Терская крепость. Реквием Двести сорок пятому полку - Валерий Киселев

Тут, откуда ни возьмись, как в сказке, нарисовываются два дяденьки в форме с погонами. Вроде майор и капитан, точно не знаю, врать не буду. Зашли, поздоровались, начали расспрашивать: «Кто? Откуда? Что здесь забыли?» А в конце разговора предъявили удостоверения ФСБ. Все просто: БМП с логотипом W на броне только слепой не увидел бы.

Вот и получилось, что получилось… На следующий день во взвод пожаловала целая делегация: командир роты, комбат, особисты и еще куча народа, и давай нас строить. Те, кто был в этом «турпоходе за зипунами», отправились с особистами.

Канитель с этой проблемой затянулась на неделю. Решилось все просто. Срочников командир роты кое-как отмазал, а вот контрактники поехали в Моздок, в прокуратуру. Не знаю, какие там были разборы полетов, но через два месяца их вернули в полк…

Сергей Гирин, заместитель командира 2-й мотострелковой роты по воспитательной работе, лейтенант:

– На войне бывало всякое. При этом, конечно, у местных никто, как немцы в войну, последние пожитки не забирал. Брали некоторые вещи в брошенных «кошарах» – это поселение типа хутора. Причем в основном это были ковры, чтобы в землянке постелить… Командование части, естественно, боролось с такими вещами, устраивало проверочные рейды по ротам, но тоже понимало, что это неизбежные издержки ведения боевых действий.

Александр Цыбаев, зам. командира 3-й мотострелковой роты по воспитательной работе, гвардии лейтенант:

– В Чечне, когда шли по равнине, везде бегали индюки, гуси, и бойцы их хватали. Зам. командира полка по воспитательной работе подполковник Волобуев боролся с этим явлением. Как мне рассказывали солдаты, однажды Волобуев увидел, как солдат идет и несет двух гусей. «Сынок, дай-ка мне одного гусика…» – «Пожалуйста, товарищ подполковник!». Взял он этого гуся за шею – и давай хлестать им солдата по морде. Это увидели солдаты из стоявшей колонны, и из всех БМП полетели куры, гуси…

Но гуси были не всегда и далеко не у всех…

«С тех пор он разведке не отказывал ни в чем!»

Игорь Дружинин, разведывательная рота полка, контрактник:

– На газоперерабатывающем заводе, когда вся пехота стояла на месте, мы постоянно работали, и поскольку питались из общего котла, то есть хотелось постоянно, а повара стали урезать пайку хлеба и еды. И это разведчикам-то! Как-то вечером Вован Ткаченко, я и еще кто-то, поставив в курс ротного, пошли на кухню. Двое остались в темноте, а я подошел к старшему повару и сказал, что его срочно вызывают в штаб. Он и пошел со мной. Как только зашли в темноту, двое наших сбили его с ног, связали руки, надели на голову мешок и повели в расположение разведки (стояли мы в здании пожарной охраны). Мы не разговаривали, и повар не понял, кто его выкрал, единственное, что сказали ему пару слов по-чеченски, чтобы испугать. В роте его попинали маленько, и ротный громко сказал: «Расстрелять его!» Мы втроем повели его за цех, по дороге щелкая затворами автоматов, прикладывая нож к пальцам и предлагая отрезать их. Поставили его на колени у стены, и тут он заплакал, стал молить не убивать его. От страха он обмочился. Мы заставили его считать до ста вслух очень громко, и ушли. С тех пор он разведке не отказывал ни в чем!

«Что ты как сонная муха…»

Эдуард Дроздов, врач медицинского взвода медроты полка, старший лейтенант медицинской службы:

– После того как наша пехота успешно продвинулась вперед, настала пора выдвинуться и тыловым подразделениям полка. Медрота переместилась на новое место, а на прежнем остались личный состав и техника РМО, готовясь выдвинуться чуть позднее. На новом месте поставили палатку, развернули «апэшку», что-то так меня разморило, прилег я на решетку кровати и задремал. Вдруг меня будят и говорят, что вызывает командир полка. Я бреду в указанном мне направлении, но тут слышу: «Старлей! Что ты как сонная муха? Бегом ко мне!» Я спросонья точно был как муха, понять ничего не могу. И тут я увидел, что стоят генерал Шаманов и полковник Юдин, что это к ним надо бежать. Оказалось, что появились данные о «трехсотом» на нашем старом месте, где еще оставалась РМО, и мне срочно нужно было убыть туда.

