Тайны бывают смертельными - Елена Звездная

— Это было проявлением вежливости и радушия, — попыталась я донести эту мысль до Риана. — Ничего более. Да он в любом случае вам не соперник!..

Сказала я и осеклась.

— «Тебе», — прорычал магистр.

Мама всегда говорила, что иной раз с мужчинами лучше всего срабатывает правило: «Отойди в сторону и сотвори благо».

— Мы поговорим позже, когда… ты и я успокоимся, — решила я. — Сейчас ты меня просто не слышишь.

Я осторожно обошла магистра, но, едва подошла к огню, вспомнила про свитер. Меховая накидка с капюшоном так и осталась в ресторации, но свитер, тем более подаренный леди Тьер, я решила вернуть.

Торопливо стянув одежду, я вывернула вещь, сложила и сказала спине Риана:

— Это твое, забери, пожалуйста.

Иногда вполне обыденные слова приводят к страшным последствиям… Лорд Тьер в мгновение вспыхнул огнем! Весь! В тот же миг пламя, ведущее в академию, угасло, а затем я услышала рев:

— ЧТО?!!

Вздрогнув всем телом, я не успела ответить — пылающий огнем магистр стремительно развернулся и в два шага оказался возле меня.

— Не… — моя попытка объяснить ситуацию была задушена на корню.

Поцелуй, властный, сильный, наполненный какой-то злой решимостью, почти болезненный, но у меня не было даже шанса вырваться, и мы горели в огне вдвоем. Буквально. Языки пламени обжигали лишь немногим больше прикосновений Риана, и огонь ревел все сильнее, как голодное пламя лесного пожара… Я кожей ощущала, как тлеет одежда, я задыхалась от невозможности сделать вдох, я…

— Хватит, — взмолилась, едва он прервал жестокий поцелуй, — хватит, пожалуйста, лорд-директор, вы…

— Кто? — хрип.

И пламя взревело втрое сильнее, а магистр сжал волосы, вынудив меня запрокинуть голову, и забыл обо всех своих обещаниях напрочь.

— Риан!

Голос свекромонстра перекрыл рев пламени, мое отчаянное мычание и тяжелое дыхание обезумевшего магистра. И пламя мгновенно угасло, лорд Тьер приподнялся на локтях, очень недобро и в то же время настороженно глядя на дверь, в которую настойчиво постучали, а после леди Тьер произнесла:

— Риан, я не знаю, что там у тебя происходит, но кошак Дэи орет не своим голосом, а ты его в мой дом забросил. И теперь либо ты мне ответишь хоть что-то, либо я предприму еще одну попытку сломать защиту на этой проклятой Бездной двери, а если не выйдет, я не гордая, вызову твоего отца!

Яростный рык и хриплое:

— Все замечательно!

Замечательно не было. Все было плохо. Очень, очень, очень плохо. У меня горела вся кожа, и непонятно, от чего больше, от новой порции чрезмерно страстных поцелуев или от ожогов… Так что замечательно совсем не было, было очень страшно и кричать при этом никакой возможности.

— Та-а-ак, — протянул за дверью свекромонстр, — а… Дэя с тобой?

Начинаю любить свекровь!

— У нас все хорошо! — прорычал магистр.

Я молчала, жаловаться было стыдно.

— Да-а-а? — издевательски протянула леди Тьер. — Риан, наверное, не совсем удобно сейчас заводить этот разговор, но, видишь ли, так как в тебе есть огненная кровь императоров, в момент, когда охватывает страсть, ты, вполне вероятно, можешь гореть. В прямом смысле. Понимаю, что ранее с женщинами у тебя такой проблемы не возникало, но Дэя несколько иной случай. И еще, сынок, твое пламя страсти, если его не разделяют на двоих, может больно обжечь. Так что начни головой думать! — и вот после этого послышался стук удаляющихся каблучков и прощальное: — Осторожнее с огнем, детки.

Магистр отпрянул от меня в то же мгновение. Вскочил, замер, глядя на сотворенное и словно не веря в то, что это сделал он. Ему проще, а мне было плохо, как никогда в жизни. А вокруг дымилась тлеющая кровать, ковер, свалившаяся обгорелыми лохмотьями одежда.

— Дэя, — тихий, полный сожаления стон.

— Я просто свитер вернуть хотела, — от осознания несправедливости случившегося по щекам потекли слезы, — а вы…

Вспыхнуло адово пламя.

Когда огненные всполохи угасли, я осталась одна посреди всего этого ужаса. Слезы текли не переставая, все тело горело и пекло, на руках волдыри просто огромные… Зачем мне такая любовь? Зачем? Я прошу остановиться — он не слышит. Я говорю — он не понимает. Он говорит — я его не понимаю. Он привык, что ему подчиняются, а я устала постоянно повиноваться семье, родственникам, да вообще всем! Просто устала…

Вновь вспыхнул огонь.

Когда из пламени шагнул магистр, я вытерла слезы и, прикрывшись полуистлевшей простыней, слезла с противоположной от Риана стороны кровати.

— Дэя, — он стремительно обошел кровать, — Дэя, я…

— Просто не подходите ко мне, пожалуйста. — Я не кричала, но была на грани этого. — Я вас очень прошу, пожалуйста, и не трогайте меня больше.

Лорд Тьер протянутую ко мне руку опустил, но не отошел.

— Дэя, — то, что он раскаивается, было видно, вот только мне от этого не легче, — Дэя, прошу тебя…

И все, я начала плакать снова, не сдержав и горьких слов:

— Я вас просила… я пыталась вырваться изо всех сил… я… А вы просто не слышите меня!

Несмотря на то что сквозь слезы я толком не могла рассмотреть свою руку, попыталась стянуть кольцо, вскрикнула от боли, когда ободок прошелся по воспаленной коже… и кольцо я все же не сняла.

— Дэя, — раскаяния в голосе магистра стало гораздо меньше, — я же просил…

— Я ТОЖЕ! — срываюсь на крик, почти истерический. — Я тоже просила вас, вы меня услышали?

Под моим вопросительным взглядом лорд Тьер молча опустил глаза. Он был весь мокрый, с волос вода капала, и в темных прядях застряли две льдинки, а у меня огнем горела вся кожа, и я не могла остановить слезы, которые все лились и лились.

— Верните меня в академию, пожалуйста, — я не просила, я умоляла, — пожалуйста, услышьте меня хоть раз.

— Тебя нужно вылечи…

— НЕ НАДО! — вновь сорвалась на крик, с трудом оборвала себя и проговорила уже тише. — У меня есть прекрасная мазь от ожогов, бабушка сделала. Просто отпустите, я вас очень прошу, я…

Тело печет все сильнее, боль невыносимая.

— Ну пожалуйста!

Вспыхнуло адово пламя.

Я не знаю, что делал лорд-директор, но перемещался он со мной, а вот в своей комнате в академии я оказалась одна и без ожогов.

Бросив обгорелую ткань, пошла в душ. Долго, очень долго стояла под прохладной струей воды, а когда вышла, обернувшись лишь полотенцем, увидела сидящего на моей постели магистра. Лорд Тьер сидел сгорбившись, и вскинул голову он, лишь услышав мои шаги, но… Но говорить с ним сейчас я не могла.

— Прости, — слова давались ему с трудом.