Терская крепость. Реквием Двести сорок пятому полку - Валерий Киселев

Константин Ращепкин («Красная звезда», 4.12.2004 г.)

«Въехали на Терский хребет…»

Виталий Заврайский, командир 4-й мотострелковой роты, гвардии старший лейтенант:

– На поле мы простояли еще один день, и на следующий день нас в составе полка перебросили через Северную Осетию к Терскому хребту. Марш был очень долгим – в течение двух суток мы пылились по дорогам с передышкой ночью. И ближе к обеду третьих суток мы перешли к обороне вдоль хребта.

На следующий день где-то вечером я получил команду выдвинуться в указанный район, где наша полковая разведка нарвалась на засаду боевиков. Там же сгорело две боевых машины и погибли наши сослуживцы, прямо не вылезая из машины, было много раненых разведчиков. В последний момент меня остановили, и на следующий день заместитель командира батальона убыл в указанный район. В этом районе у меня была подбита первая «коробочка» и ранены мои подчиненные. Я уже думал, что машина сгорела, составил списки на списание имущества. Но каково было мое удивление, когда на следующее утро прибыла моя боевая машина, вся изрешеченная, в правом борту пробоина от выстрела гранатомета. Все мы были очень удивлены!

На следующий день – опять перемещение, и к вечеру мы въехали на Терский хребет, колесную технику пришлось затаскивать боевыми машинами.

Ночь на хребте прошла спокойно. С утра стоял густой туман, было прохладно. Проснулся я оттого, что меня вызывал на КНП батальона комбат. Я приехал туда, где мне была поставлена задача: выдвинуться и занять господствующие высоты повзводно. Я сам должен быть во главе первого мотострелкового взвода. На КНП батальона каждому командиру роты дали переносные маленькие радиостанции «Кенвуд» – это было правильное решение сверху, так как наши «159-е» очень большие и в бою служили демаскирующим признаком для всех командиров. В душе было какое-то непонятное напряжение, как перед выпускным экзаменом в училище. Так получилось, что даже не было времени позавтракать, да и машина (хозяюшка ротная) не зашла еще на хребет. Пришлось нам выполнять поставленную задачу с пустым желудком, правда, из-за этого мы были злее.

Началось наступление 13 октября. Один мой взвод наступал на одну высоту, другой на вторую, я же с первым взводом выдвинулся по бездорожью – то подъем, то спуск – и занял указанную высоту без боя. Закрепились. Наблюдаем, как колонна из нашей техники выдвигается по дороге, впереди два танка с катковыми минными тралами. В этот момент, справа от нас, выехала из низины автомашина «Нива», остановилась, и прозвучал выстрел из ПТУРСа по головному танку. Снаряд попал танку прямо под башню. За ним выезжает следующий танк, опять выстрел – и этот танк подбит. В эфире по связи комбат «общается» с командиром полка, я же в свою очередь даю команду гранатометчикам на уничтожение «Нивы». В этот момент по мне открывает огонь наша разведрота, которая наступала позади нас в одном километре.

Интересный момент мне запомнился… Перемещается мой заместитель командира взвода, и пуля на излете попадает ему в кокарду на кепке и отлетает. На что он, ошалелый, говорит: «Ничего себе, уволиться собрался!» У него через два дня заканчивался срок службы.

В эфире слышу: «Вон они, вон – на склоне высоты! Я вижу духов!» В этот момент я вклиниваюсь в переговоры командира разведроты и спрашиваю: «Кого ты видишь? Это я – «904»! Нахожусь на склоне!» Потом незнакомый мне голос требует, чтобы я обозначил себя. Я запустил дымовую гранату. Мне ответили, что меня видят и чтобы мы залегли на землю, потому что через нас начнет работать артиллерия полка.

Когда артиллерия закончила свою работу, мы переместились на склон высоты – в сторону противника. Мы все понимали, что останавливаться нельзя: время уходит! В этот момент я выхожу по связи на комбата и прошу разрешения на атаку соседней высоты (513.0). Мне комбат отвечает, что я свою задачу выполнил. И в этот момент вклинивается голос командира полка: «А может быть, мы его пошлем?» Комбат отдает мне указание: «Действуй!» Я произвел распределение сил и средств. Основную силу взвода направил по левому склону высоты, двух бывалых контрактников – по правому. Сам же наступаю с бойцом по дороге, которая шла прямо на эту высоту с нефтяными бочками. Метров за двести меня останавливает шквал огня противника. Мне и бойцу пришлось залечь в высокую траву слева от дороги. И сразу же начал доклад по рации: «Остановлен огнем противника! Прошу поддержать огнем артиллерии!» Мне посыпались вопросы: «Куда класть огурцы? Не зацепит ли вас?» Я дал добро на огонь и, воспользовавшись огнем артиллерии, перебрался к основным силам взвода.

