Горячий квартирант - Кендалл Райан

– Как быть с защитой? Я не пользуюсь другими презервативами, – прошептал он мне в шею в промежутке между поцелуями.

От мысли о всех его обнаженных восьми дюймах, пульсирующих во мне без всякого барьера между нами, я поежилась.

– Я в безопасности. Я принимаю противозачаточные пилюли, – проговорила я, прерывисто дыша.

– Думаю, ты только что стала женщиной моей мечты. Я никогда не делал этого прежде.

Серьезно? Он никогда не делал этого без презерватива? Полагаю, ему можно было верить. Чересчур ответственный Кэннон всегда делал выбор в пользу безопасности. Я была счастлива стать в этом смысле первой.

Не в силах больше ждать ни секунды, я встала на колени только для того, чтобы сдернуть свои тонкие кружевные трусики. Кэннон последовал моему примеру, стянув с бедер свои короткие спортивные трусы. Его шикарный огромный пенис вырвался на свободу. Я понимала, что странно называть пенис шикарным, но он и вправду был таким. С набухшими венами, тяжелым и блестящим на конце.

Я взяла его в руку и, опускаясь, направила к своим бедрам.

– Ты уверена в этом, Пейдж? – Он застонал, когда большая головка его члена соприкоснулась с моей скользкой плотью.

– Вполне. – Я опустилась еще на дюйм.

– Тогда оседлай этот большой член, принцесса.

Я опускалась до конца, приоткрыв в молчаливом стоне губы. Он вошел в меня до предела и даже дальше. Я не могла пошевелиться, не могла ни говорить, ни думать. Волна очень яркого ощущения прокатилась по мне, никогда прежде я не чувствовала большей близости с кем бы то ни было. Возможно, я не влюбилась в Кэннона после первого раза, но во мне созревало подлинное чувство, и я не могла объяснить, почему у меня теснило в груди, когда он не сводил с меня своих глаз темно-изумрудного цвета.

Он просто ждал, пока я начну, он просто положил руки мне на бедра и начал раскачивать меня сверху вниз, накачивая, будто я была игрушкой из секс-шопа. Смотреть на его бицепсы, напрягающиеся под лунным светом, видеть блестящие капельки пота у него на лбу – все это было очень эротично. От ощущения того, что он был во мне, у меня взрывался мозг. Каждый выступ его затвердевшего члена ласкал меня именно там, где было нужно, и через несколько минут я ускорила темп, приближаясь к оргазму.

– Подожди, Кэннон. – Я решительно положила ладонь на его пресс. Я хотела продлить удовольствие, мне не хотелось, чтобы все закончилось.

– Пусть это случится. Я хочу посмотреть, как ты кончаешь. – Он мучительно, прерывисто застонал.

В любом случае остановить это было невозможно. Оргазм пронзил меня насквозь, как осколки бомбы, сдетонировавшей у меня в матке, мои мышцы сжались и тут же судорожно содрогнулись в какофонии слаженного блаженства. Меня ослепили такие яркие вспышки света перед глазами… на секунду мне показалось, что я могу потерять сознание.

– Вот так, малышка. – Пальцы Кэннона впились в мою кожу, замедляя мои движения, заставляя меня прочувствовать все без остатка.

Я была на седьмом небе.

– Черт, – задыхаясь, выругался Кэннон. – Ты так туго сжимаешь меня. Долго я не продержусь…

Он еще крепче сжал мои бедра, протискиваясь еще глубже.

Я смотрела на него, как фанатка, лицезревшая концерт вживую – зачарованная и порабощенная, не способная отвести от него глаз даже на секунду. Он был прекрасен.

– Если ты не хочешь, чтобы я кончил в тебя, тогда лучше слезь с меня сейчас, принцесса, – проговорил он.

Я не двинулась с места. Положив обе ладони ему на живот, я раскачивалась взад и вперед, мои ягодицы подпрыгивали все сильнее и быстрее. Все, что связано с этим моментом, навсегда врежется в мою память. Нервное подергивание его челюсти, низкий, хрипловатый голос, то, в каком состоянии он находился, двигаясь во мне.

Он продолжал трахать меня, когда из него, словно лава, вырвались продолжительные, медлительные струи, омывая меня изнутри.

Когда Кэннон кончал, он не кричал и не стонал, но я никогда не забуду звука, который он издал в момент оргазма. Он выдохнул через рот, и в этом выдохе было столько нежности и удовлетворенности, сколько только можно себе представить. В нем было столько самообладания и мужества. Ничего более сексуального я никогда не слышала. Казалось, его извержение будет длиться вечно, когда горячие выбросы его семени наполняли меня.

– Господи, принцесса. – Он снял меня с себя, крепко поцеловав в губы. Он все еще тяжело дышал, как и я.

Посетив душ – потому что, черт возьми, секс без презерватива неопрятен, – я снова забралась на кровать рядом с ним. Кэннон уткнулся лицом мне в шею, что вызвало у меня улыбку. Несколько минут мы лежали рядом в обнимку, он упирался лбом в мою спину. Я водила пальцами по его коже, там, где могла достать, – по его мощному предплечью, по его широкой, местами слегка загрубевшей ладони, ладоням, которые когда-нибудь будут спасать жизни. Я не могла поверить, что так естественно и комфортно ощущаю себя в его объятиях.

Кэннон сдвинулся и выдохнул.

– Просто чтобы между нами не было неясности, вероятно, это должен быть последний раз, понимаешь? Ты – подруга моей сестры. Возможно, мы сможем продолжать так, чтобы нас не раскрыли. – Он смахнул ладонью волосы с моего лица. – Мне очень не хотелось бы осложнять отношения между тобой и Элли.

Я лежала спокойно, сердце билось глухо и вяло. Я думала, что мы обнимемся и вместе заснем. Как я ошибалась.

– Ты прав. Разумеется. – Тыльной стороной руки я вытерла случайную слезу, у меня стоял комок в горле. Он говорил здраво, конечно, здраво. Но в тот момент он был самым реальным, самым ярким переживанием в моей жизни, и мне было нестерпимо думать о том, что этого больше не повторится.

Но чего я ждала? Он с самого начала сказал мне, что это будет всего лишь на одну ночь, и я согласилась. Черт, это я была зачинщицей, это я уговорила его, желая доказать, что он может вступить в легкие, несерьезные отношения с женщиной и при этом она не влюбится в него.

Я была не готова даже подумать о слове на букву «Л», не говоря уже о том, чтобы произнести его вслух. Мы с Кэнноном прожили вместе пару недель и три раза занимались сексом. Люди не влюбляются так быстро, разве не так?

Я поднялась с его кровати, натянула ничего не значащую улыбку.

– Спокойной ночи.

Его взгляд задержался на моей обнаженной груди,