я настолько полное ничтожество?

И его сдавленное:

— Я не это имел в виду, Дэя.

— А что тогда? Что?! Как мне вообще стоит понимать ваш вопрос?

Риан промолчал.

— Неужели вы действительно думаете, что я бы согласилась выйти за вас исключительно из-за страха перед родителями?! — с горечью спросила я.

И его тихий ответ:

— Прости… но что я еще мог подумать после того, что совершил? Я боялся, что ты возненавидишь меня.

— Ненавижу! — честно призналась я.

Он развернул, обнял, прижал к себе и, успокаивающе поглаживая по спине, прошептал:

— Я люблю тебя.

— «Так» не любят! — горько сказала, глядя в его черные глаза.

— Я не знаю, как любят другие, — глухо произнес Риан, — но Бездной клянусь, никто и никогда не будет любить тебя сильнее, чем я.

«Никто и никогда не делал мне так больно, как ты», — подумала я, но вслух этого не сказала. Да и не смогла бы из-за начавшейся истерики. Мы, северяне, народ скупой на эмоции, но стоит дойти до предела… И я плакала, выплескивая ужас от нападения Заклинателей, чувство бессилия в доме леди Тьер, страх за Риана в той полной умертвиями таверне, обиду за подавальщика в «Золотой арфе» и даже торжество победы, когда удалось спасти гоблина… И не могла остановиться… все никак не могла.

— Дэя, — полный отчаяния голос, — Дэя, прости меня.

Истерика по второму кругу. Я так в жизни не плакала. И когда он уложил в постель и лег рядом, все пытаясь успокоить, я никак не могла остановиться.

Когда я проснулась, в спальне никого не было. Смутным воспоминанием промелькнула прошлая ночь, магистр, оставшийся со мной до утра… Я свернувшаяся на постели и заснувшая со слезами на глазах… Его ладонь, сжимающая мои мокрые руки… И его тихое: «Прости меня, родная» перед самым рассветом, когда он все же ушел. А еще на моей левой руке вновь находилось обручальное кольцо, но я точно могу сказать, что не надевала его.