Когда по мне открыли огонь, то почему-то перед глазами возникли мои родители…

В составе взвода начали продвигаться вперед, ведя огонь по боевикам. Когда огонь противника стих, то мы совершенно беспрепятственно вышли на высоту и заняли окопы боевиков. Стали осматривать местность. В одном окопе обнаружили семь трупов боевиков, их оружие, спальные мешки. После того как я доложил по связи о выполненной задаче, по нам открыли огонь из зеленки, с низины. Мы ответили огнем из всего оружия. В этот момент над высотой показалась пара вертолетов, «полосатые-пернатые», я им показал рукой направления работы, так как вертолетчик, сидящий за штурвалом ближнего вертолета, видел мои указания очень отчетливо. «Полосатые-пернатые» сделали один заход на дальний склон высоты, отстрелялись, затем другой заход, и ушли. Через несколько минут в небе над нами появились наши штурмовики «Грачи». Я попросил по рации: «Этим, как их там – «Грачам» не надо работать!» Они сделали один заход по тому же месту, что и «полосатые-пернатые», и ушли.

Через полчаса подошла разведка полка и сразу же закрепилась на дальнем склоне, куда наносили удары наши «пернатые друзья». За ними с интервалом в десять минут подошел один взвод соседней роты нашего батальона и закрепился на противоположном склоне относительно нас.

Каково было наше удивление, когда впереди выдвигающейся техники наши саперы обнаружили один фугас, потом другой – и таких было пять штук. Всех их уничтожали сразу. Потом командир соседней роты нашел пульт управления от дистанционно заминированных фугасов в бушлате убитого боевика, наверное, командира.

Когда подошла техника, как нас всех обнимали и поздравляли наши боевые товарищи – нам было очень приятно и радостно!

Вспоминаю еще один случай этого дня… Приходит мой командир взвода и спрашивает: «Хочешь посмотреть на пятьдесят тысяч баксов, разорванных пополам?» Оказывается, на месте, где работали наши «пернатые» товарищи, стоял джип, разорванный пополам.

Из наградного листа

Заврайский Виталий Викторович, командир мотострелковой роты 245-го гвардейского Гнезненского Краснознаменного ордена Суворова мотострелкового полка 3-й мотострелковой дивизии Московского военного округа, капитан.

…13 октября 1999 года старший лейтенант Виталий Заврайский получил приказ о захвате высоты 460,8 на Терском хребте. Через два часа высота была взята без потерь в личном составе и технике. Таким образом, было обеспечено продвижение вперед соседних подразделений. Закрепившись на занятой высоте, командир роты организовал тщательную разведку прилегающей местности. При этом было выявлено, что на недалеко расположенной высоте 500,8 у населенного пункта Зебир-Юрт оборудован опорный пункт боевиков. Доложив о результатах и получив разрешение на захват опорного пункта, Заврайский повел часть роты вперед. Однако под огнем врага мотострелки вынуждены были залечь.

В критической ситуации офицер не потерял самообладания, проявил хладнокровие и волю. Он учел, что главные силы его роты залегли довольно далеко от высоты, а сам с 4 бойцами передовой группы уже практически обошел с фланга позиции боевиков. Правильно оценив обстановку, Заврайский вызвал огонь артиллерии на опорный пункт, а под прикрытием огня по расположенному вблизи высоты оврагу незаметно вывел группу к позиции противника с фланга и внезапно, с расстояния броска ручных гранат, атаковал его. Дерзкий замысел командира роты осуществился. Боевики были ошеломлены внезапным натиском горстки мотострелков. Большая часть их была уничтожена на месте, не успев оказать серьезного сопротивления, уцелевшие панически отступили. Высота была занята. По показаниям пленных, на ней оборонялись 15 боевиков, которые были выбиты пятью российскими солдатами – командиром роты, заместителем командира взвода, двумя контрактниками и гранатометчиком срочной службы.

В октябре 1999 года рота старшего лейтенанта Заврайского уничтожила около 50 боевиков, в роте погибших не было, ранение получил только один солдат (осколочное ранение пальца руки). В зимних боях 2000 года старший лейтенант Заврайский отличился при взятии Грозного. Там же, в Чеченской Республике, ему было присвоено воинское звание «капитан».