Я, окончательно проснувшись, помчался к «вертушке» на площадке, винты которой уже крутились, ожидая меня (надо было показать дорогу). Я расположился в кабине, мы поднялись очень высоко, что я вначале растерялся, не понимая, где и что находится. Потом быстро сориентировался, увидев дорогу, по которой мы перемещались, и другие запомнившиеся ориентиры. Когда мы прилетели на место, оказалось, что раненого уже эвакуировали транспортом медицинского батальона. Вертолет отпустили, а я поехал обратно в колонне перемещающейся РМО в машине «космонавтов». Они обеспечивали связь ЗАС – отличные ребята, сколько с ними общался, через них и домой звонить удавалось.

Подошло время пополняться медикаментами и медимуществом, от полка поехала колонна в Моздок, в том числе и наша машина. Там я на переговорном пункте так и не дозвонился до родителей, их не было дома, но позвонил своему другу – бывшему однокласснику, попросил дозвониться и передать, что все у меня хорошо.

15 октября. Обстановка не изменилась. Подразделения полка продолжали инженерное оборудование опорных пунктов. Группа офицеров по указанию командира вылетела в подразделения по оказанию помощи и контроля. Велась разведка мест добычи воды. С 11.00 до 14.00 во 2-м мотострелковом батальоне работали командующий оперативной группой «Запад» генерал-майор Шаманов и начальник штаба СКВО генерал-лейтенант Баранов. Командованием полка разрабатывались и принимались меры по пресечению мародерства личного состава в близлежащих населенных пунктах.

19 октября. ЧП. В 3.00 во 2-й мсб в БМП произошло замыкание электропроводки, возник пожар в десантном отделении, произошел взрыв боекомплекта, и БМП № 147 сгорела полностью.

У бойцов – глаза нахальные

6 утра. Большая Медведица висит в небе огромным вопросительным знаком. Висит над городом Грозным, до которого отсюда, от ставки генерала Шаманова, по прямой километров двадцать. А передовые части Российской армии стоят от чеченской столицы всего в 12 километрах.

В горах мерить расстояние по карте бесполезно. Изношенный БРДМ то камнем падает вниз, то, скрипя и рыча, ползет вверх по горному серпантину, объезжая многочисленные воронки. На борту БРДМ нарисован российский флаг, на котором неумело выцарапаны две звезды – машина участвует во второй чеченской войне.

Впереди всех наших войск стоит 6-я мотострелковая рота.

– Грозного сейчас не видно, туман, – говорит ее командир Сергей Новичков. – А вчера как на ладони лежал: дома, сады. Через оптику прицелов видно даже было, как машины по улицам ездят.

Ротный – 1974 года рождения. Он старший лейтенант, а ротой командует уже год. В июне 1998-го Сергей окончил Рязанское десантное училище, но в сокращенном нашем воздушном десанте вакансии ему не нашлось, и он пошел в пехоту. Всего 4 месяца командовал взводом, потом дали роту. Старлея дома ждет беременная жена. Писем от нее он не получал уже месяц, волнуется.

С 1 октября мотострелковый полк, в котором служит Новичков, не выходит из боев. Командующий Западной российской группировкой генерал-майор Владимир Шаманов повел полки там, где чеченцы не ждали. Они готовили оборонительные рубежи по Тереку и по склонам идущих параллельно ему Терского и Сунженского хребтов. Шаманов решительно и дерзко «продрал» оборону бандитов неожиданным маневром. Западная группировка пошла прямо по вершине Терского хребта. Боевиков забили артиллерия и авиация, оставшихся в живых «подчистили» мотострелки. Окопы и доты у Терека чеченцы побросали – они уже бесполезны, если находятся под прямым огневым воздействием русской армии. Закон горной войны: кто выше, тот и прав. Сейчас войска смотрят на боевиков сверху вниз.

На Терском хребте было несколько сильных боев. Последний из них на высоте 530,0, где сейчас стоит рота старшего лейтенанта Сергея Новичкова. Прежде, еще в советские времена, здесь был небольшой нефтеперегонный завод. Сейчас огромные ржавые баки нефтяных резервуаров искорежены в клочья авиационными НУРСами и танковыми снарядами. У полузаваленного чеченского окопа в пыли лежат человеческие кишки. Рядом спальный мешок, насквозь пропитанный кровью. Чеченцы обычно забирают трупы своих соплеменников – есть такой горский обычай чести. Здесь, сойдясь на расстояние броска гранаты с нашей пехотой, они своих мертвых забрать не смогли. А может, и забирать семерых мертвецов было некому: внизу под горой лежит вверх тормашками раздолбанный джип «Паджеро».

Бойцы завтракают. Напекли лепешки. С хлебом здесь проблема – от Моздока и почти до окраины Грозного по горным дорогам колонны идут трудно и долго. Тесто повар раскатывает на чурбачке снарядом от пушки БМП. Сухого пайка вроде достаточно. Плохо с водой.