Небо выше облаков - Янина Логвин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
После чего, изучив бумаги, садится за монитор.
– Ну что ж, а теперь давай посмотрим, чем ты нас собралась удивить…
Как же долго тянется минута, а за ней другая. Но, видимо, мне все-таки удается ее удивить, потому что она спрашивает:
– Света, скажи, ты замужем? Или есть молодой человек?
Господи, такой простой вопрос. Плевый даже, а у меня душа уходит в пятки, и язык словно прирастает к нёбу.
Не замужем. Я свободна, как ветер!
И вообще, Андрей ведь не рассказал родителям о нашей фиктивной договоренности?..
Да нет, конечно же, не рассказал. Иначе бы его мать мне сейчас не задавала этот вопрос.
Но соврать не получается, и от этого особенно стыдно.
– Я замужем.
– Чудесно! И как часто ты ведешь с мужем половую жизнь?
Меня опаляет жаром стыда.
– А причем тут это? Извините, Валерия Аркадьевна, но мне не очень удобно об этом говорить с вами!
– Почему же? Я врач, Света, и знаю о людях очень много. А для врача не существует неудобных вопросов, если они касаются жизни и здоровья их пациентов. Так ты ответишь?
– Не очень часто. У нас с ним… не все просто.
У нас с ним все замечательно, если судить по сегодняшней ночи. И все ужасно, если по той, когда я ушла.
– Жаль. Потому что ультразвук мне сейчас показывает совершенно другое. Что у вас с ним полная совместимость.
– То есть? Что вы хотите сказать?
– Ты в положении, моя девочка, отсюда и симптомы недомогания. И срок беременности – восемь-девять недель. Никаких сомнений, с чем тебя и поздравляю.
– Что?! – моему изумлению нет предела. Я ведь поставила на себе крест. – Но это невозможно! А как же… как же мой диагноз? Вы ведь читали! Мне давали шанс меньше трех процентов!
– Читала, и совру, если скажу, что не удивлена, поэтому и задала тебе бестактный вопрос. Но жизнь мне уже не раз доказала, что в ней есть место чуду. Кто мы такие, чтобы в это чудо не верить? Ты мне лучше ответь, Света, где нашла своего героя? С твоим диагнозом, девочка, такая совместимость – огромная удача! Люди за рубежом проводят десятки тестов! Но и это еще не все.
– А что еще? – мне кажется, или я совсем не понимаю, что происходит? Действительность вокруг меня словно приглушила звуки и померк свет.
– Есть еще кое-что, что заставило Елену Алексеевну меня пригласить, Света. И это кое-что делает твой случай исключительным.
Валерия Аркадьевна поворачивается и показывает рукой на большой экран.
– Вот, посмотри сюда. Темный овал – это тело матки. Видишь в нем светло-серые пятнышки? Словно рыбки?
Сейчас я не вижу почти ничего. Но от меня ждут ответ, и я говорю:
– Да.
– Вот и я вижу два абсолютно нормально развивающихся плода. Два! Сейчас тебе Елена Алексеевна напишет направление, пройдешь обследование, и давай-ка сразу же становись на учет, моя девочка. Мы должны всеми силами сохранить твою беременность и детей.
– Детей?
Я уже сижу на кушетке, но руки продолжают дрожать. Не знаю, удержат ли меня ноги, но встать не решаюсь.
– Два месяца, Светочка! Ну же, приди в себя! Я представляю, как обрадуются твои родители такой новости! Ох, надеюсь, и мы с Пашей когда-нибудь дождемся от Андрея внуков. Скажу по секрету, мы ему такую невесту нашли! Загляденье! Осталось нашего обормота образумить и женить! Аллочка чудесная девушка, и от Андрея без ума!
– Невесту?
– Конечно! Пора уже сыну и семьей обзаводиться, за ум браться. Сколько можно холостяком-то ходить? Ты же знаешь Андрея, все коту масленица. Вот мы с отцом и решили взять инициативу в свои руки. А то он нам за столько лет ни одной девушки в дом не привел! Только ты и бегала, когда помладше была. А тут Аллочка, перспективный врач, дочь близких друзей. Красавица! С Андреем семь лет знакомы. А вдруг получится? – Валерия Аркадьевна вздыхает.
– Кстати, Света, у вас в семье есть близнецы?
– Кто? – я касаюсь лба ладонью, пытаясь сосредоточиться. Качаю головой: – Н-нет.
– А у мужа, не знаешь? Все же хотелось бы узнать, как в вашем случае сыграла вероятность. Ох, и активный голубчик тебе попался!
Меня словно окатывает из ушата ледяной водой. Ладонь падает на шею и становится трудно дышать, потому что карие глаза смотрят с теплотой. Так искренне, что под этим взглядом губы немеют, а от стыда хочется просто исчезнуть.
Господи, если это правда, а не сон, то получается… получается, что…
Как же у меня так получается играть чужими судьбами?!
– Света?
– Не знаю. Я ничего не знаю о его родословной. Простите меня, Валерия Аркадьевна.
– Да ну что ты, девочка! Только разволновала я тебя, – женщина гладит меня по плечу. – Но тут уж привыкай к новости.
– Пожалуйста, не говорите пока ничего Андрею. Я сама.
Она удивляется, вскидывает брови, но потом смеется.
– Конечно-конечно, не скажу. Ох уж эти мне школьные друзья, понимаю. Узнают раньше времени, потом звонками замучают. Ну и правильно, всему свое время! А пока пусть люди меньше знают, тебе себя беречь надо. Да и некогда Андрею, у него сплошная работа на уме. Сутками в больнице пропадает. Он у меня такой же сумасшедший трудоголик, как Паша…
Я выхожу из здания клиники на негнущихся ногах. Спускаюсь по гранитным ступеням на асфальтовую дорожку и останавливаюсь. Здесь центральная улица, вокруг оживленное движение, город шумит, а вместе с ним шумит июньская листва, но я не слышу звуков.
Начинаю идти, и не сразу понимаю, что оставила машину в другой стороне. Вокруг меня все, как обычно: люди, город, машины, суета. А внутри… внутри натянутым ожиданием звенит тишина, в которой бьется мое сердце.
Могла ли я еще вчера подумать, что со мной случится подобное чудо? Что однажды разлетевшись на атомы, я вновь поверю, что существую?
Не могла. Я давно запретила себе жить надеждой. Запретила мечтать. Вот и сейчас не могу поверить сказанному. Держу в руке снимок, смотрю на него – на серые пятнышки, обведенные светлым контуром, и не верю. Что это во мне. Что это мое. Что я… беременна.
Идти не получается, слезы застилают глаза, душа сжимается в необъяснимом чувстве, и я сажусь на лавочку. Склонив голову, смотрю на снимок и вижу, как на него падают крупные капли. Горькие слезы надежды, которые, как я думала, когда-то застыли во мне, чтобы никогда не пролиться.
Андрей Шибуев, мой лучший друг. Как же
