Виртуальные связи - Татьяна Веденская

Машка смотрела на Лауру так, словно бы обе они были по-прежнему школьницы, мечтающие о великом будущем, а конкретно – о поступлении в Строгановку. Лаура тогда исступленно писала акварелью, а Машка звонила и часами болтала о чем-то по телефону с длинным-предлинным шнуром. И сейчас она смотрела и не замечала тех стен, которые Лаура старательно строила, кирпич за кирпичом, чтобы накрепко отгородиться от реальности. У нее была своя реальность, и другой ей было не надо. Да она и не видела той, другой, потому что никуда не смотрела, кроме стены с инопланетянами и странными листьями. Это и был ее мир.

Как так вышло, что Машка свободно и легко прошла сквозь все эти стены? И что теперь с этим делать? Забыть? Можно было бы, конечно, и забыть, и забить, дать неправильный номер телефона, никогда не брать трубку, уйти в небытие… Лаура все это умела, делала многократно, но почему-то вычеркивать Машку из жизни не хотелось.

Она оказалась такой… настоящей, не фальшивой, не поддельной, а нормальной – она сидела, держала бокал с вином, на губах ее блуждала неуверенная, полудетская улыбка, в интонации голоса сквозила какая-то уязвимость, слабость, делавшая ее живой. Лаура так давно не видела по-настоящему живых людей. И потом, какая-то легкая, еле заметная грусть в глазах, то, как она морщилась, отвечая на вопросы о семье и муже, – эта грусть объединяла их сейчас, когда воспоминания юности скорее могли разъединить их, чем дать пищу для разговоров.

– А она странная, твоя школьная подруга, – сказала Бьянка, ревниво разглядывая лицо Лауры.

Машка уехала, впрыгнув в красивую бордовую тачку.

– Еще бы. Это же моя подруга. Какая же еще она должна быть?

– Она тебе нравится?

– Что за глупости! – возмутилась Лаура, впрочем, вполне довольная этим направлением мыслей Бьянки.

– Ты знаешь, что у нас кран на кухне течет?

– Господи, опять? Ты его дергала, наверное.

– Ничего я не дергала! – возмутилась Бьянка.

Ее бледное, почти обескровленное лицо перекосилось от возмущения. Лаура подумала, что всем им, по-хорошему, не помешало бы уехать в какие-то теплые страны, пока окончательно не упал гемоглобин. Италия подошла бы идеально. Италия! Усмешка, а не мечта.

Лаура включила компьютер и попыталась сосредоточиться на работе. Ей заказали сайт о собаках, нужно было готовить исходники, графику, анимацию. Photoshop[8] грузился мучительно долго, к тому же западали клавиши. И те яркие картины-вспышки, что мелькали в ее голове, переезжали в реальность мучительно трудно, теряя по дороге половину выразительности и яркости. Как же так, почему не получается воплотить в жизнь то, что в воображении кажется таким простым и ясным. Вот бы завести флешку, которая бы перекачивала мыслеформы и образы сразу в PDF-формат.

http://www.google.com/intl/ru/earth/download/ge/agree.html

Планета Земля для Windows, Mac или Linux

– Как ты думаешь, могут ли люди меняться? Вообще меняться. Не только в мелочах, а по-крупному, чтобы вся жизнь по-другому? Мне кажется, что нет. Вернее, люди могут поменяться, только не по своей воле, а в силу обстоятельств, собственных недостатков и злого рока. И меняться они могут только к худшему.

– Откуда такой пессимизм?

– А откуда взяться оптимизму? Или ты, SistemError, оптимистка? А я – пессимист. И я меняюсь только к худшему. И мне это даже нравится.

Алексей отправил сообщение и жестом подозвал бармена. Он сидел в маленьком замызганном баре на Широкой улице, на высоком стуле за барной стойкой, курил, пил какое-то мерзкое разливное пиво, темное, хотя вообще-то всегда любил светлое. Он находился здесь уже второй час, не отвечал на Машкины звонки, брызгал ядом и ненавидел себя. Домой не шел и даже не собирался. Машка звонила раз десять, потом перестала. Наверное, легла спать. Разбила эту чертову машину и легла спать. Вот ведь блондинка за рулем! Трудно было, что ли, пропустить дурака, дать ему дорогу? Надо же было найти на жопу приключений.

– Я вчера встречалась с подружкой…

– Вечно у тебя, SistemError, найдется подружка. Или это вообще у всех баб так?

– Бабы – они все на дойке. А при чем тут я?

– Женщины, женщины – ладно? Только не надо этого, а? Мне и так хреново. Не хватает мне еще лаяться с духом бесплотным из Интернета! Это же смешно.

– Я буду сегодня мужчиной. Хочешь? А то тебя явно женщины достали! Итак, братан, чего стряслось? Достали эти дуры? Меня тоже. Одна моя подруга…(не бей!) стала лесбиянкой. Каково? Предала весь наш мужской род, живет с какой-то молоденькой кучерявой особой, даже ведет себя как мужик.

– Вау! Прямо действительно полегчало! Это звучит даже сексуально. – Алексей повернулся, сел на стул поудобнее и привалился спиной к стойке. Было поздно, он устал, хотел спать, но домой не торопился. Сидел в этом гадючнике, пялился в экран возлюбленного IPad и злорадно думал, что Машка сейчас все-таки, возможно, нервничает. Почему он так этого хотел? А что в этом странного? Она разбила машину. И позвонила ему, чтобы сообщить эту радостную новость.

– Алеш, что мне делать? – голос наивный, дрожит. – Вызывать полицию?

– А кто виноват? – спросил он.

– Я не знаю. Кажется, мы оба. То есть он виноватее, чем я, он совсем выехал на встречку. Но и я тоже вылезла на половину корпуса. Не знаю, наверное, будет обоюдка. Вот я и думаю, может, никого не вызывать? Починимся по страховке, у нас же КАСКО, да?

– А что с машиной? Сильно ты ее разбабахала? Не можешь нормально ездить? Зачем только я ее тебе дал? Так и знал, что ты в итоге ее разобьешь. Ты же совершенно не умеешь смотреть по сторонам. Ты же растяпа!

Он наорал на Машку, причем грубо и несправедливо. Орал, не имея сил сдержаться, почему-то говорил все те гадости, которые говорить вообще-то даже не собирался. Страховки не было. Машка не знала этого, Машка, как всегда, витала в облаках. Она живет в выдуманном мире, как кролик Роджер из Мультауна, и страсти у нее все рисованные, ненастоящие. Разбила крыло. Дура! Идиотка! Не могла разбить раньше, полгода назад? Тогда страховка действительно была. А теперь – нет. Почему? А не ее собачье дело!

– Как нет страховки? Вот же она, в «бардачке»? – изумилась эта идиотка.

Алексей побагровел и еще десять минут орал благим матом. Потому что как ей объяснить, что за страховку он не заплатил? Да, должен был, но не заплатил. Почему? Да потому что денег не было. За страховку надо выложить полторы тысячи баксов, а у него и так долгов – на двадцать тысяч долларов. А она – ни сном ни духом. Никто ничего не знает. Кроме него самого.

– Она не действует!

– Но почему? Тут же написано, до июля включительно, – продолжала тупить Машка, отчего он, Алексей, повел себя окончательно мерзко: стал что-то кричать, материться и в итоге просто бросил трубку. Просто ничего не желал слышать. И говорить с ней тоже не хотел. Да и не мог. Что ей скажешь? Что она живет с полным ничтожеством? Поздравляю, дорогая!