Слишком много женщин - Рекс Тодхантер Стаут

Я оценил заново, причем выше прежнего, те сложности, с которыми столкнулся Нейлор, когда его направили в морг опознать останки Уолдо Мура. Однако сомневаться не пришлось: это совершенно точно был Нейлор, стоило мысленно внести в его теперешний облик некоторые поправки, необходимые для успешной трансформации диска в сферу.

Вдобавок к прочим совпадениям тело, обнаруженное таксистом в 12:40, пролежало незамеченным никак не менее получаса, если только медэксперт не высосал свое заключение о времени смерти из пальца.

Того не легче (и этот пункт заставил сомневаться в случайности прочих совпадений): машину, которая сбила Нейлора, нашли припаркованной у сетевой прачечной на Девяносто пятой улице, к западу от Бродвея, в том самом месте, где обнаружили автомобиль, прикончивший Мура.

Здесь я обязан отдать должное инспектору Кремеру. Оказавшись на месте, он первым делом гаркнул патрульному, чтобы тот добежал до Девяносто пятой улицы и осмотрел машины, припаркованные в том квартале. Что демонстрирует: даже инспектор полиции умеет по достоинству оценить хорошие совпадения.

Я еще не успел откланяться и уйти спать, как владельца машины приволокли в полицейское управление аж из Бедфорд-Хиллса и подвергли допросу с пристрастием. По большому счету допрос ничего не дал, поскольку очень быстро выяснилось: еще в 23:18 автовладелец заявил об угоне с Сорок восьмой улицы, где оставил тачку, доехав до театра. К тому же, как и многие нынешние простофили, он не только забыл запереть машину, но и оставил ключ зажигания в замке.

Оставалось дождаться заключения двоих вооруженных фонариками лабораторных спецов, которые осмотрели шины автомобиля на Девяносто пятой улице и окончательно уверились: именно он переехал Нейлора. Еще одно очко в пользу совпадения.

Немалую часть времени я путался под ногами, но, где бы ни оказался, повсюду меня встречали с уважением, потому что инспектор Кремер держал меня под рукой, чтобы задавать вопросы, которые придумывал, когда выдавалась свободная минутка.

На протяжении всей ночи он ни словом не упомянул наше с Вулфом предосудительное поведение. Ведь мы баламутили людей рассказами об убийстве, хотя никакого убийства не было. И я, понимая, как он сейчас занят и как это огорчит его, затронул данную тему не больше восьми-девяти раз. Но и тогда он, желая иметь в пределах досягаемости, не выпроводил меня.

Первый наш разговор я пытался прервать на том основании, что для меня было бы немыслимо обмануть доверие клиента, но, стоило инспектору перейти на крик, выложил то, что он рано или поздно узнал бы и без моей помощи. Рассказал ему все (или почти все) о людях, с которыми сталкивался в «Нейлор-Керр». Включая, естественно, мелкие детали вроде ощущения, которое с самого декабря мешало жить Бену Френкелю. Угрожая Гвинн Феррис поведать все копам, которые устроят ей настоящий допрос, я и помыслить не мог, что менее чем через десять часов приведу угрозы в исполнение.

Кремер таскал меня за собой, трижды за ночь поменяв дислокацию. Где-то с полчаса он отработал на мостовой Тридцать девятой улицы, но затем перенес штаб под крышу, в Восемнадцатый полицейский участок на Пятьдесят четвертой улице. Около трех часов ночи он снова переместился – в собственное логово, помещение убойного отдела на Двадцатой улице, но уже через час выдвинулся оттуда в кабинет заместителя комиссара полиции О’Хары на Сентр-стрит.

Хозяин кабинета уже ждал его, и вместе они развернули бурную деятельность. Я поневоле оказался втянут в воронку событий и даже удостоился чести быть опрошенным заместителем комиссара лично! По манере, с какой тот напустился на меня, можно было вообразить, что О’Хара видит во мне не просто отпетого враля.

Похоже, разведка донесла ему, что именно я подложил им свинью и когда в 23:30 вошел в кабинет, где сидели Вулф с Кремером, то вернулся вовсе не из кинотеатра, а с Девяносто пятой улицы, едва успев припарковать машину-убийцу.

Поскольку я уже поделился с Кремером всеми сведениями, которые могли хоть чем-то помочь, то решил, что не стану лишать заместителя комиссара сладостных иллюзий, и скормил ему щепотку разнообразного вранья, как то: я вообще не умею водить автомобиль и, строго по секрету, посещал не кино, а гостиничный номер, где был не один, а вдвоем с супругой одного известного политика, чье имя я скорее умру, чем выдам. В итоге О’Хара уловил нить моей мысли и устроил незабываемую сцену.

Конечно, сестру Керра Нейлора уведомили о несчастье, причем не по телефону. Лейтенанта Роуклиффа отправили навестить ее в доме на Шестьдесят седьмой улице. Оттуда Роуклифф вернулся (на тот момент мы еще оставались в Восемнадцатом участке) в сопровождении Джаспера Пайна, чей мирный сон все-таки был нарушен.

По дороге в участок Роуклифф отвез Пайна на опознание тела. И я, по собственному опыту зная, какое это веселье, не мог не посочувствовать ему, имевшему несколько бледный вид. Он не походил на человека, сломленного скорбью, но и не выглядел воротилой большого бизнеса, у которого все под контролем.

Узнав, что Пайн с супругой не имели представления, где Керр Нейлор мог находиться вечером в пятницу или что забыл на Тридцать девятой улице, Кремер уделил мистеру Пайну совсем немного времени и вернул его в руки Роуклиффа для дальнейших расспросов. Я же сказал Пайну ровно девять слов. Когда они с Роуклиффом собрались уходить, он повернулся ко мне:

– Нейлор действительно говорил то, что вы написали в отчете? Будто бы он знает, кто убил Мура?

– Да, – подтвердил я. – Захоти я соврать, придумал бы что-нибудь получше.

Ночные похождения на этом не закончились. Оказавшись на Сентр-стрит, я встретил еще кое-каких знакомцев. Только не Хестер Ливси. Коп, которого за ней посылали, вернулся с известием, что, по словам матери, с которой Хестер жила в Бруклине, та вечером дома не появлялась. Прямо с работы Хестер отправилась на вокзал Гранд-Сентрал, где села на поезд, чтобы провести выходные с друзьями в Уэстпорте, штат Коннектикут. Мать сообщила имена друзей, им уже звонили, но никто не взял трубку.

Это Кремера не остановило. Он и его парни знали, как добиться своего. Они связались с полицейским участком Уэстпорта. Тамошние коллеги нанесли визит друзьям Хестер и доложили, что она действительно в доме, приехала поездом, который прибыл в Уэстпорт в 1:09, и сейчас уже спит.

Поскольку дорога от вокзала Гранд-Сентрал в Нью-Йорке до Уэстпорта занимает около семидесяти минут, а не восемь часов, коп настоял на личной встрече с мисс Ливси, и ее разбудили. Она заявила, что ехала более поздним рейсом, а то,